Кристин Хармел - Теория блондинок
У Молли, которую я позвала с нами, тоже есть чем похвастаться: она закончила семестр на «отлично», а в следующем я уговорила ее записаться на три курса, а не на два. И обещала, что, если понадобится, нагрузку на работе я ей уменьшу.
Но главное, что мы сегодня празднуем, — Джил наконец-то развелась с Алеком. Я была рядом с ней, когда в окружении толпы юристов она подписала документы, расторгнув брак раз и навсегда. Мне было сложно представить, как она себя поведет после. Разрыдается? Пожалеет о том, что сделала? Уйдет в себя? Начнет испытывать страх перед одиночеством?
Но когда все разошлись, она с улыбкой повернулась ко мне.
— Кажется, пора выкинуть мамулины правила куда подальше и начать все сначала.
— Тебе его не хватает? — спросила я мягко.
Конечно, она поступила правильно, но наверняка ей сейчас тяжело.
Джил склонила голову набок, прислушиваясь к себе. Потом улыбнулась.
— Нет. Мне не хватает того, кого я себе придумала. А настоящего у меня и не было, правда?
И вот я сижу с тремя лучшими подругами и секретаршей — которая уже тоже почти подруга — в «Пипе», ресторане, где подают испанские тапас; мы улыбаемся и хохочем за столом, ломящимся от невероятного количества закусок и огромных кувшинов с сангрией. Вот она — радость жизни. Подруги для меня как сестры, и мне приятно сознавать, что у них все хорошо. По-моему, еще никогда в жизни мы не были так счастливы одновременно. Всегда у кого-то что-то обязательно не ладилось. А тут, в этот прекрасный миг мы все довольны жизнью и двигаемся в нужном направлении. Все замечательно, и это несказанно нас радует.
Правда, с Шоном я уже не встречаюсь. Мы провели вместе полтора месяца, и нам было хорошо. Молли оказалась права: моя ответственная высокооплачиваемая работа его нисколько не пугала, и он поддерживал меня во всех начинаниях. Поскольку интересы у нас были общие и мы с пониманием относились к сильной загруженности друг друга, обид, как с Питером, который не мог смириться с тем, что я задерживаюсь в офисе, у нас с Шоном не возникало.
Не хватало романтики. Мы здорово подружились, но той искорки, которая проскакивает между людьми, которые действительно любят друг друга, не было. Когда мы наконец оказались в постели, решив через месяц, что пора, все вышло как-то вяло. Я всегда была рада видеть Шона, однако сердце не трепетало и не выскакивало из груди; значит, он не тот человек, с кем мне суждено пережить бурю страсти. Через полтора месяца у нас состоялся откровенный разговор и выяснилось, что он чувствует примерно то же самое. Мы расстались друзьями и с тех пор тепло общаемся. Между прочим, он подсадил меня на свое любимое пиво «Мерфи», так что раз в неделю мы встречаемся в «Метком броске» — поиграть в дартс и, по выражению Шона, «пропустить пинту-другую».
Наверное, я жалела, что с Шоном у нас не срослось. Он один из самых замечательных людей, которых я когда-либо встречала, и у нас действительно много общего. Я благодарна ему за то, что он помог мне понять главное: нельзя довольствоваться малым. А ведь так оно и получилось бы, если бы я решила остаться с человеком, который не был любовью всей моей жизни. Хорошая вышла бы концовка для статьи, если бы выяснилось, что мой идеал все это время был рядом — только руку протяни.
Однако искусственные хеппи-энды мне не нужны. Да, мне тридцать пять, и чем дальше, тем труднее мне найти своего мужчину, потому что планку я поднимаю все выше и выше, а выбор постоянно сужается. А мне еще сложнее, ведь многих и в самом деле отпугивают моя работа и успех, а значит, выбирать почти не из кого. Но Шон, хоть мы с ним и расстались, успел доказать мне, что есть и другие — те, кто готов полюбить меня саму, не меряясь интеллектуальными способностями, деловой хваткой и доходами. И если я смогу разглядеть их, пойду на риск, несмотря на неизбежные неудачи и разрывы, которые, конечно, еще будут в моей жизни, я обязательно найду того, кто мне нужен. И мне не придется ради него менять образ жизни, уходить с работы, становиться домохозяйкой. Нет, ничего плохого в таких переменах нет, но это уже буду не я. Мои планы на будущее выглядят иначе. И мне не придется снижать планку, чтобы кому-то стало проще. Теперь я это точно знаю.
Я никогда не стану пустоголовой куклой или глупо хихикающей гламурной красоткой, готовой прыгнуть в постель к любому, кто поманит пальцем. Многие мужчины были бы счастливы заполучить именно такую. Да и мне было бы гораздо легче найти кавалера, стань я одной из них. Но я — другая. Я — это я. И впервые за три года я говорю это с гордостью. Впервые за три года я смотрю на себя своими глазами, а не глазами бывшего парня или кого-то из тех, кто бросил меня, так и не успев по-настоящему узнать.
— Пора произнести тост, — прервала мои размышления Мег, приподнявшаяся с кувшином в руке. — Кому долить сангрии?
Наполнив наши бокалы, она подняла свой. Мы последовали ее примеру.
— За дружбу. Девчонки, нам повезло, что мы у нас есть.
Улыбаясь и кивая, мы дружно чокнулись.
— За фильм Эмми, — подмигнула Джил, и мы снова зазвенели бокалами.
— За то, что Джил удалось избавиться от этого придурка, — предложила Эмми, ободряюще взглянув на Джил.
Джил улыбнулась, и мы снова сдвинули бокалы.
— За вас всех, — тихо сказала Молли. — У меня никогда не было таких подруг. И спасибо за то, что пригласили отпраздновать с вами.
Мы чокнулись еще раз, и девочки замолчали, глядя на меня в ожидании.
Я не сразу решилась, но потом пожала плечами.
— За операцию «Блондинка». За самое бредовое, что я сделала в жизни. Все-таки она нас кое-чему научила.
Рассмеявшись, мы в последний раз дружно чокнулись, а потом вернулись к закускам, радостно болтая. Нацепив на вилку финик в беконе на листике цикория, начиненный голубым сыром и грецким орехом, я окинула взглядом всех нас, собравшихся за этим столом. Вот жизнь, которой я живу. У меня есть любимая работа, вновь обретаемое самоуважение и лучшие в мире друзья. Появится у меня спутник или нет, я все равно буду счастлива. Я — это я. Со всеми своими слабостями и недостатками, со всем тем, что я не прочь в себе изменить, со всем тем, что мне надо сделать, чтобы стать лучше, — и я рада, что вот такая я есть.
Ведь если подумать, никем другим я быть не хочу.
От автора
Я всегда была блондинкой. Натуральной. Моя мама — блондинка. Сестра Карен — рыжеватая блондинка. Брат Дейв русый. Мы все в семье светловолосые. И хотя мне доводилось встречать тех самых тупых блондинок из анекдотов, в массе своей все светловолосые, с кем я знакома, нормальные умные люди. Мама — страстная любительница поговорить о политике. Карен учится в университете из «Лиги плюща», получает вторую степень магистра политологии. Дейв с двухлетнего возраста был ходячей спортивной энциклопедией и географическим справочником, а сейчас он изучает экономику в том же университете, который закончили мы с Карен. А меня — кто бы мог подумать — выбрали в выпускном классе произносить прощальную речь («Викинги» — вперед! Победы вам в будущих матчах!), а потом я — все та же блондинка — с отличием закончила Университет Флориды.
