Сандра Браун - Новый рассвет
– Ты думаешь, она готова к замужеству? Ей только-только исполнилось восемнадцать, – говорил Росс.
Лидия мягко рассмеялась.
– Бэннер наша дочь. Всю жизнь она видела, как мы любим друг друга. Не думаю, что любовь и брак – загадка для нее. Да, она готова. Что до возраста, то большинство ее подруг замужем. У некоторых уже дети.
– Но они не мои дочери, – проворчал Росс.
– Иди сюда, сядь. А то только ковер портишь.
Бэннер слышала, как отец устраивается рядом с матерью на кушетке. Она словно видела их перед собой – Росс положил руку на плечо Лидии, она любовно прижалась к мужу.
– Ты волнуешься из-за Грейди?
– Нет, – нехотя признал Росс. – Он, кажется, надежный парень. Не размазня. И Бэннер, похоже, любит. Бог мой, пусть обращается с ней хорошо, а то придется ему иметь дело со мной.
Бэннер опять словно увидела, как пальцы матери успокаивающе ерошат волосы отца.
– Если что, Бэннер ему задаст. Она своевольная молодая особа. Ты что, не замечал?
– Интересно, в кого бы это? – нежно спросил Росс.
Тишина. Бэннер знала, они обнимаются. Многие ее подруги были бы поражены: ведь они никогда не видели, чтобы родители даже прикасались друг к другу.
Бэннер услышала шорох в гостиной. Значит, кончили целоваться и усаживаются поудобнее.
Первым заговорил Росс:
– Я хотел, чтобы дети наши имели больше, гораздо больше, чем мы, когда были ребятишками.
– Я ничего не помню, только день, когда встретила тебя.
– Помнишь, – мягко возразил Росс. – И я тоже. Я не особо беспокоюсь о Ли. Ли может сам о себе позаботиться. Но Бэннер… – Он вздохнул. – Я убью любого, кто посмеет обидеть ее. Хорошо еще, что опасения мои не оправдались.
– Какие опасения?
– Я боялся, что в один прекрасный день на ранчо прискачет какой-нибудь оболтус-ковбой и похитит ее.
– Ковбои ее не интересуют. Она ведь выросла с ними.
– Да, но ей исполнилось восемнадцать лет. А началось это с шестнадцати. У нее появился такой взгляд…
– Какой?
– Как у тебя, когда я расстегиваю рубашку.
– Росс Коулмэн, ты самонадеян…
Лидия вдруг замолчала, и Бэннер не сомневалась – виной тому губы ее отца.
– Нет у меня никакого такого взгляда, – слабо запротестовала Лидия.
– Есть, есть. – Росс понизил голос. – Как раз сейчас ты так смотришь. Иди сюда, женщина, – прошептал он.
И вновь тишина.
Улыбаясь, Бэннер потушила свет в холле и пошла наверх. У себя в комнате она подошла к зеркалу, прижалась носом к стеклу.
«Такой взгляд?» Вот почему Грейди осмелился тронуть ее, совершить запретное, о чем она, бывало, шепталась с подружками. Она плохая, потому что ей хотелось, чтобы ее трогали? Грейди плохой, потому что хотел трогать ее?
Ей было нелегко оттолкнуть его. Каково же бедняжке Грейди – ведь он мужчина, ему труднее совладать с собой.
Бэннер легла и постаралась уснуть, но она была слишком возбуждена, тело ее томилось желанием изведать неведомое.
Но теперь ждать осталось недолго, думала Бэннер. Подружки невесты собирались в центральном проходе. Все было отрепетировано накануне.
– Следующая наша очередь, принцесса, – сказал Росс. – Готова?
– Да, папа.
Она готова. Готова быть любимой. Готова утолить наконец свою жажду. Готова принадлежать мужчине, принимать его в себя по ночам. Она устала чувствовать себя виноватой за украденные поцелуи, устала сдерживать свою страсть, не давать ей перейти границы благопристойности. Тлевший в ее теле огонь готов вспыхнуть ярким пламенем.
Росс вывел дочь из-за ширмы. Музыка на минуту смолкла, потом грянула с новой силой. Они медленно шли по проходу. Все встали, повернулись к Бэннер. Море знакомых с детства, дружелюбных лиц. Банкиры, купцы, лавочники, юристы, соседи-скотоводы, фермеры, их семьи, принаряженные в честь ее свадьбы. С необычной для невесты смелостью Бэннер улыбалась им в ответ.
Лэнгстоны сидели вместе, во втором ряду, позади Лидии. Ма, удерживавшая слезы, затем Анабет, ее муж Гектор Драммонд и их дети, за ними Мэринелл. Мика стоял между Мэринелл и сводным братом Бэннер – Ли. Ее мучители. Бэннер мельком взглянула на мальчишек. Она спорить готова – даже сейчас они еле удерживаются от взрыва неподобающего хохота. Только уничтожающие взгляды Ма и Росса мешали их веселью.
Когда Мика с матерью переехали в Излучину, ребята быстро подружились, стали неразлейвода. Сперва Бэннер ужасно ревновала: Мика ограбил ее, лишил товарища, принадлежавшего раньше только ей. Он до сих пор вспоминал, как она подложила колючку под его седло. Лошадь понесла и сбросила Мику. Обошлось, слава богу, без серьезных увечий, хотя эгоистичная шестилетняя Бэннер искренне молилась о его смерти.
Она вечно бегала за мальчишками и клянчила позволения участвовать во всех затеваемых ими проказах. Часто они соглашались: а вдруг поймают, тогда пригодится козел отпущения.
Несмотря на ссоры, Бэннер пылко любила обоих сорванцов. Сегодня, стоя рядышком, они смотрятся чудесно. Ли, с его темными волосами и сверкающими карими глазами, унаследованными от матери, Виктории Джентри Коулмэн. И Мика, белокурый, как все Лэнгстоны.
Бэннер перевела глаза на человека, сидевшего в конце скамьи, и послала ему самую чарующую из своих улыбок.
Джейк.
Джейк. Она всегда обожала его, сколько себя помнила. Она могла живо восстановить в памяти любой из его редких приездов. Подняв ее высоко над головой, он смотрел на нее и улыбался, а она брыкалась, молила о пощаде и надеялась, что он никогда не отпустит ее.
Джейк был самым высоким, самым сильным, самым веселым и бесшабашным. Ни у кого не было таких красивых светлых волос. Никто не мог так высоко раскачивать качели. Никто лучше не рассказывал истории о привидениях.
Он был ее героем, ее рыцарем в сверкающих доспехах. И дни, когда он появлялся в Излучине, были счастливейшими днями в жизни Бэннер. Да и все обитатели ранчо бывали счастливы в те дни: Ма, Лидия, Росс, Ли и Мика, а раньше, до его смерти, и старый Мозес, все с нетерпением ожидали редких наездов Джейка. Слишком редких, увы, и всегда недолгих.
Когда Бэннер подросла и поняла, как редко Джейк навещает их, мысль о его скором отъезде стала омрачать радость свиданий с ним. Она не могла отдаваться счастью, потому что сознавала – он вот-вот ускачет и целая вечность пройдет, прежде чем она снова увидит его.
Поэтому такая суматоха поднялась сегодня утром. Ли и Мика явились домой завтракать, и Ли возвестил:
– Посмотрите-ка, кого мы нашли! Спал в конюшне.
Он втолкнул Джейка в комнату. Гостя немедленно окружили, поднялся смех, гомон, все разом защебетали.
– Джейк!
– Сынок!
– Ну, будь я проклят!
– Росс, не распускай язык – дети.
