Эбби Глайнс - Когда тебя настигнет судьба
– Привет, Бабуля Кью, – сказала я и остановилась, ожидая, что она поднимет голову и посмотрит на меня.
Молчание. Она расстроилась из-за меня. Разочаровалась или злилась. Я не знала, что подумать. В этот момент я ненавидела Кейна за то, что он все рассказал Бабуле. Неужели так трудно было держать рот на замке?
– Это моя подруга Бети. Она приехала меня навестить, – продолжила я.
Бабуля Кью подняла голову и улыбнулась Бети, а потом посмотрела на меня:
– Проводи девочку в дом, налей ей большой стакан чая со льдом. Я нажарила пирожков. Угости подругу. Они остужаются там на столе. А потом возвращайся и поговори со мной минутку.
Бабуля, конечно, мне не приказывала, но в ее голосе была мягкая требовательность. Я кивнула и проводила Бети в дом.
– Ты что – разозлила старушку? – шепотом спросила меня Бети, когда мы вошли на кухню.
– Пока не знаю, – пожала плечами я.
Я прошла к буфету, достала высокий стакан и приготовила для Бети чай со льдом. Я даже не спросила ее, хочет она чая или нет, я просто старалась делать все так, как велела Бабуля Кью.
– Вот. Пей чай и ешь пирожки. Скоро вернусь, – сказала я и быстро пошла на веранду.
Мне надо было закончить с этим.
Блэр
Когда я вышла на веранду дома Бабули, под ногами скрипнули доски. И дверь с сеткой от комаров с громким стуком захлопнулась за спиной, прежде чем я успела ее придержать. Я забыла, что она уже старая и петли давно проржавели. В детстве я часто сидела на этой веранде и лущила горошек вместе с Бабулей и Кейном. У меня защемило сердце. Я не хотела, чтобы она из-за меня расстраивалась.
– Садись, девочка, и перестань смотреть на меня так, будто сейчас расплачешься. Видит бог, я люблю тебя, как родную. Я все думала, когда-нибудь мы действительно породнимся. – Бабуля покачала головой. – У мальчика не хватило ума. Я надеялась, он опомнится, прежде чем будет слишком поздно. Но он не успел, да? Ты уехала и нашла для себя кого-то другого.
Это было совсем не то, чего я ожидала. Я села напротив Бабули и, чтобы не смотреть на нее, тоже начала лущить горошек.
– У нас с Кейном все кончилось три года назад. То, что происходит сейчас, не имеет к этому отношения. Кейн мой друг. Вот и все.
Бабуля откашлялась и немного сдвинулась на качелях.
– Я в это не верю. В детстве вы были неразлучными. Кейн, даже маленький, не мог оторвать от тебя глаз. Было забавно наблюдать, с каким обожанием он на тебя смотрит. Хотя тогда он и сам этого не понимал. Но когда мальчики становятся подростками, они глазеют на всех девчонок подряд. Вот и с Кейном такое случилось. Как мне жаль, что он потерял тебя, девочка. Потому что у Кейна не будет другой Блэр. Ты была главным в его жизни.
Бабуля не упомянула о моем тесте на беременность. Может, она и не знала, что я его купила? Я не хотела вспоминать свое прошлое с Кейном. У нас, конечно, была история, но в ней было столько печали и разочарований, что мне не хотелось снова погружаться в те времена. Я тогда жила, окруженная стеной из лжи, которую выстроил мой отец. Воспоминание об этом только причиняло боль.
– Кейн заезжал сегодня? – спросила я.
– Заезжал. Тебя искал. Я сказала, что ты как спозаранку убежала, так и не появлялась. Похоже, он заволновался. Ничего не объяснил, просто развернулся и уехал. Но он плакал. Никогда раньше не видела, чтобы он плакал. С тех пор как он был ребенком, точно не видела.
Кейн плакал? Я закрыла глаза и бросила горошек в большое пластиковое ведро. Кейн не должен был так переживать. Ему не из-за чего было плакать. Он давно отпустил меня от себя. Почему же теперь ему вдруг стало так тяжело?
– Давно он заезжал? – спросила я, а сама прикидывала в уме, сколько времени прошло с тех пор, как я излила ему душу на стоянке возле аптеки.
– Ну, думаю, часов девять назад. Рано еще было. Девочка моя, как же он был расстроен. Ты уж найди его, поговори. Неважно, как ты сейчас к нему относишься, ему нужно услышать от тебя, что между вами все по-прежнему.
Я кивнула и встала:
– Можно, я позвоню с вашего телефона?
– Конечно, звони. И съешь пирожок. После того как Кейн умчался, я столько нажарила, что целую армию накормить можно. Это его любимые.
– С вишней, – отозвалась я, и Бабуля улыбнулась.
Я столько видела в ее глазах. Я знала Кейна. Он был для меня открытой книгой. Я его понимала. У нас с ним было общее прошлое. Я любила его семью, и его родные, без сомнения, любили меня. Тут ничего не изменилось.
Бети стояла возле двери, попивая чай со льдом, и протягивала мне свой телефон. Она подслушивала. Меня это не удивило.
– Позвони мальчику. Поставь точку, – сказала Бети.
Я взяла у нее телефон и зашла в гостиную, чтобы без лишних ушей поговорить с Кейном. Номер я отлично помнила – с тех пор как Кейн купил свой первый телефон в шестнадцать лет, он не поменялся.
– Привет, – ответил Кейн.
По его голосу я слышала, что он немного растерян. Я почувствовала неладное. Мне показалось, что он говорит как-то в нос.
Я сразу заволновалась.
– Кейн? У тебя все нормально?
Последовала долгая пауза, потом я услышала, как Кейн вздохнул.
– Да, Блэр… у меня все хорошо.
– А где ты?
– Я… – Кейн откашлялся. – Я, ну… я в Розмари-Бич.
Кейн в Розмари? Зачем? Я опустилась на диван и крепче сжала трубку в руке. Говорил ли он с Рашем? Сердце громко заколотилось в груди, я закрыла глаза и спросила:
– Почему ты в Розмари? Пожалуйста, скажи, ты не…
Я не могла произнести это вслух – за дверью стояла Бети и наверняка подслушивала.
– Я должен был посмотреть ему в глаза. Должен был понять – он правда тебя любит или нет. Мне надо это знать, потому что… потому что надо.
– Что ты ему сказал? Как ты его нашел? Ты его нашел?
Может, Кейн его и не нашел. Может, я еще могла его остановить.
Я услышала, как Кейн отрывисто усмехнулся.
– Ага, можешь не сомневаться, нашел. Это не так уж и сложно. Городок маленький, все знают, где обитает сынок рок-звезды.
О господи, о господи, о господи… На меня накатил страх.
– Что ты ему сказал? – тихо спросила я.
– Ничего. Я и не собирался ему ни о чем рассказывать. Ради тебя. Черт, Блэр, не считай меня конченым придурком. Я изменял тебе, потому что был тогда прыщавым юнцом с вечно стоящим членом. Когда же ты наконец простишь меня? Да, тысячу раз да, я был неправ! Проклятье, я был законченным кретином. Если бы мог, я бы вернулся назад и все исправил.
Кейн замолчал, а потом издал рычащий звук, как будто ему было больно.
– Кейн, что с тобой? Ты цел? – спросила я.
Мне не хотелось вникать в его слова. Я верила, что Кейн искренне раскаивался. И мне было действительно жаль, что у нас так все получилось. Но я не могла через это переступить. Простить – это одно, а забыть – совсем другое.
