Лучший друг моего парня - Мария Манич
— Не боюсь.
Между нами чуть ли не искрит от напряжения, волоски на коже встают дыбом. Мирон подаётся вперед, и мне кажется, что ещё немного и он поцелует меня.
Его лицо напротив моего в нескольких жалких сантиметрах. Сжимаю и разжимаю ладонь. Если он меня поцелует, я ему врежу. Отвечаю!
Мирон смотрит прямо мне в глаза и придвигается ещё ближе.
— Врёшь, — цедит он тихо, а потом неожиданно хрипло приказывает: — Оближи губы.
Не знаю зачем, но я слушаюсь. Высовываю кончик языка и как под гипнозом прохожусь им по нижней губе.
— Хорошая девочка, — сипло хвалит Мирон и резко отстраняется.
Лишает меня своего запаха и энергетики. Дезориентированно хлопаю ресницами, смотря в его прямую, обтянутую чёрной футболкой спину до тех пор, пока она не скрывается за дверью, ведущей в зал.
Только тогда я с шумом выдыхаю и опускаю руку к низу живота, который буквально пылает, наливаясь тяжестью. Между ног тянет и пульсирует, а моё белье насквозь промокло, доставляя мне жуткий дискомфорт. Приходится несколько раз напрячь бёдра.
— И что это сейчас было? — недоуменно спрашиваю в пустоту, откидываясь головой на стеллаж, и прикрываю глаза.
Я выхожу из подсобки, только когда Мир и его спутница уходят, оставив в нашей кассе неприлично большую сумму.
— Зачем ты его пустила? — налетаю на Таню.
— Он сказал, что твой знакомый и ты будешь рада его видеть. Не рада?
— Ни разу!
— А этому рада? — Танька, вытаскивает из кармана две свернутые в трубочку пятитысячные купюры.
— Это что?
— Это наши чай, кофе, духи и поход на эпиляцию, — хихикает.
— Оставь себе, ты с ними работала, а не я.
— Нет, его условием было, чтобы я отдала часть тебе. Что-то в этом парне есть такое, боюсь его ослушаться. Вдруг он узнает и придёт меня наказать? Хотя… может, стоит проверить? Привяжет меня к кровати и отходит стеком, как в том фильме!
— Прекрати, это не смешно, — говорю строго, а сама пытаюсь не рассмеяться.
Мирон и Мистер Грей? Да, что-то общее определённо есть.
Оставшийся рабочий день мы дорабатываем без происшествий.
Выхожу на улицу после смены и глубоко вдыхаю сладкий августовский воздух. Последний месяц лета всегда был моим любимым. Теплый и ласковый, щедрый на урожай и звездопад, в который можно загадывать самые невероятные желания, и, возможно, они когда-нибудь сбудутся.
— Смотри, а это не твой? — пихает меня в бок Таня и указывает подбородком куда-то в сторону.
Прослеживаю за её взглядом и вижу Сашу. Он виновато улыбается и перекладывает из одной руки в другую увесистый букет из полумиллиона красных роз.
— Мой, — говорю обреченно.
4
— Куда это ты в такую рань?
Оглядываюсь на всклокоченную Марину, которая, кутаясь в свой зелёный халат, сонно потирает руками лицо.
— Уезжаю на все выходные. Можете с Русиком отдохнуть. В мою комнату не входить, — предостерегаю, тыкая в соседку пальцем. — Запасы еды к понедельнику лучше бы пополнить. И скоро платить за квартиру. Ты мне ещё за прошлый раз не всё вернула.
Завязав шнурки на кедах, выпрямляюсь. Беру с вешалки потрёпанную жизнью джинсовку и закидываю на плечи рюкзак с вещами на несколько дней.
— Знаю. Курсы бровистов такие дорогие, оказывается. Я всё отдам! Так а куда ты всё же?
— Саша пригласил к нему на дачу. Вернусь в воскресенье вечером или в понедельник после работы!
Настроение у меня просто отличное. На улице светит тёплое яркое солнце, поют птички и пахнет яблоками. Я впервые за всё лето взяла два выходных подряд, и Соколов решил устроить нам романтик. Его родители улетели на какую-то конференцию в Италию, и в нашем распоряжении будет весь их частный дом, который находится за городом в закрытом элитном поселке. У Саши есть ещё своя квартира в городе, недалеко от универа, но там я была всего пару раз и ничего не видела, кроме дивана в гостиной.
Саша вообще после того косяка на вечеринке его друзей стал как шёлковый. Розы до сих пор занимают большую часть моей комнаты, там и так передвигаться затруднительно, а теперь стало вовсе невозможно. Встречает каждый вечер после работы, водит на свидания. Да, и наконец запустил руку ко мне в трусы.
— Привет, — говорю, забираясь в машину.
Тянусь через консоль и целую парня в губы. Он расслабляет их и проталкивает язык в мой рот. Позволяю ему это и даже томно постанываю, больше для того чтобы завести его. Удовольствия от чужого языка у себя во рту, щекочущего моё нёбо, я испытываю мало. Хочется вытолкать его вон. И спросить, точно ли он чистил сегодня зубы?
— Притормози, малыш, иначе я разложу тебя прямо здесь, и мы никуда не поедем в ближайший час, — произносит Саша, разрывая наш поцелуй и вытирая свои губы тыльной стороной ладони.
Хмурюсь. Это он брезгует так? Я вчера терпела его слюни на своих сосках, хотя мне очень хотелось воспользоваться салфетками, лежащими в бардачке.
— У тебя тонированные стекла, — говорю и поправляю сползающие бретельки топа.
Я пытаюсь быть соблазнительной. Даже смотрела вчера порно, чтобы кое-чему научиться. Мы будем ночевать одни в большом доме! Явно не в разных спальнях. Саша ведь не настолько ханжа? Или он до свадьбы не трахается?
— Заедем в супермаркет на выезде, купим там еды. Хочешь чего-то? — быстро съезжает с темы Сколов, ни разу не взглянув на мою грудь.
Я не надела лифчик под белый топ в рубчик, а мои джинсовые шорты настолько короткие, что врезаются в промежность, когда я сижу. Ёрзаю на сиденье. Делаю только хуже.
Соколов опускает на нос солнцезащитные очки и, отвернувшись, заводит машину. Забрасываю свой рюкзак на заднее
