Скажи мое имя - Амалия Март
О боже! Это же был комплимент такой, да? Замысловатый и неоднозначный. Но явно с подтекстом. Предательское смущение отражается на лице еще более ярким окрасом, и я опускаю взгляд. Вот как на такое отвечать?
– Ладно, народ, закругляемся на сегодня, – спустя пару неловких секунд кричит Руслан скучающим возле проходной ребятам. Поток сотрудников иссяк, а я и не заметила.
Все начинают упаковывать не розданные материалы и громко переговариваться. Я тоже встаю со своего жутко неудобного стула и укладываю все бланки обратно в чемодан. Зря только тащила с собой такую стопку. Ещё и нога ужасно затекла. Это ж надо было столько времени в таком холоде неподвижно просидеть, удивительно, что я вообще конечности чувствую. Пытаюсь расшевелить ее, потопать, потрясти, но болезненное покалывание искривляет мое лицо в гримасу "ой-ей-ей".
Ребята относят в машины коробки с остатками рекламной продукции, а я медленно хромаю позади, надеясь, что никто не заметит. Боже, ну и позорище. Они, наверное, подумают, что я ущербная и меня на работу взяли по программе толерантности, как инвалида. Крепче прижимаю лацканы пиджака, чтоб он не свалился, пока я тут ковыляю. Блин, а больно-то как!
На улице жаркий ветер сразу бросается мне в лицо, разбивая с таким трудом уложенную с утра прическу. И вот, пружинистые пряди разлетаются по лицу, бьют по щекам, нервируют. Отлично. Хромая, лохматая, потная. Сейчас ещё и чужой пиджак провоняю – вот это первое впечатление, блеск!
Выискиваю глазами Руслана, он стоит возле своей машины и разговаривает по телефону. Я аккуратно снимаю пиджак с плеч и подхожу к нему.
– Да. Ага. Ты прав. Подходит, – он снова окидывает меня неоднозначным взглядом и фиксирует взгляд на лице. – А я уже!
Обрывает звонок и радостно скалится. Его телефон тут же начинает звонить снова, но он игнорирует вызов и отключает экран.
– Ну что, Лея, рабочий день почти закончен, мы обычно не возвращаемся после таких выездов в офис. Куда тебя подбросить?
Он открывает дверцу своей машины, словно я уже согласилась, словно других вариантов и не было. Я хмурюсь, вспоминая, как вчера другой мужчина тоже горел желанием меня подвезти. Чувствую себя странно. Я что резко похорошела, или, может, стандарты красоты в мире перевернулись, а я не в курсе? Стою, отбиваюсь от непослушных прядей и не знаю, что делать. Руслан, вроде нормальный, от него не веет снисходительностью, которая бесит, и мурашки по телу не пробегают, словно тебя током шандарахает. Может, он ничего такого за этим "подбросить" и не имеет в виду. Но в голове упорно бьются папины слова: никогда, никогда не садись в машину к незнакомым мужикам.
И пусть, он говорил это, когда мне было шесть, а Руслан не такой уж и не знакомый уже. Стрёмно. Вдруг он будет ожидать за это какой-то благодарности? А на метро по одной ветке десяток станций, не больше. Но на машине с кондиционером в такую жару, конечно, комфортнее будет.
Руководитель беспредела смотрит на меня, склонив темную голову, сканируя своим черным взглядом, словно пытается проникнуть в мои мысли. Снова начинаю кусать губу от нерешительности. Он расплывается в улыбке.
– Эй, Натах, тебе же в Щукино? – говорит проходящей мимо мелированной девчонке.
Та радостно скалится и с энтузиазмом кивает головой. Ещё чуть-чуть и выпрыгнет из трусов, честное слово. А, так у него уже есть ярая поклонница, и она поедет с нами. Может, они даже в отношениях. И чего себе напридумывала? Резко расслабляюсь и спокойно ныряю в машину. Следом за мной влезает эта самая Наташа. Правда, я оказываюсь на переднем сидении, потому что именно эту дверцу открыл мне Руслан, а поклонница на заднем. Чему она явно не рада.
– Так, а тебе куда, Лея? – доброжелательно спрашивает мужчина, пристегивая ремень безопасности.
– Меня можно просто до станции метро подбросить, мне подальше, – смущенно говорю я.
Ох уж это мое нежелание доставлять беспокойство.
– А куда? – не унимается он.
– На северо-восток. Свиблово, – зачем-то добавляю я.
– Да ладно! Вот это совпадение, – он улыбается, пока заводит машину. – Почти соседи. Отрадное.
– Бывает же! – доносится с заднего сидения. И то, как мелированная Наташа это произносит, мне вообще не нравится. Хотя понятно – ревнует.
До Щукино едем в тишине, только радио ФМ разрывается свежими хитами, немного сглаживая неловкую атмосферу в машине. Наташа яро благодарит Руслана за то, что подбросил и сжимает его плечо, прощаясь. Не теряет надежды мелированная.
Как только за ней захлопывается дверь, Руслан заметно расслабляется, убирает звук в магнитоле и заводит разговор.
– Меня все терзает вопрос… – он ловко выруливает со двора, немного нахмурившись. – Лея, такое необычное имя. За этим стоит какая-то интересная история?
– Вы не поверите, – смеюсь я. – Сколько раз мне задавали этот вопрос в разных вариациях.
– Давай на ты. Я же тебе не начальник, – улыбается он.
– Хорошо, – легко соглашаюсь я. Действительно, мы в разных отделах, мне он точно не начальник, субординацию соблюдать не обязательно, тем более в нерабочее время и с ним совсем не хочется "выкать".
– Так вот, мой отец – ярый фанатик Звездных войн. А девяностые славились безудержной фантазией жителей бывшего советского союза…
– Так ты у нас Звёздная девочка! Я сразу так подумал. Обожал в детстве эти фильмы. Хотя я, конечно, больше за Натали Портман, без обид.
– Да какие обиды! Лея была мечтой мальчишек в восьмидесятых, тогда ее золотой купальник произвел фурор. Сейчас этим уже не удивить.
– Точно, – медленно произносит Руслан. – Золотой купальник! Как я мог забыть…
И кидает на меня многозначительные взгляды, будто прикидывает, не надет ли такой на мне под одеждой. Скрещиваю руки на груди, пытаясь побороть раздражение. И так каждый раз. Все, кому я рассказываю эту историю, не упускают шанса пустить сальную шуточку или облапать меня глазами. А ведь Руслан поначалу казался мне приятным. Словно почувствовав мое состояние, он переводит тему.
– Так, как тебе у нас в компании?
– Нормально. Пока не совсем разобралась. Но мне нравится.
– Наверное, сразу после института к нам?
– Ага.
– Я так и подумал. Хотя ты выглядишь очень юной, я сначала даже подумал, что ты школьница.
"Прекрасный комплимент!" – ехидно проносится в моей голове. На деле же просто фыркаю.
– Эй, это не с целью задеть сказал, правда. Я просто все гадал, можно ли тебе пить уже, потому что хотел позвать вечером в бар.
Он снова расплывается в улыбке, обнажая ряд белоснежных зубов. Он, конечно, очень симпатичный. Особенно необычный
