Одна на Троих (СИ) - Ласка Уля

Поэтому сейчас он почти мгновенно замолкает.

– Хорошо, так и сделаем, – ударяет по столу рукой Никита. – Тогда свободны, и отправляй её ко мне.

– Сначала, – перехожу я опять на замедленный темп, который также ярко характеризует мой настрой, с которым они отлично знакомы, – я сам поговорю с ней. И только после этого, вы будете чем–либо заниматься совместно.

Смешок Чернова.

– А с тобой, Алексей, мы поговорим вечером, жду тебя в пять.

– Я не могу, – сразу идёт на попятную он.

– Можешь, я в отличие от тебя, помню все твое расписание на ближайшие три дня, – закрываю за собой дверь кабинета Соболева.

Песочница, мать их. . . Настроение стремительно несётся в пропасть, норовя разбиться в лепешку, забрызгав собой все живописные красоты вокруг и. . .

Делаю вдох поглубже, не веря своему обонянию.

Аромат кофе.

Не слишком интенсивный, с лёгкими, едва уловимыми нотами жимолости и тонким оттенком карамели.

Откуда?

– Мария? – повышаю я голос, понимая, что запах идёт от чашки, стоящей на столе прямо перед моим местом.

– Илья Константинович, вас не было дольше, чем вы попросили подождать. Я. . . меня. . . Меня это успокаивает. . . – кивает она на объект моего пристального внимания. – Извините, что я без спроса, но мне нужно было попить воды и я увидела. . . и. . . – её щеки потихоньку начинают розоветь. – Простите, – окончательно смущаясь, опускает глаза девушка, ценность которой вдруг резко повышается в моем собственном рейтинге навыков личного помощника.

– Все нормально, Мария Васильевна, а теперь расскажите мне, пожалуйста, как вы умудрились вляпаться в эту историю с Соболевым, – присаживаюсь я в кресло, делая первый глоток.

"Она остаётся. . . " – после второго глотка окончательно решаю я.

Глава 7

Маша

Когда вся эта компания выходит за дверь, оставляя меня в одиночестве, мне требуется ещё пара минут, чтобы прийти в себя.

Илья Константинович не проявил особого восторга при моем появлении, а это значит, оно было для него неожиданностью и, вероятно, все ещё можно переиграть.

Устремляю взгляд через окно на зелёные макушки деревьев, уходящих вдаль.

Вот так живёшь себе живёшь и даже не в курсе, что у тебя под боком есть такое место.

Закрытая зона – этим всё сказано.

Обращаю внимание на брошюру на столе, которую до этого по дороге сюда прихватил со стенда Соболев.

"Самые последние инновации, используемые в мусороперерабатывающей индустрии", – гласит белая надпись на фоне какой–то технической линии с логотипом компании, в которой я сейчас нахожусь.

Перелистываю страницы.

Полигон по утилизации отходов соответствует самым высоким европейским требованиям.

Запуск проекта по переработке пластика и сотрудничество с известными мировыми брендами использующими в своих изделиях экополиэстер.

Специальная социальная программа для работников комплекса.

Благотворительность.

Захлопываю брошюру, отодвигая её подальше от себя.

Уж мне ли не знать, как красиво всё может выглядеть на бумаге, и что может скрываться за ней же.

Я поздний и единственный ребенок в семье. На свет я появилась тогда, когда отец как раз вышел на пенсию. Бывший оперуполномоченный департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом МВД решил, что теперь может обзавестись наследником. Но сейчас не об этом.

Отец часто рассказывал истории о том, какие дела творились за закрытыми дверями в благопристойных с виду компаниях.

Ну а "Мусорка" того периода, вообще никогда не употреблялась без брани и предельной степени раздражения.

"Мне нужно отсюда уйти", – укрепляюсь в своем решении я, но Ильи Константиновича до сих пор нет.

Это хорошо или плохо?

Отмахиваюсь от дурных мыслей, пытаясь сглотнуть волнение. Мне нужно смочить горло. Если придется отстаивать свою позицию, долго я не протяну.

Поднимаюсь, осматривая помещение.

Угу, две двери, одна в туалетную комнату.

Ого, недурственно так себе, Илья Константинович.

За второй дверью я нахожу искомое – очень лаконичная, но имеющая всё необходимое, кухонная зона.

Наливаю стакан воды, отмечая, как подрагивает в нем вода из–за моей неуверенности в текущей ситуации. В несколько глотков осушаю его и, желая стереть несколько капель воды со стола, тяну створку шкафа в поисках салфеток. Она открывается, и моим глазам предстает настоящий кофейный бар.

– О–о–о! ! ! – это единственное, что я отказываюсь способна произнести, осматривая представшее передо мной богатство.

Умение готовить кофе я приобрела тоже благодаря отцу, точнее его помешанности на этом напитке.

А учитывая его нрав и характер, когда содержимое, не соответствующее его представлению о прекрасном, могло запросто отправиться в помойку, мама поспешила переложить эту ответственность на меня.

Я не в обиде.

Руки непроизвольно тянутся к баночкам, желая исследовать каждую из них, а спустя несколько минут, я обнаруживаю себя, уже водружающей чашку с готовым кофе на стол хозяина офиса.

"Ему понравится, и он непременно мне поможет", – успокаиваю я себя.

"Поможет", – повторяю, когда Илья Константинович просит дать свою версию произошедшего между мной и Соболевым.

Его лицо не выдает ни малейшей эмоции, пока я делюсь подробностями величайшей несправедливости, приключившейся со мной, а затем он задаёт один–единственный вопрос, который ставит меня в тупик:

– Мария Васильевна, что должно измениться в фирме, чтобы вы захотели у нас остаться?

Глава 8

Илья

Да! Это именно то, что я и хотел увидеть.

Девочка замирает на несколько секунд, обдумывая мой вопрос, а потом одна её бровь легонько ползет вверх, а в глазах явно читается вызов.

Да!

– Илья Константинович, я понимаю, чего вы хотите добиться этим вопросом. Да, не буду лукавить, я имею очень поверхностное представление о вашей компании. Но. . .

Так, а вот новый виток обоснований, почему "не", нам не нужен.

– Раз уж вы здесь, Мария Васильевна, думаю, вам будет полезно раздвинуть границы ваших знаний и всё же взглянуть на более детальную информацию по нашему бизнесу.

Сжимает руки в кулачки, едва заметно прикусывает нижнюю губу, взгляд исподлобья.

Хорошо, я могу добавить кое–что ещё.

– Мне всегда казалось, что человек с вашей специализацией без особых сложностей может менять сферу занятости, если будет обеспечен информацией в нужном объеме и подобающего качества. Но, если вы затрудняетесь. . .

– Я это сделаю! – перебивает она меня, подхватывая сумочку и ожидая дальнейших указаний.

Отлично.

А насколько уместно будет попросить у неё сейчас вторую чашку кофе?

Нет?

Нет.

Позже.

– Следуйте за мной, – не упускаю ни минуты, чтобы наша новая сотрудница не успела растерять свой запал.

Раскрываю дверь и нос к носу сталкиваюсь с. . .

– Господин Чернов? Какими судьбами? Я жду тебя к пяти, – демонстративно бросаю взгляд на часы, отмечая, что до назначенной встречи ещё больше семи часов.

– Хотел уточнить детали нашей встречи, – расплывается он в одной из своих самых обворожительных улыбок, полностью игнорируя меня, зато с профессионализмом таможенника лапая взглядом Алову.

– Уточним, жди здесь, – вталкиваю я его в свой кабинет, отстраняя корпусом Марию и защелкивая электронный замок.

– Илюха! – доносится возмущенное, но очень тихое из–за двери. Звукоизоляция у нас на высоте.

– Наши дела в приоритете, Мария Васильевна, выдвигаюсь вперёд, предлагая следовать за мной.

Следует.

– Ничего себе, – не сдерживается она, оказавшись на бывшей территории Марго.

Согласен, офис оборудован по последнему слову техники, ну и не без нюансов, которые может внести в оформление только женщина.