Мария Баррет - Обманутая
– Благодарю за предложение, но я приеду сама. До ленча у меня есть два вызова на дом. Когда мы встречаемся?
– В час или в час тридцать.
– Лучше в час, Фрейзер.
– Договорились. В час, отель «Скин». – Фрейзер взглянул на часы.
– Фрейзер, удачи тебе с запонками!
Фрейзер улыбнулся, записал время ленча в дневник и спустился вниз. Он все время возвращался к ночному звонку и страшно злился. Если бы только Ливви Дэвис не стояла у него на пути, связь с Бет Броуден могла оказаться очень забавной.
Гордон Файф сидел на краю стола Фрейзера и постукивал ручкой по бедру, пока говорил. А говорил он с сильным акцентом уроженца Глазго. Даже двенадцать лет, проведенных в Абердине, не изменили его речь. Он растягивал гласные в словах, и каждое слово звучало словно целое предложение. Гордон говорил о новом макете газеты и хотел, чтобы босс одобрил его замыслы. В течение пятнадцати лет он был главным редактором газеты, но по-старомодному считал, что последнее слово должен сказать ее владелец. Владельцем был Фрейзер, и хотя он всегда обычно соглашался с Гордоном, тот не хотел нарушать принятые правила.
Фрейзер уставился в пространство и каждый раз кивал, когда до него доносилось какое-нибудь слово. Он не слышал, что ему говорил Гордон, так как все его мысли были поглощены Ливви. Как он ни старался избавиться от них, но телефонный звонок его по-настоящему расстроил. Он не сказал ей о своих подозрениях по поводу истинных отношений между Хьюго и Джеймсом. Ведь все это произошло много лет назад, да и он не был полностью уверен в своей правоте. И как она должна воспринять все это? Ее и так сильно обидели, и он не хотел добавлять ей новых страданий. Поблагодарит ли она, если он вытащит на свет то, что уже давно похоронено? Должен ли он теперь рассказать то, что необходимо было рассказать много лет назад, или лучше оставить все в прошлом?
Он тяжело тряхнул головой, удивляясь, какую путаницу она вносит в его мысли. Черт побери! У него и так достаточно дел, чтобы еще волноваться из-за женщины, находящейся на расстоянии четырехсот миль от него. Он должен выбросить ее из головы. Все его мысли должны быть заняты «ИМАКО», у него скопилось уже достаточно много информации. Иногда он действительно желал, чтобы никакой поездки в Сассекс не было. Взглянув на Гордона и пытаясь ухватить суть дела, он вдруг увидел, что старик замолчал и пристально глядит на него. Слепая ярость проснулась во Фрейзере. Он так увяз в своих мыслях, что даже не слышал, как Гордон замолчал.
– Что с тобой, Фрейзер? Я бы сказал, что ты витал в облаках! – заметил Гордон.
Фрейзер пожал плечами:
– Извини, Гордон. Я задумался.
– Ты был где-то далеко. Посмотри, тебя кто-то уже призывает. – Гордон кивнул в сторону стеклянной перегородки, отделяющей кабинет от приемной. Фрейзер оглянулся и увидел, что Кэрол, жестикулируя, зовет его.
Фрейзер кивнул ей.
– Гордон, делай с макетом то, что считаешь нужным. Я посмотрю на окончательный вариант и выскажу свое мнение. Договорились? – Фрейзер встал и пошел к дверям.
– Ты знаешь, это будет нечто исключительное! – с энтузиазмом воскликнул Гордон.
– Ты мне расскажешь об этом. – Фрейзер посмотрел через плечо, беспомощно улыбаясь, и вышел к Кэрол.
– Фрейзер, женщина в холле хочет вас видеть. Она говорит, что это личное.
Он кивнул, в этом не было ничего необычного. Вместе с другими делами у него часто возникала проблема с различными людьми из-за владений в Абердине, И с ним часто хотели говорить лично.
– Позвони мне в приемную, когда все соберутся на совещание в комнате редакторов. Это даст мне возможность побыстрее закончить встречу.
Он взял со стола Кэрол блокнот и ручку, попросил разрешения забрать их с собой и вышел. Кэрол наблюдала за ним, пока он шел к лифтам.
Какой он изумительный мужчина, думала она с восхищением. Но потом резко одернула себя и села за компьютер. Он не из твоей лиги, Кэрол. Нечего мечтать о нем. И, печально улыбнувшись, она вернулась к работе.
Фрейзер распахнул стеклянные двери, которые вели из основного здания в громадное пространство холла «Эбердин энгас пресс» и широкими шагами пошел к стойке. Он улыбнулся Роне – секретарю в приемной и спросил, кто хочет его видеть. Она указала в дальний угол холла, где стояли кресла. Высокая блондинка разглядывала экземпляры газет, которыми были оформлены стены. Рядом с ней стоял громадный чемодан, а черный рюкзак висел на плече. Он узнал сразу, кто это, прежде чем она повернулась к нему.
– Ливви?
Она посмотрела через плечо, увидела его и улыбнулась. Повернувшись к нему, она уронила рюкзак на пол, и Фрейзер взорвался.
– Боже! Что ты здесь делаешь?
И мгновенно понял, что сказал глупость. Его приветствие должно быть более теплым. Он пошел через холл, пытаясь улыбнуться, но ему это не удалось. Он растерялся и не мог собраться с мыслями. Подойдя к ней, он заколебался, поцеловать ли ее, но потом решил отказаться от этой мысли. Его смущали заинтересованные взгляды секретарш из приемной.
– Я не могу поверить! – сказал он. – Какими судьбами?
Ливви пожала плечами. Все выглядело не так, как она представляла: ее не ждали.
– Сама не понимаю. Просто пришло в голову приехать сюда. – Она хотела рассказать ему, что случилось, но только не здесь и не сейчас. Куда делись все его чувства? Она вся сжалась и встревоженно улыбнулась.
Вдруг Фрейзер взял ее за руки, прижал к себе и обнял – он был не в состоянии более сдерживаться. Ей сразу стало хорошо, и он наконец обрел то, о чем мечтал всю прошедшую неделю. Потом он слегка отстранился, все еще держа ее руки, и рассмеялся.
– Это просто замечательно! – Возбуждение стало нарастать внутри него. Он собирался сказать ей, как сильно желал этой встречи, как сильно хотел ее! Даже сейчас, в холле, он с трудом контролирует себя. Но вдруг все сомнения снова вернулись к нему, прежде чем он успел сказать это.
«Что ты делаешь, кретин, – подумал он в панике. – Вспомни эту неделю! Вспомни колледж! – И он крепко сжал рот, Стараясь удержать рвущиеся слова. – Она даже не знает, почему она здесь, – продолжал зудеть ехидный голосок в голове. Она просто прыгнула в поезд в уверенности, что ты здесь и, как всегда, готов зализывать ей раны. Ты ей нужен только на время, неужели ты еще это не понял? А когда ей станет лучше, она поспешно вернется к Джеймсу, выкинув тебя из своей жизни. Эй, Фрейзер, держи себя в руках! Ты же мужчина! Отвернись от нее, возьми другую женщину в свою постель».
Все еще улыбаясь, Ливви радостно посмотрела в лицо Фрейзера. И вдруг увидела, как оно меняется. Она увидела в его глазах борьбу чувств. Вся радость исчезла из них, осталась только настороженность. Потом она увидела в них такой холод, что инстинктивно отняла свои руки и напряженно прижала их к бокам.
