Лгунья для миллиардера - Лилия Орланд
Александр устал, а завтра его ждал ещё один тяжёлый день. Он под каким-то предлогом отошёл от Стеллы, поставил бокал на столик, планируя отыскать Дэна или Игоря и сообщить, что едет домой.
В проёме двери он столкнулся с девушкой, вдохнул сладостный аромат её духов. Поднял на неё взгляд, собираясь извиниться за столкновение, но не смог произнести ни слова, только улыбнулся, поражаясь странным кульбитам судьбы.
Потому что это была она – его очаровательная незнакомка с парковки. И на этот раз Павлов не собирался её упускать.
6
Это он – мой принц с подземного паркинга.
Сначала сердце начинает бешено биться, подгибаются ноги, дрожат руки, а потом приходит спасительная мысль: что он здесь делает? Неужели сумел выследить меня?
Блин, как же это не вовремя. Мне ведь нужно флиртовать с каким-то бывшим Стеллиным ухажёром. Вот только никто из сестёр не успел или не удосужился мне сказать, как он выглядит и как его зовут. Да и вообще, как я буду искать одного незнакомца на вечеринке, где этих незнакомцев пруд пруди?
Я ведь здесь никого не знаю. Ну, конечно, кроме этого… принца, который хищно улыбается мне, и я снова чувствую себя ягнёночком.
– Похоже, что судьба снова сталкивает нас, – он подходит совсем близко, берёт мою руку и сжимает пальцы. Смотрит на меня, и в его глазах – восхищение.
– Я вижу, вы уже познакомились, – голос Стеллы разбивает перекрестье взглядов.
Она появляется как раз вовремя. Хватка незнакомца ослабевает, и я забираю свои пальцы из его руки. Ловлю насмешливый взгляд. Он как будто ловит мои эмоции. Мой испуг, растерянность, возбуждение…
– Ещё не познакомились, но собирались. Александр Павлов, – он протягивает мне руку. И снова усмехается, когда я медлю пару секунд, прежде чем вложить в неё свою.
– Юлия Воронина, – мой голос похож на писк испуганной мыши. Поскольку мне не сказали, что именно нужно говорить, представляюсь своим настоящим именем. И тут же вопросительно гляжу на Стеллу.
– Её отец – Владимир Гейзман, директор НБР-банка, – доносит она нужную информацию и внимательно смотрит на Павлова.
Его красивое лицо приобретает задумчивое выражение, а мгновение спустя в глазах появляется хищный блеск. Тужинская замечает это и удовлетворённо улыбается.
– Ну, теперь вы познакомились, моя роль хозяйки выполнена, пойду к другим гостям, – у неё на губах улыбка, но в глазах лёд. Мне кажется, она хочет сделать больно этому человеку. Интересно, за что она его так ненавидит?
Стелла делает вид, что целует меня в щёки и шепчет на ухо: «Птичка клюнула, теперь не подведи».
«Так это он!» – вдруг понимаю и смотрю на «принца» другими глазами. Что такого он сделал Стелле, что она до сих пор на него зла и хочет отомстить?
– Признаться, там, на парковке, я поначалу подумал, что вы прислуга. Прошу извинить меня.
Вскидываю на него взгляд. Я оглушена своей реакцией и открывшейся истиной. Мне будет сложно флиртовать с этим мужчиной, потому что он мне очень нравится. Даже не так, всё моё тело, вся моя суть реагируют на него и подаются ему навстречу.
Встречаюсь взглядом с его невозможно голубыми глазами. И понимаю, что не слышала его слов.
– Простите?
Воронина, ну-ка прекращай это! Ты ведёшь себя как полная дура. Он же смеётся над тобой!
Но он не смеялся. Павлов, напротив, был очень сосредоточен и не сводил с меня глаз.
– Ну ваша одежда… там на парковке… она была очень простой, вот я и подумал…
Мамочка моя, он смутился?
Эта мысль кажется такой невозможной, что я сама продолжаю его фразу:
– Что я уборщица?
Павлов смущается ещё больше, но маскирует своё смущение насмешкой.
– Но вы особо и не пытались меня переубедить. Но я готов загладить свою вину. Если вы позволите. Вы ведь позволите мне это сделать?
Теперь смущаюсь уже я, потому что он снова завладевает моими пальцами. И я не могу отвести взгляда от того, как он их поглаживает. И вдруг понимаю, что мои руки не соответствуют образу светской красавицы – простенький маникюр, ладони наверняка не такие гладкие, загрубевшие от постоянной работы с чистящими средствами. Я резко вырываю руки и прячу их за спиной.
– Извините.
Понимаю, что это бегство, что я не должна, но ничего не могу поделать. Мне нужно немного пространства и собраться с мыслями. А рядом с ним это кажется совершенно невозможным.
Подхожу к окну и замираю, стараясь выровнять дыхание и унять бешено скачущее сердце.
Нет, это невозможно, неправильно. Мужчина не должен так действовать на женщину. Не должен так действовать на меня.
– Шампанского? – произносит его голос, и я поворачиваюсь.
В руках Александр держит два бокала, один протягивает мне.
– Спасибо, – принимаю шампанское, стараясь, чтобы наши пальцы не соприкоснулись. И делаю быстрый глоток, сразу за ним ещё один. Хорошо. Ледяные пузырьки щекочут горло. И я немного отвлекаюсь на новое ощущение.
– Вы очень красивы, Юлия, – говорит Павлов, и в его голосе появляются бархатистые, обволакивающие нотки.
Он что, меня соблазняет? Это открытие повергает в шок, и я в несколько глотков допиваю шампанское. Давлюсь и кашляю.
Как же глупо я сейчас себя чувствую. И выгляжу точно так же.
Павлов забирает пустой бокал из моих рук и ждёт, пока я откашляюсь.
– Вам уже лучше? – интересуется он.
Я киваю в ответ, потому что говорить сейчас не могу. В голове только одна мысль – надо бежать отсюда. И как можно скорее. Ещё никогда в жизни я не была так напряжена, как сейчас. Мои нервы – натянутые струны, чуть пережми, и порвутся в клочья.
– Потанцуем? – вносит Павлов ещё большую сумятицу в мои чувства.
Я оглядываюсь по сторонам в поисках несуществующих путей к отступлению, а затем вкладываю свои пальцы в его протянутую ладонь.
Мелодия медленная, тягучая и чувственная, но я едва её слышу, оглушённая стуком своего сердца. Даже не знаю, движемся ли мы под музыку или стоим на месте. Я ощущаю только его ладонь на своей спине. Его пальцы поглаживают тонкий шёлк, и мне кажется, что они касаются обнажённой кожи, обжигая и заставляя щёки покрыться румянцем.
В гостиной работает кондиционер, но меня бросает в жар от прикосновений Александра. Я таю в его руках, растворяюсь, теряю связь с реальностью. Предложи он сейчас уехать отсюда, и я не смогу отказать.
«Бежать!» – бьётся в голове единственная мысль. – «Скорее бежать отсюда».
К счастью, музыка смолкает, и Павлов ведёт меня к креслам.
Мне
