Просто забудь меня - Тея Лав
Его слова снова вызывают у меня очередной вздох. Ладно, я не паинька, но я всегда старался вести себя с девушками не как большинство моих одноклассников в Ньюмаркете. Я мог грубо ответить, если был на что-то зол, но «шлюхой» я точно никого не назову. Я мог посмотреть на другую, всего лишь оценив привлекательность, но никогда бы не смог изменить. Наверное. Не уверен в своей моногамности, но считаю, что изменять это глупо. Тем более, постоянно.
Что-то слишком далеко меня увели мысли.
Проще говоря, с девушками стараюсь быть душкой. Надеюсь, у меня это получается. Но не сегодня.
— «Часто ною и постоянно ем, когда занимаюсь», — со смехом изображает меня Роб.
— Заткнись, — я отнимаю одну руку от руля и кулаком ударяю его в плечо.
Но не могу и сам сдержаться от смеха. Я веду себя ну очень по-взрослому, стараясь отделаться от красивой девушки. Конечно, это глупо. Ведь… что мне мешает на самом деле?
Видимо Роб думает о том же.
— Что тебе мешает? — На его лице уже нет и тени улыбки.
Ответ лежит на поверхности, но мне сложно его озвучить.
— Понятия не имею.
Роб молчит несколько секунд и смотрит на дорогу.
— Конечно, имеешь, — вдруг резко говорит он.
Из всех моих новых друзей Роб, наверное, единственный, с кем можно просто поговорить. Без сомнения, Ноэль мой лучший друг, которого у меня и не было в старой школе. За своих друзей он разорвется на части и сделает все что угодно. Но серьезные разговоры — это не его конек. Мы разговаривали серьезно, когда я начал встречаться с Эйв, и после, когда оба наглотались слишком много пива. Иначе бы мы не стали лучшими друзьями.
Парням сложнее обсуждать что-то слишком серьезно, при этом не показаться слабаком друг перед другом. Эти все кривляния, типа «я крутой и меня ничего не волнует» в духе Бретта. С Робом можно что-то обсудить и не нарваться на издевки. Поэтому после отъезда Ноэля, я теснее и охотнее общаюсь с Робом.
— Да, наверное, — неуверенно бормочу я.
Друг переводит взгляд с меня на лобовое стекло, затем снова на меня.
— Это ведь из-за Эйвери?
Я стискиваю челюсть, стараясь не слишком напрягаться. Мне не совсем понятно, что именно он имеет в виду.
Боковым зрением я замечаю пристальный взгляд Роба. Что-то я начиню передумывать по поводу серьезных разговоров. Может включить Ноэля и отшутиться? Или Бретта и сказать: да мне пофиг.
Но вместо этого я включаю себя.
— Не уверен, но думаю, что да.
Это абсолютная правда. Не уверен, но думаю, что да. Я вообще сейчас ни в чем не уверен. Нахожусь в каком-то плавающем режиме. Весной я говорил, что вообще ничего не хочу, кроме как играть в хоккей и слушать любимую музыку. А теперь я еще и ни в чем не уверен.
Болван.
— Думаешь, она… — Роб не решается продолжить. — То есть, ну ты понимаешь. Снова сделает что-нибудь, если вы с Ингрид начнете встречаться?
Оторвав взгляд от дороги, я всего секунду смотрю на него. Когда я ответил, что не уверен, что это из-за Эйвери, я не имел в виду то, что имеет в виду он. Это вообще все слишком запуталось. Да, я испытываю вину, но осознаю, что проблемы Эйвери стали намного глубже того, что мы расстались. Не думаю, что я имел для нее такое огромное значение, чтобы она…
В ответ я качаю головой, все еще раздумывая над тем, что сказать вслух. Я думал, он предположит, что я избегаю Ингрид, так как все еще думаю об Эйви.
Роб уже заметил, что своим вопросом заставил меня вжаться в воротник куртки.
— Ладно, чувак, извини.
Я расслабляю плечи и стараюсь сосредоточиться на дороге.
— Всё нормально.
Роб качает головой и хватает в руки свою сумку.
— Ну да ладно. Предположим, что Ингрид тебе не нравится.
В его голосе послышалась улыбка, поэтому я расслабляюсь еще больше.
— Ага, предположим, — с улыбкой отвечаю я и останавливаю машину на обочине напротив дома Роба.
Он усмехается и, выскочив на улицу, бросает мне на ходу:
— Ингрид всем нравится.
С этим я поспорить не могу, поэтому лишь снова киваю и машу ему на прощанье. Примерно минут через десять я уже возле дома, но все еще не выхожу из машины. Выключив зажигание, я сжимаю левую руку в кулак и смотрю на свое запястье. Это место буквально горит. Под черной буквой А, умело замаскированной формой звезды, проступают вены, когда я сильнее сжимаю кулак.
Парень, который делал нам эти татуировки, пошутил, что если мы расстанемся, то сможем просто делать вид, что эта буква начало наших собственных имен.
Да, мы можем. Но я никогда не смогу внушить себе это. Эта звездочка всегда будет напоминать мне Айву, имя которой я ввел под свою кожу.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Эйвери
Замерев в дверном проеме, я слежу за ходом разговора папы и Ноэля. Из динамика раздаются лишь знакомые восторженные возгласы, на которые папа отвечает короткими «ага», «молодец, сынок» и еще несколькими неоднозначными ответами.
Пока я решаюсь, подняться ли мне снова наверх или все же проскользнуть на кухню, папа меня замечает.
— О, здесь Эйви, хочешь поговорить с ней?
Зря он это спросил. Мое сердце громко бьется, зная, что Ноэль придумает какую-нибудь отговорку. Сейчас он отчаянно ищет пути отступления, мотая в разные стороны головой.
— О, ну хорошо, — произносит папа и бросает на меня взгляд полный сожаления. Как будто я удивлена.
Я больше не расстраиваюсь на этот счет. Ноэль не хочет говорить со мной, и я это приняла и смирилась. Случилось то, чего мы боялись, когда наши родители развелись. Теперь мы в разных командах.
Завершив вызов, папа кладет телефон на кофейный столик.
— У него тренировка, Эйви.
