Небесный сапфир - Анастасия Масягина
Арсений вдруг подумал, чтобы сказала его изысканная и рафинированная матушка, одержимая идеей женить единственного сына на девочке «из приличной семьи». Чтобы сказала быОльга Павловна, признанная столичная красавица и жена дипломата, если б узнала, что Арсений уже год влюблен в десятиклассницу из деревни Сафоново?
В полупустом вагоне метро Яна попыталась собраться с мыслями. Итак, отчим, похоже, всерьез взялся за ее поиски. Конечно, его возможности весьма ограничены, ведь он обычный дальнобойщик. Да и в Москву он за ней вряд ли поедет, но все равно… Милиция в курсе, Яна в розыске, значит, нужно быть очень осторожной. Ведь у сестры тоже будут искать. Аня — единственный родственник.
Хрущевка на Планерной была такой же неказистой, какой Яна ее запомнила. Она бросила быстрый взгляд на часы. Девять. Муж сестры уже должен был отправиться в институт, а его родители на работу.
Аня распахнула дверь и уже в следующее мгновение заключила ее в объятия.
— Янка! Живая… Ох… как же я перепугалась. Ты вообще-то в курсе, что тебя вся деревня ищет? Олег мне телеграмму дал, чтобы я немедленно сообщила, если тысо мной свяжешься, он очень волнуется. Из милиции приходили…
— Ты почему на похороны мамы не приехала? — тихо спросила Яна. — Тыже ее любимицей была…
— Кто ж меня отпустит, — вздохнула Аня. — На это деньги нужны, а я… с Костиком сижу, ничего не зарабатываю. Да и кто будет тут его нянчить, если я уеду? Свекровь не горит желанием. Городские бабушки, они совсем другие. Они все больше работают и молодятся. Как Костик подрастет, я на работу пойду, с первой же зарплаты куплю билеты и вместе с малышом на могилу мамы поеду.
Так. Значит все еще хуже, чем она думала. Значит, Аня не имеет в этой семье совсем никаких прав.
— Значит, они не разрешат тебе оформить опекунство?
— Опекунство? — Аня растерялась. Она явно не ожидала такого поворота событий. — Но ведь это и не нужно, Олег написал, что позаботится о тебе, поможет в машиностроительный техникум поступить, как мама мечтала.
Тут из кухни донесся детский плач.
— Пойдем на кухню, ладно? Там Костик один, как бы из стульчика не вылез.
Посреди маленькой кухни на специальном высоком стуле для кормления гордо восседал племянник.
— Привет, малыш! — улыбнулась Яна. — Вот и увиделись. Я твоя тетя.
— Ты чай будешь? Индийский…
— С удовольствием, — честно призналась Яна.
Кроме пирожков, добытых Арсением в поезде, она ничего не ела после поминок.
— Может, тебе овсянки сварить? Ты ведь любишь, — догадалась Аня.
— Не откажусь.
Яна устроилась за маленьким колченогим столиком у стены и подумала, что члены семьи, должно быть, едят по очереди. Всем вместе им на этой кухне просто не поместиться.
— Так что стряслось? Почему ты из дома уехала?
Яна рассказала сестре все с самого начала, не утаив того, почему на самом деле Олег так жаждет оформить над ней опеку.
— Вот гад. Дом наш оттяпал, теперь законным способом хочет наложницу заполучить. В милиции у него, похоже, тоже все схвачено. Слушай… — Аня даже села, опешив от внезапной догадки. — А ты уверена, что он не причастен к смерти мамы? Она ведь собиралась с ним разводиться, и тогда дом бы точно уплыл из его рук. А потом ее машина на трассе сбила. И он как раз водитель… Не слишком ли много совпадений?
— У меня была такая мысль. Я ходила к следователю, но меня там даже слушать не стали. В общем… с нашими возможностями нам ничего не доказать, даже если это правда… Грустно, но приходится признать.
— Янка, ты такая стала взрослая. Просто выросла за год…
— Жизнь заставила. Но увы, по документам я все еще ребенок. Мне без твоей помощи даже школу не закончить.
Сестра выглядела такой несчастной и беспомощной, что Яна даже пожалела, что пришла к ней. Аня ведь и сама в Москве на птичьих правах. Но как бы то ни было, попробовать стоило.
— Если честно, свекрови я боюсь даже говорить. Мне кажется она, если узнает, сразу в милицию позвонит. Очень за свои квадратные метры трясется, все время попрекает меня. И Мишу, за то, что женился на деревенщине. Василий Романович неплохой человек, но он под каблуком у нее, так что сама понимаешь. Миша единственный, кто не выдаст и может помочь. У него друзей много, некоторые со связями. Он осенью одному мальчику иногороднему помог в общежитие институтское устроиться. Как-то там с комендантом договорился. Значит так… мы сейчас прямо собираем Костика и вместе едем к нему в институт.
Увидев сестер с ребенком в коридоре института, Миша понял, что занятия на сегодня окончены.
— Рад видеть, Яна, — ободряюще улыбнулся он родственнице. — На самом деле, рад. Пойдемте в парк, там поговорим.
Устроившись на пустой скамейке, Яна снова рассказала свою историю.
— Все ясно, — кивнул муж сестры. — Возвращаться нельзя, тут и говорить нечего. Моим родителям тоже сообщать не будем. Это непробиваемая стена. Хорошая новость в том, что в музыкальное училище берут после девятого класса. Конкурс, конечно, огромный, но у Яны талант и… внешность. Вполне может получиться. А потом, если захочет, в консерваторию поступит. Но экзамены только летом. Что до этого времени делать…
— Мы должны что-то придумать, — со слезами на глазах сказала Аня.
— Да я ведь и не отказываюсь. Нужно жилье и какая-то работа. И все это, скорее всего, не официально… Летом запросим в школе документы и легализуем тебя. В какой-нибудь техникум ты у нас поступишь. Будем надеяться, что по специальности. Значит так. Тут холодно сидеть. Езжайте пока домой. Я переговорю кое с кем. Надеюсь, к вечеру все успею. Должен успеть.
— Миша все сделает, — шепнула Аня сестре, когда они возвращались в метро на Планерную. — Раз обещал, поможет обязательно.
Аня сказала, что родители Миши возвращаются с работы около семи. Было уже пять, и сестры то и дело нервно посматривали на часы.
Миша прибежал в половине шестого. Он был красный, растрепанный, пот лил с него градом, но в руке он сжимал какие-то бумажки и выглядел страшно гордым.
— Я все устроил. Нашел жилье, работу. Тебя записали как совершеннолетнюю. И даже добыл билет. Ты, Янка, едешь в Сочи.
— В Сочи?!
— В Сочи, в Сочи, — подтвердил Миша, пытаясь отдышаться. — В город у моря. Поживешь там пять месяцев. Будешь работать в ресторане, почти на законных основаниях. Тебя записали как совершеннолетнюю. Поживешь там пять месяцев, летом вернешься и будем решать вопрос с твоим
