У тебя есть сын (СИ) - Филимонова Лина

- И как тебе удается работать официанткой? - ухмыляется Кирилл. 

- Я хорошая официантка! 

- Я заметил…

Я беру бумажные полотенца и начинаю уборку. Ругая себя последними словами. 

Уже второй раз я лажаю на глазах у Кира! Как будто мало того, что я из успешной пиарщицы скатилась в официантки. Так я еще и со своей работой не могу справиться…

Это все Кир! Это из-за него у меня из рук все валится. 

- Хорошо, что я заказал еды с запасом, - язвит тем временем Кир. - Голодными не останемся. 

И присаживается рядом со мной, чтобы помочь. Его рука нечаянно касается моей. Я вздрагиваю - это как укус ядовитой медузы! 

- Уйди, я справлюсь, - бурчу я.  

- И сколько ты зарабатываешь, роняя стаканы и фирменные блюда от шефа? 

- Не твое дело! 

- Тебе деньги нужны? - внезапно спрашивает он. - Я дам. Просто так. Ничего взамен не потребую. 

- Иди в жопу, Парфенов!  

Он смеется. 

- А ты совсем не изменилась. 

- А ты изменился. 

Еще тогда… Три года назад. 

Когда мы познакомились, он был милым мальчиком. Который строил из себя крутого мачо. Но на самом деле был мягким и добрым… И немного наивным. Так непохожим на тех парней, которые меня тогда окружали. Мне это все в нем очень нравилось.

Но он очень сильно изменился за те два года, что мы были вместе. 

Говорят, Москва меняет людей. Я своими глазами наблюдала, как Кира захватила жажда денег и власти. 

Он так хотел забраться на вершину, что готов был на все. Даже на гадость и подлость. Даже по отношению ко мне…

А ведь он меня любил. 

В начале - точно очень сильно любил. А в конце… В конце он любил только себя и им владело лишь одно желание. 

Ну что ж, как я вижу, он своего достиг. Удовлетворил свои амбиции. И без моей помощи. 

Я второй раз грею рагу - следующую партию. Раскладываю его по тарелкам, Кир мне помогает. Мы перешучиваемся. 

Напряжение спадает. 

Это все так странно… Мы как будто просто ужинаем вместе! 

Но на самом деле это не так. Все не просто. И я не должна об этом забывать. 

Когда мы снова садимся за стол, чокаемся шампанским и продолжаем трапезу, я спрашиваю: 

- Ты завтра уезжаешь? 

- Да. 

- Ну что ж, приятно было повидаться. 

Нет, совсем не приятно! Но почему бы не проявить вежливость? Это не сложно. 

Завтра он уедет и мы никогда больше не увидимся… Слава богу!  

Кир смотрит на меня. В его глазах - пугающая темнота. Мне не по себе…

И вдруг где-то вдалеке я слышу знакомую мелодию. Мама. Я отключила звук для всех других звонков, но с мамой я на всякий случай всегда на связи. 

Я подрываюсь. Мне тревожно. Она бы не стала звонить просто так! Знает, что я работаю. 

- Извини, я, кажется, забыла выключить телефон. Это может быть важно. 

Я пулей несусь на кухню и беру трубку. 

- Да? Что случилось? 

- У Матвея нос заложен. Весь вечер шмыгал, а теперь спит с открытым ртом. 

- Температура есть? 

- Нет, я только что меряла. Да ты не волнуйся, все нормально. Я просто подумала: ты уже должна домой идти, заскочи по дороге в круглосуточную аптеку. А то у нас капли для носа закончились. 

- А сколько сейчас времени?

- Да за полночь уже… Я волнуюсь. Вызови такси! 

- Я уже скоро закончу. Не волнуйся. Матвей… 

Я хотела сказать, что Матвей будет дышать свободнее, если поставить рядом с кроватью аромалампу с эвкалиптовым маслом. 

Но случайно подняла глаза и увидела… Кира. 

Он стоит и смотрит на меня. Глаза еще темнее, чем были до этого. На лице какое-то непонятное мне, но точно не радостное выражение. 

Я в ужасе бросаю трубку. Что он слышал? Что именно я говорила? 

Он явно слышал имя “Матвей”...

- Кто это? - спрашивает Кир. 

- Никто. Неважно. Мне уже пора домой… 

- Наш ужин еще не закончен, - произносит он. 

И в его голосе звучит такой же арктический холод, как в начале вечера. 

- Спасибо, мне достаточно. Я сейчас все уберу и пойду. 

Кир шагает ко мне. Хватает меня за плечо. И рявкает: 

- Ты уйдешь тогда, когда я разрешу тебе уйти!

12

Кирилл

пять лет назад

Сегодня я видел Яну с тем мажором.  Издалека. Они стояли рядом, он пытался ее лапать, она что-то ему сердито говорила. 

Рядом торчала его крутая тачка. 

К тому моменту, как я галопом перебежал улицу через подземный переход, их обоих уже не было - ни тачки, ни его. 

А Яна осталась. Ждала меня. 

Я мчался, как угорелый. Боялся, что он увезет ее. Но она не поехала с ним! Она прогнала его. Надеюсь, он навсегда укатил на своем выпендрежном “Бугатти” куда-нибудь к хренам. 

Яна теперь со мной! Она моя. 

Хотя знаю, что если я открыто сделаю такое заявление, она меня пошлет. 

Скорее всего. 

Поэтому я не тороплюсь. 

Она соглашается гулять со мной в выходные. Ей нравится зависать на крыше по вечерам. Мне удается рассмешить ее и поднять ей настроение. О большем я пока только мечтаю… Мы еще даже ни разу не целовались! 

А этот мудак хватает ее за попу...

- Как его зовут? - не выдерживаю я. 

- Кого? - Яна удивленно приподнимает бровь. 

- Того, с кем ты разговаривала пять минут назад. Видел тебя с той стороны улицы.

- А тебе не все равно?

- Нет. 

- Парфенов, это что, ревность? 

- Она самая. 

- Мы же просто друзья!

- Ты прекрасно знаешь, что я рассчитываю на большее. 

- Вот как? 

Она улыбается. 

Нравится ей, что я бешусь от ревности и не могу этого скрыть. 

- У него, конечно, офигенная тачка, - выпаливаю я. - Но у меня будет в сто раз офигеннее. 

- Больше ничем с ним померяться не хочешь? - Яна насмешливо выгибает бровь.

- В остальном я по-любому круче. Доказательства нужны? Готов немедленно предоставить. 

Я тоже улыбаюсь. Меня немного отпустило. 

- Поверю на  слово, - смеется Яна.  

Мы снова идем на крышу. Яна сегодня в кроссовках, легко прыгает по ступенькам, у меня даже нет повода подать ей руку. 

Оказавшись наверху, мы подходим к краю крыши. Я, наконец, беру ее ладонь в свою.  

- Тебе не хочется прыгнуть вниз? - шепчет она. 

- Не особо. А тебе?

- Меня всегда тянет вниз, когда я стою на краю. 

- Тогда давай отползем от края. 

Я усаживаю Яну в плетеное кресло. Укутываю пледом. 

- Ногам не холодно? 

- Я же не босиком, - улыбается она. 

Я смотрю на ее новенькие брендовые кроссовки. Невольно перевожу взгляд на свои. Они сильно потрепаны жизнью, но даже в лучшие времена выглядели непрезентабельно. Я купил их на рынке в своем городке, когда вернулся из армии. 

В нашей семье никогда особо не было денег. Отец работает на заводе, мать - медсестра. Не скажу, что в детстве я страдал от того, что у меня были самые простые шмотки и в холодильнике не было особых разносолов. 

Но уже в школе я понял: ни за что не хочу жить так, как мои родители - перебиваться от зарплаты до зарплаты, считая копейки, отпуск проводить на даче и даже не мечтать о другой жизни.  

В старших классах я реально учился - знал, что мне нужно во что бы то ни стало поступить на бюджет, причем безо всяких репетиторов. К счастью, мозгами меня природа не обидела. 

Остаться в своем городке, пойти работать каким-нибудь охранником или водителем маршрутки, как некоторые одноклассники  - это всегда было моим самый страшным кошмаром...