Мой горячий сосед снизу - Элли Лартер
В какой-то момент я и вправду пошел в бар с коллегой по работе. Мы выпили сначала пива, потом чего-то покрепче. Я познакомился с какой-то девицей. Отодрал ее прямо в кабинке туалета. Кристине сказал, что задержался из-за нового проекта.
Пообещал себе, что больше так не поступлю. Пытался объяснить Кристине, что люблю ее, хотя уже и сам не особенно в это верил. Несколько раз отпрашивался с работы пораньше. Возился с дочкой.
Миле исполнилось три, ее отдали в детский сад, очередь в который была занята еще в день ее рождения, и Кристина ненадолго как будто протрезвела. Я решил, что она выгребает, что все это дерьмо — притирка друг к другу, переезд, ремонт, беременность, послеродовая депрессия и маленький, орущий круглые сутки ребенок, — позади. Ненадолго воцарился мир и даже — ну, дела! — снова появился секс.
А потом крышу моей женушки снесло опять. Я снова стал в ее глазах «алкоголиком» и «изменником», на моем пиджаке находились несуществующие женские волосы, а сам я пах «бабскими духами». В последних попытках что-то исправить, я даже купил себе терпкую туалетную воду с бьющими в нос ароматами кардамона и муската. Не помогло.
И я снова пошел на сторону.
Миле исполнилось семь, ее отдали в первый класс, а я действительно подал на развод.
Почти целый год Кристина пыталась выколотить из меня сначала мозги и нервы, потом деньги, а потом снова мозги и нервы. Я собирался отдать ей нашу общую квартиру — но она заявила, что «не сможет жить среди этих воспоминаний», и съехала к своей матери на другой конец города, куда-то на Ленинский проспект.
Только сейчас, в июне, нам наконец дали развод. Бумаги были подписаны, а я — свободен.
Но Кристина, конечно, не собиралась так просто исчезать из моей жизни. Вот и сегодня приехала с очередной истерикой. Она не знала, что делать со школой Милы. Ездить в прежнюю с Ленинского было слишком далеко. А в районе, где они жили теперь, ни одна школа не отвечала ее строгим запросам. Я только плечами пожал — говорил же, забирай квартиру. Она отказалась. Теперь что? Ну, можешь мне дочку отдать. Пусть живет со мной и ходит в ту же школу, где закончила первый класс.
После такого предложения Кристина, конечно, психанула и убежала.
А я пошел на балкон курить.
От мыслей меня отвлекает дергающаяся из стороны в сторону серебристая «мазда» прямо в центре парковки. Водитель никак не может поставить свою машину, и я увлеченно наблюдаю за этим зрелищем.
Спустя несколько минут бедолага-водитель, видимо, решает, что параллельная парковка — это точно не его, и ставит авто поодаль от остальных машин. Я усмехаюсь. Завтра к утру под стрелку «дворника» точно запихнут листочек со штрафом. Содрать побольше бабла — это святое для нашей дорожной полиции.
Из «мазды», как и ожидалось, выходит барышня. Милая и немного растерянная. Темные, шоколадного цвета волосы струятся по плечам. Я провожаю ее взглядом до козырька подъезда.
Вечером я иду сначала к консьержке, чтобы выяснить, кто эта новенькая девушка, а потом, выяснив, что она будет жить прямо надо мной, к новой соседке. Знакомиться. Ведь с соседями, как известно, лучше дружить.
8 глава
Саша нравится мне с первой встречи.
Ну, то есть, с первого секса.
Кто бы мог подумать, что она вообще согласится?
Сидя рядом с ней в ее машине, я кладу ладонь на ее коленку — наудачу. На успех особенно не рассчитываю, но… вдруг? Дело даже не в том, что я похотливое животное и хочу ее трахнуть — хотя отрицать это было бы глупо, ведь секса у меня не было месяца три, и я даже беру с собой презерватив, — но гораздо сильнее мне просто хочется отвлечься, забыться, не думать о Кристине и ее истериках.
Саша кажется приветливой и легкой в общении. Одно только это покоряет с первых минут знакомства. Когда же дело доходит до попыток не убиться и не убить друг друга в порыве спонтанной страсти в тесном автомобильном салоне, я окончательно схожу с ума.
Саша гнется в моих руках, плавится, как сливочное масло, горячая, сладкая, с мокрыми от пота шоколадными волосами, и мне кажется, что насытиться ею за один раз просто невозможно… Я вернусь. Непременно.
После секса я чувствую себя странно. Почти… растерянно? Мы расстаемся, не прощаясь. Но Саша, кажется, не в обиде. Удивительно. Кристина давно закатила бы истерику. На нее достаточно «не так» посмотреть — и скандал обеспечен. Как — «не так», — для меня всегда было и остается загадкой.
За десять лет брака Кристина много раз ходила к психологам, психотерапевтам, психиатрам. Я одобрял в надежде, что это поможет ей. Впрочем, для меня все эти специалисты всего лишь были объединены корнем «псих», а вот бывшая жена отлично разбиралась в вопросе: знала, чем они отличаются, какие бывают антидепрессанты и что такое большое депрессивное расстройство и обессивно-компульсивный синдром.
Синдрома этого у нее не было. Расстройства тоже. Зато был какой-то невроз. А может, и не было. Как я мог проверить?
Иногда мне казалось, что она правда несчастная женщина с проблемами, уходящими в глубокое детство, где отец-алкоголик ушел из семьи, а мать после этого еще трижды вышла замуж, причем — не за самых хороших мужчин.
Может, именно поэтому в ее глазах я так часто бывал «алкоголиком», хотя пил только в компании и едва ли больше десяти раз за все годы возвращался домой «в стельку»?
Может, именно поэтому она так часто думала, что я ее брошу?
И ведь я бросил. Не оправдал надежд. Оказался сволочью.
А иногда мне казалось, что она просто расчетливая сука, которая решила строить из себя жертву. Знаете, бывают люди, которым
