Проспорь свое сердце - Оксана Волконская
— Боюсь, на Аполлоне ты далеко не уйдешь, — хмыкнул он. — Или как там этот черт называется?
Даже поднес девушку поближе, чтобы она могла рассмотреть невесть как затесавшуюся в офис псевдогреческую статую.
— Нет в жизни справедливости, — печально вздохнула Вероника, пристраивая голову поудобнее. — Единственный приличный мужик, и тот гипсовый.
— Тебе со мной, между прочим, еще работать, — напомнил Дангулов, что он вроде как тоже входит в число лиц мужского пола. На что получил невозмутимое:
— Ты не мужчина, ты начальник, — философски резюмировала Вероника. — И опусти уже на пол, я перехотела на ручки. Неаккуратный ты больно.
Дангулов, разжалованный из гордого звания мужчины, действительно, чуть было не уронил свою ношу. Сгрузил на пол и посмотрел на нее слегка обиженным взглядом:
— Ну и зараза ты, Северцева, — недовольно буркнул он, на что получил широченную улыбку:
— Так точно, Владислав Олегович, — чуть ли не козырнула рукой его личная помощница. — Ну что, ведите на галеры. К рабству не готовы, но справимся.
Дангулов только закатил глаза, в очередной раз подумав, что вместо помощницы ему попался балаганный паяц, но отступать от задуманного не собирался. Зато это будет весело. Определенно, будет. И тонкая ткань зеленого платья, при каждом шаге обрисовывающая то, что вроде бы должна скрывать, это мнение только подтверждала.
* * *
— Ну и на кой черт ты притащил меня сюда? — полюбопытствовала Вероника, оглядывая пока еще полупустое помещение танцевального клуба-бара, расположенного в старой части города. — Или твое желание заключается в том, чтобы я тебя перепила? Так ты, кажется, обещал не ставить мне априори невыполнимые задачи.
— Почему же невыполнимые? — Влад явно издевался над ней. — Я вот в тебя верю, а вот ты в себя что-то не очень.
Только мысль о том, что нехорошо бить человека, который платит тебе зарплату, удержала Нику от затрещины в адрес горячо любимого начальства. Ну не может же он предполагать на полном серьезе, что она его перепьет… А если нет, что тогда? Действительно, на кой черт ее сюда притащили?
— Думаю, для начала неплохо было бы поужинать, — одним взмахом руки он подозвал к себе официантку с меню. Та, усиленно строя глазки, поздоровалась. То, что к ее начальству обратились по имени-отчеству, Ника отметила скорее краем сознания. Влад явно является здесь завсегдатаем и знает все подводные камни, тогда, когда она в этом милом заведении не бывала еще ни разу. Сложно в таких обстоятельствах не ждать подвоха.
— Выбирай, — скомандовал Дангулов. — Да, и кстати. О собственной карточке можешь забыть. За ужин плачу я.
Джентльмен он, может, и джентльмен, но с такими замашками, что так и хочется приласкать чем-нибудь тяжелым. И побольше-побольше.
— Вообще-то я и сама могу, — сухо отозвалась Вероника, не отрывая взгляд от меню.
— Ну уж нет, — оскорбленно возмутился Владислав. — Ты и так меня из мужчин разжаловала. Так что молчи и терпи. Надо было этот пункт тоже прописать.
— Молчать и терпеть? — хмыкнула Ника.
— Не выкаблучиваться насчет денег, — сказал — как отрезал. Только девушку это не смутило. Она подняла хитрые глаза от меню и уточнила:
— Это ваше желание на сегодня, повелитель?
«Повелитель», которому, видимо, уже традиционно притащили сырный кофе, поперхнулся и закашлялся.
— Нет, золотая рыбка, желание будет позже. Пока я выполняю твой минимум «на ручки» и поужинать, — скривился Влад, не собираясь ни на йоту уступать этой зеленоглазой егозе.
Хорошо еще, про массаж и фантастическую ночь ничего не ляпнула, Никуль, — ехидно намекнул собственный внутренний голос, дотоле насмешливо наблюдающий за этим дурдомом.
На собственные подначки Вероника вестись не стала. Спокойно сделала заказ, также невозмутимо поужинала. А Владислав, с деланно-равнодушным видом разделывал кусок мяса на более мелкие порции и чего-то ждал, заставляя нервничать все больше. И лишь когда на сцене появился ведущий и зачем-то стал собирать народ из присутствующих, тонко усмехнулся и заявил:
— А вот и мое желание. Иди. И стань лучшей.
Глава 5
Лучшей в чем? Что-то ни ведущий, ни ее собственный шеф не спешили пояснить, что за черт тут происходит и с чем связан весь кипишь. Впрочем, она что, действительно, ждала четких разъяснений от вот этой вот нагло улыбающейся синеглазой рожи? Глупо и наивно. Из сказок давно пора вырасти.
Но даже со сцены Ника видела насмешливый, отблескивающий в полумраке, устремленный на нее взгляд. И искренне надеялась, что затеваемый ведущим конкурс никак не связан со стриптизом. Или с танцами на пилоне. Или с танцем живота. Или… Блин, да с чем угодно. Нику, конечно, на слабо очень легко взять, только заниматься акробатикой на шесте физическая подготовка ей точно не позволяла. Обычный танец — еще куда ни шло. А так…
К счастью, танец с пилоном связан не был. К сожалению, обычным его тоже сложно назвать. Если верить словам ведущего, ей предстояло ни больше ни меньше, чем станцевать…танго. И не просто станцевать, победить. Так, кажется, звучали условия?
Изображать страсть (а танго воплощает это чувство и никак иначе) ей предстояло вместе с одним из участников танцевального коллектива бара. Второй по очереди. И, черт, кто был знал, как ей хотелось убежать куда подальше.
Вот только Влад явно не знал о ее непростых отношениях с танцами, когда выбирал задание. Стать лучшей? Это не так уж сложно. Наверное. Во всяком случае, для человека, семь лет занимающегося бальными танцами.
Сложно было другое. Выйти на паркет, почувствовать ритм музыки, ответить страстью на страсть… И не растеряться. Прекрасная актриса в жизни, Вероника Северцева терялась, стоило ей только выйти на сцену.
Забывались слова, забывались движения, путались шаги… О каких чувствах в танце могла идти речь? Пару раз она просто сбегала с конкурсов, на которых оказывалась волею случая и собственного тренера. И вот теперь ей предстоит вернуться в свой детский кошмар. И все благодаря дурацкому пари, которое она не имеет право проиграть.
Пока Вероника вспоминала прошлое, первая пара на паркете уже отмучилась. Теперь была ее очередь. Партнер протянул руку, выводя ее в центр сцены. Но Ника смотрела сквозь него. Насмешливая зараза торжественно приподняла вверх кружку, за неимением бокала с вином, показывая, что путей для отступления нет. Нику словно опалило. Злость — это ведь тоже в некотором роде страсть? Борьба характеров.
И Ника холодно кивнула насмешнику, благодаря которому оказалась в собственном кошмаре. Что ж, хотел эмоций? Не опались, дорогуша. Что бы ни случилось, она не будет так
