Не покидай (СИ) - Градова Элина

Она замахнулась на него, а он шутливо отскочил, скорчив нарочито испуганную гримасу. Людмила рассмеялась:

– Всё-таки, Маркуша, ты неподражаем!

– Я знаю… А, чем у тебя так вкусно пахнет? – он повёл носом в сторону кухни.

– Пойдём, накормлю! Хотела запастись на неделю, да уж, ладно, – великодушно позвала она.

– Не надо на неделю, завтра сходим, куда-нибудь…

– Люси, а мне у тебя нравится, – по-хозяйски самоуверенно резюмировал гость, обойдя её небольшую, но довольно уютную квартирку.

– Ну, твои-то хоромы не сравнить. Так, что, давай без лести. И, вообще, мой руки, всё готово…

– Моим хоромам тебя не достаёт, – со вздохом пробурчал Марк, усаживаясь за стол.

Мясо у Людмилы получилось отменным: средней прожарки, с румяной корочкой. Слегка потомлённые в оливковом масле с уксусом, кольца лука и мелкие помидорки черри идеально подчёркивали и оттеняли нежный сочный вкус свинины.

– Я, будто чувствовал, купил Амароне, как раз к твоим стейкам, – в очередной раз разливая вино по фужерам, рассуждал Марк.

– Антонов, я смотрю, ты сегодня не особо скромничаешь, пьёшь, по нормальному…Разве тебе не надо ехать домой?

– А, зачем? Конкурента я выселил, подушка возле тебя вакантна… – наглости Марка не было предела, впрочем, обаянию тоже.

Людмила очень хотела быть с ним строгой и неприступной:

– Ты не обнаглел ли, дружок?! Выпроводил моего мужа неизвестно куда, может, он сейчас замерзает, где-нибудь под забором! И думаешь, что я возьму и, вот так перескочу от одного к другому, будто и не было ничего?

– Во-первых, никакой он не муж, во-вторых, с такими деньжищами он вряд ли под забором, а в третьих, ничего и не было! Спасибо тебе, Люси…

– За что?

– Ты сдержала обещание…

– Не помню никакого обещания, – не поняла Людмила.

– Ты обещала не выходить замуж до моего возвращения и не вышла.

– Да я не вышла, потому что, не за кого! Ты-то тут при чём?!

– Конечно, не за кого, ты же знала, что я лучше всех, и дождалась! – не унывал Антонов.

– Офигеть! Ну, ладно, если тебе так нравится, можешь считать, что ты прав… Но, ты, ни хрена не прав!

– Мир, мир! Давай, просто, поболтаем… Такой хороший вечер, ты никуда не торопишься, наконец-то… Расскажи мне, о чём ты мечтаешь, Люси? Я помню, о чём мечтала раньше, а теперь?

– А, теперь, мои мечты просто стали ещё несбыточней, чем тогда. Список желаний Деду Морозу убывает с каждым годом, но не от того, что он всё исполнил, просто, я больше в него не верю…

– Тоскливо, однако… А, помнишь, ты хотела путешествовать? С этим, как?

– По-прежнему хочу, – девушка пожала плечами, – только, какое отношение это имеет к моей реальной жизни?

– Люси, а давай, махнём, куда-нибудь вместе! Скажи, куда, остальное – моя забота! Помнишь, я тебя звал на Кипр в каникулы, а ты отказалась… Сто лет тому назад…

– Помню… И сейчас откажусь…

– Почему? Я понимаю, мама не отпустила, а теперь-то, что?

– А, теперь, я сама себя не отпущу…

– Люси, – он поймал её руку в свою, – отпусти себя, пожалуйста… во всех смыслах. Позволь, наконец, сделать тебя счастливой. Не надо пугать себя разными сомнениями, ты же была смелой девчонкой, весёлой и беззаботной! Почему ты стала занудой?

– Я забыла, что была когда-то такой…

– А, давай, я поцелую тебя, как спящую красавицу, и ты проснёшься!

– Я очень хочу проснуться, поцелуй!

Глава 11.

Второй раз Антонова просить не пришлось, он снял свои дорогие очки и обогнув стол, присел возле неё на корточки, а потом заглянул снизу-вверх. Протянул руку к её волосам и провёл тёплой ладонью по щеке. На долю секунды она поддалась гипнозу его зелёных глаз, но потом, тряхнув головой, рассмеялась:

– Маркуша, выключай соблазнителя, твои чары не для меня!

Он тут же, выпрямившись, встал:

– А, как надо? – спросил недоумённо и обиженно, – Я же не играю… Странная ты, Люси, всем нравится, а тебе нет!

– Вот, в этом и загвоздка, ловелас ты мой недоделанный… Каким ещё всем? Ты бы хоть, помалкивал… А, потом, спрашивает: откуда, Люси, у тебя сомнения? – скопировала она его манеру.

– Да ладно, никого у меня нет, просто на работе полно женщин, вот им и нравится…

– Ещё бы, наследник нехилого бизнеса даже в носу ковыряет соблазнительно, – расхохоталась Людмила, – что уж говорить о поцелуях!

– Да я и не целуюсь ни с кем! И уж точно, не ковыряюсь! – обиделся он.

– Марк, не дуйся, лучше налей своего Амароне и расскажи про твои мечты.

– Моя главная мечта сидит напротив и сводит меня с ума! Но я надеюсь, что она сбудется, в конце-то концов!

– Слушай, это уже не мечта, а одержимость, ты меня пугаешь!

– Хватит издеваться, просто, по некоторым причинам ты затянулась на восемь лет, ну и плюс два с лишним года учёбы…

– Хорошо, но не может же быть, чтобы ты больше, ничего не хотел?

– Знаешь, я мечтал быть врачом, но при моих обстоятельствах, эта тема закрылась, пришлось стать экономистом. А, потом, я своей дурью ещё и отца подвёл, так что теперь выполняю его мечту – становлюсь преемником.

– Ты – молодец! Не зря же родитель создавал свой бизнес, он должен быть спокоен, что его дело будет иметь продолжение…

– Стараюсь…

– Ладно, давай выпьем, всё-таки!

– За твою свободу, Люси! – они легонько чокнулись, но тут Антонов передумал и поправился, – за твою свободу от Геннадия!

– Это, как же понимать? – картинно удивилась Людмила.

– А, так и понимай, что я тебя больше никуда не отпущу! И точка!

– Это мы ещё посмотрим на твоё поведение! Лично я выпью за мечты!

– Присоединяюсь! – они ещё раз чокнулись, но видно, слишком сильно, так что вино немного выплеснулось через край, и когда Марк подносил свой фужер к губам, то несколько капель упали на его белоснежную рубашку. Они легли кровавыми пятнами почти так же, как во сне на тунику Марка Антония.

– Марк, ты испачкал рубашку! – она не могла оторвать взгляда от этих капель, Людмиле они казались плохим предзнаменованием. Чтобы поскорее избавиться от наваждения, она его поторопила:

– Раздевайся, надо быстро отстирать, пока не впиталось!

Марк махнул рукой, но, видно и ему это было неприятно, он послушно разоблачился, и девушка побежала застирывать белую ткань. Рубашка хранила его тепло и запах. Зайдя в ванную, Людмила прижала ткань к лицу и вдохнула аромат одеколона и мужского тела, где-то внутри неё, локализацию определить было невозможно, тотчас зажегся радостный возбуждающий огонь, в это время, следом за ней вошёл Марк:

– Люси, не стоит… – и замолчал, увидев свою рубашку у её лица. А главное, её взгляд. Забыв, закончить речь, он выдернул тряпицу у неё из рук и забросил куда-то в угол, а сам легко подхватил Людмилу и усадил на стиральную машину. Разные мелочи, крема и расчёски, которыми она часто пользовалась и оставляла на крышке, звеня, полетели по сторонам.

– Марк, – не в силах скрыть возбуждение, прошептала она, – мы так разгромим всю ванную, здесь слишком тесно…

– Значит, сделаем ремонт! – ещё более возбуждённо отвечал он, развязывая и вытягивая у неё из рук пояс халата. Затем медленно проводя ладонями по плечам, столкнул его вниз. Шёлковая ткань, послушно спадая, скользила, обнажая тело. Он принялся осыпать поцелуями её плечи и шею, потом, легко и умело, не глядя ей за спину, расстегнул застёжку бюстгальтера и стянул его с рук, за бюстгальтером, куда-то за машинку полетели и трусики. Людмила не сопротивлялась. Напротив, как и в прошлый раз, в ней проснулась обольстительница, искушённая одалиска и, когда пришла её очередь проявить инициативу, она взялась за дело. Не торопясь, девушка провела тонкими пальчиками сначала по его груди и плоскому горячему животу, как будто, рисуя на коже только ей ведомые знаки, а потом запустила ладонь за пояс брюк, нарочито медленно проводя горизонтальную полосу на его теле. Своей ладонью Людмила чувствовала мощную пульсацию крови под его кожей. Марк, казалось, не дышал, он глядел то на неё, то на возбуждающий танец нежных, всё понимающих рук. Мужчина, как будто копил энергию перед взрывом, но когда девушка, всё так же тягуче, стала расстёгивать пряжку ремня, а потом потянула, наматывая его лентой кулак, его грудная клетка пришла в движение, он пока ещё сдерживался, но явно ему это было всё труднее. Отложив ремень в сторону, Людмила принялась за брюки, медленно и неспешно, будто нарочно дразня своего любовника… Когда, наконец-то, с остатками одежды было покончено, и доведённый до кондиции мужчина, отсчитывал последние секунды, она взяла в руки ремень… У любовника, сгоравшего от страсти и нетерпения, округлились глаза, и он отшатнулся, но не угадал. Она перекинула полоску кожи у него за спиной и, перехватив второй рукой, начала подтягивать оба конца, наматывая на ладони и, приближая изумлённого Марка к себе. И притянула вплотную, так, что их тела буквально сомкнулись в единое целое, и он оказался в кольце её ног, словно пленник…