Случайное пари, или Укротить мажора - Оксана Волконская
– Да иди ты к черту! – вдруг выкрикнула девушка и, торопливо обувшись, выбежала из квартиры. Я подавила глупое желание окликнуть ее и попросить вернуться. Вот чего я добилась? Скандал-то я, конечно, погасила, но как теперь буду расхлебывать произошедшее? Сильно сомневаюсь, что оно не выйдет за пределы этой квартиры. И, самое главное, как мне объяснять свое поведение Ленскому? Он после хлопка мгновенно выпустил меня из объятий и теперь буравил взглядом, явно ожидая какого-нибудь членораздельного монолога. Вот только в мою голову не приходило ни одной умной мысли. Я сама не представляю, по какой причине поступила именно так.
Откашлявшись, я попыталась сосредоточиться и придумать какое-нибудь адекватное оправдание происходящему.
Арсений тем временем рассматривал меня так, словно я была какой-то диковинной зверушкой наподобие мадагаскарской руконожки. И такой же красивой, ага. Вы видели когда-нибудь ее длинный палец, которым она добывает себе еду? Я вот видела. Сравнение, откровенно говоря, не слишком лестное. Но я девочка, мне так о себе говорить и думать можно. Другим нельзя.
Но чем дальше я молчал, тем неуютнее мне становилось. Может, стоит быстренько с ним распрощаться и рвануть в свою квартиру? И никаких лишних идиотских объяснений, все прекрасно, все довольны.
Ленский, словно уловив мои мысли, шагнул в мою сторону. Я с трудом подавила инстинкт самосохранения и осталась на месте, не желая ему ни в чем уступать.
– Ты – моя девушка? – он остановился в шаге от меня. Высокий, сильный, самовлюбленный. Опасный. Я невольно сглотнула и постаралась улыбнуться:
– Ну… Случаются в жизни огорчения?
Попытка провалилась. Атмосферу разрядить не удалось. Наоборот, воздух словно наполнился электричеством. Я уже миллион раз пожалела, что вмешалась. Сам бы разбирался, но нет, пожалела. И что теперь? Пожинаю плоды?
– Огорчения? – переспросил он, ухмыляясь. Потом провел пальцем по моей щеке, коснулся подбородка, заставил на него посмотреть.
– Что ты делаешь? – растерянно уточнила я, еще до конца не понимая, во что влипла. Хотя и так знаю. В неприятности.
– Как что? Собираюсь поцеловать свою девушку. Это разве возбраняется?
Я буквально онемела от его наглости. Он что, не понимает, что ли, что все получилось случайно? Что я это не всерьез? Или…? Точно! Этот гад мне мстит за то представление, что я только что устроила. Пф… То есть мне надо было оставить его на растерзание девушке, настроенной на его убийство? Или у них такие ролевые игры, а я что-то нарушила? Ну да, непорядок.
– Стой на месте! – скомандовала я, понимая, что генерал из меня плохой выйдет. Но, кажется, все не настолько паршиво. Мажор замер. Пусть и на чересчур близком от меня расстоянии, но остановился. Меня невольно бросило в жар от тепла его кожи, и пришлось досчитать до десяти, прежде чем я смогла сформулировать хоть что-то относительно внятное.
– Послушай, – медленно и членораздельно проговорила я, будто разговаривала с не совсем адекватным человеком, – ты же прекрасно понимаешь, что я… – я запнулась, не зная, что сказать дальше. Пошутила? Господи, ну это же глупо и точно ненормально. Он же решит, что я сумасшедшая! Стоп, а что он еще должен подумать после вчерашней рок-оперы среди ночи? И какая вообще мне разница, что он обо мне думает?
– Послушай, – еще раз повторила я и облизала губы, стараясь сосредоточиться. Черт! Что ж он так внимательно на них смотрит. Но если я еще раз скажу «послушай» просто пристрелите меня кто-нибудь, ладно? – я не хочу проходить как свидетель по делу об убийстве. А она явно готовилась к такому исходу событий.
– И поэтому ты решила пройти жертвой по делу о массовом убийстве? – криво усмехнулся он. Я насупилась. Ну да, в чем-то он прав. Но вслух я этого точно не признаю. И вообще, не мое дело, что там между ними происходит, зря я полезла. Интересно, это с ней он сегодня зажигал или с другой? Фу, Элина, о чем ты думаешь! Расскажи обо всем Алиске, она тебе мигом мозги вправит.
– Мог бы и «спасибо» сказать! – возмущенно пробурчала я, понимая, что больше сил оправдываться нет. Да и вообще, обойдется. И для меня ничего страшного не случилось. Подумаешь, какие-то слухи походят. Даже если меня запишут в бесконечный список его побед, он настолько длинный, что мое имя затеряется довольно скоро.
– Спасибо! – ухмыльнулся он. – Может, хоть познакомимся нормально, Эльвира – повелительница тьмы?
Я аж поперхнулась от этой фразы. Как он меня назвал? Какая еще повелительница тьмы? А потом дошло. Он же слышал, как Елис называл меня Элей. И для большинства людей с полным именем вариантов немного – Эльвира или Элеонора. Это только мои дорогие родители заморочились.
– Элина, – поправила я его и протянула руку. Ладно уж, познакомимся нормально. Так, ради приличия, без всяких планов продолжения знакомства.
– Красивое имя, – он улыбнулся, и я поняла, почему за ним вечно таскается стадо восторженных девушек. Хорош, зараза, ничего не скажешь. – А я Арсений.
– Не могу сказать, что рада знакомству, – хмыкнула я. – Но постараюсь больше не тревожить ваши ролевые игры в самом разгаре шекспировских страстей. Счастливо оставаться.
Я развернулась на каблуках и направилась в сторону выхода. И уже у двери меня остановил удивленный голос:
– И что? Ты просто так уйдешь?
– А что, мне стоит на прощание лезгинку станцевать? – я недоуменно пожала плечами, не понимая, что, собственно, от меня хотят.
– Было бы неплохо, – по его губам скользнула ухмылка, но парень тут же ее подавил. – А как же продолжить знакомство?
– Не в этой жизни, господи мажор! – весело сообщила я и поспешила удалиться. Знаю я их! Одна фраза, вторая, третья – и ты можешь неожиданно оказаться в числе их приятельниц или, того хуже, поклонниц. Нет уж, без такого счастья я вполне могу обойтись. Счастливо оставаться, господин Ленский!
Глава 6
Арсений Ленский
– Случаются в жизни огорчения, – машинально пробормотал Арсений, глядя вслед упорхнувшей из-под его носа нахалке. Нет, он, конечно, был благодарен мелкой заразе, что она вмешалась в назревающей скандал с Марго. И кто бы только мог подумать, что его вроде бы все понимающая однокурсница внезапно закатит ему сцену ревности? Арсу казалось, что в его принципиальной позиции в отношениях
