Робкая любовь - Виктория Лукьянова
Все-таки, если она не маленькая колдунья, способная заворожить взрослого парня, не верящего в магию и прочую потустороннюю ерунду, то я не Матвей. Я смотрел, не мигая, в ее зеленые глаза и боялся издать хоть звук, чтобы не разорвать нашу связь. Не нарушить то волшебство, в которое окунулся с головой. Мне нужен новый удар мячом, чтобы вынырнуть из омута ее глаз.
– Лола, – она еще раз повторила и моргнула.
Что же, туман моего поплывшего сознания развеялся, и я заморгал, отворачиваясь. Что-то со мной происходило. Неладное.
– Приятно познакомиться, – отозвался, поднимаясь на ноги и сползая со злополучной скамьи. – До встречи, Лола. И спасибо за то, что вернула мяч. – Я говорил спокойно, хотя внутри бушевал пожар противоречивых мыслей. Надо же! Со мной что-то явно происходило, и совсем не то, что должно было.
Я плелся ко входу в дом, дав себе точную установку не оборачиваться. Не прислушиваться к собственным шагам. Лишь подхватив мяч, я случайно взглянул на отражение в стеклянной двери, и не увидел ничего, кроме высокого соседского дома и забора, окруженного с той стороны кустарниками.
Войдя дом, я плотно прикрыл двери и шумно выдохнул.
Безумие. Какое-то неправильное наваждение…
* * *
Он ушел. А я глупо пялилась между двух досок в заборе и не понимала, почему он уходил.
Матвей. Я запомнила его имя, когда сосед приходил утром. Видела его на экране домофона, тогда-то и узнала, что пришел именно он. И сейчас, решившись на самый безумный поступок, который я только могла отчудить, я просто смотрела на его спину и чувствовала что-то странное.
И зачем я полезла за этим мячом? Хотела, конечно же, сделать как можно лучше. Просто дождаться ухода тёти, выглянуть в сад, достать мяч из травы и перекинуть через забор. Но когда я проворачивала этот трюк, не подумала над тем, что случайно могла закинуть мяч не туда, куда надо. А вдруг попаду в дом и разобью стекло? Там же стеклянные двери и высокие окна. Тётя после такого мне голову оторвет, не то что будет ворчать! Поэтому я, наплевав на все предосторожности и собственные страхи, полезла через забор, даже не удосужившись сначала заглянуть в заборные щели, чтобы убедиться в том, что там никого нет.
А тут он! Почти лицом к лицу! Так близко, от чего первой мыслью было не свалиться вперед, нырнув головой в неизвестность. А во-вторых, я еще никогда не была так близко от незнакомого мужчины. Сантиметров десять, не более, разделяло нас. И это не казалось опасным. Наоборот, что-то неумолимо сокращало расстояние между нами…
И вот тогда-то страх вернулся. Как и осознание неправильности происходящего. Тут в дело пошел мяч. Не знаю почему, но мое тело действовало отдельно от головы. Один взмах рукой и мяч попал точно в цель. Сосед издал какой-то глухой звук, отвернулся и сполз вниз, прижимаясь спиной к забору и прикрывая лицо ладонью. Неужели так сильно ударила? Я же не сломала ему нос? Потому что это будет похуже разбитых стекол! Это же нападение!
Я торопливо спустилась и прислушалась, а после и заговорила. Нужно же было извиниться! Но сосед не разделял моего мнения относительно вины. Так и завязался мой первый диалог с неизвестным человеком, хотя я много лет назад обещала тёте, что не буду общаться с посторонними. Я только что нарушила данное слово. Я вообще много правил нарушила за два дня.
А потом он ушел. Я же глупо пялилась в его удаляющуюся спину, не веря собственным глазам. Что произошло? Что я сделала не так? Или сказала не то? Я же совершенно не умею общаться с людьми. Вот тебе и добровольное затворничество.
Вздыхая, я посмотрела на собственные руки. Немного грязные от мусора и травы, которые я стряхивала с мяча. Нужно умыться, привести себя в порядок, пока не вернулась тётя. Потому что она обязательно узнает, что я вылезала из дома, когда ее не было.
Взглянув в последний раз на закрытые стеклянные двери, я поджала губу и вернулась в дом. Закрыла дверь, прошла к раковине в ванной комнате. Долго отмывала зеленые следы с ладоней, хотя руки стали чистыми почти сразу. Все же не нужно думать, особенно так много о том, что меня не должно было касаться. Я все сделала правильно. Тетя не пошла бы искать чужую вещь, и уж тем более возвращать. Матвею, так теперь мысленно называла соседа, он нужен был, потому что я успела разглядеть на нем размашистую роспись. Наверное, автограф какой-нибудь знаменитости.
Просушив полотенцем руки, я посмотрела в зеркало. На щеках играл румянец. Надо же, смутилась собственных мыслей, полных сомнений!
Поднимаясь к себе в комнату, я прижимала теплые ладони к горящим щекам. И почему прокручивая в голове минутную сцену, я все чаще вспоминала утреннюю тренировку Матвея. Интересно, он каждое утро делает гимнастику на свежем воздухе или я превратилась в опасную преступницу, подглядывающую за соседом? В принципе, скоро я в этом смогу убедиться, как окажусь в комнате, вновь прилипая носом к окну в ожидании появления соседа.
Глава 4. Планы и слухи
– И когда мы закатим грандиозную вечеринку по случаю твоего новоселья? – За мной увязался Ник, бросив все дела.
Я же пожал плечами. Пожалуй, мне пока было не до вечеринок. В голове сотни мыслей, и ни одной положительной. Во-первых, с переездом и вынужденным личным простоем, в клубе накопилось дел. Пришлось срочно разгребать их, оставив в покое последние коробки. Одно лишь радовало, нашел неплохую бригаду подрядчиков. Они как раз занимались тем, что ремонтировали будущий спортзал. Остальные комнаты не нуждались в ремонте. Немного обновить мебель, распаковать вещи и все, можно жить спокойно, не заботясь ни о чем. Однако Ник никак не мог угомониться с вечеринкой. И обязательно с бассейном. Дни как раз стояли теплые, порой даже жаркие.
Поэтому второй задачей стало привести в порядок тот самый бассейн. Ребята согласились почистить его и заполнить водой. Что же, меньше проблем, а вот с работой так не получалось. Отчеты, новый набор, прыжки. Черт! Я зашивался.
– Пока не до гулянок, – выдохнул, складывая перед собой бумаги.
Никита хмуро свел брови, падая на стул. В клубе он занимался лишь тем, что изводил меня. С прыжками давно завязал, увлекшись скалолазанием. И меня даже к этому делу подтянул. Вот только чертов вывих не давал мне покоя. Какие горы и прыжки, когда нога порой ныла так, что хотелось выть в голос.
