Рут Сабертон - Кэти Картер ищет принца
В смысле в домах.
— Голову немного влево, Кэти, — тычет меня в подбородок фотограф, и я повинуюсь.
— Скажи, Кэти, — начинает блондинка с лошадиным лицом, которая крутит карандаш в пальцах с безупречным маникюром, хотя, должна признать, в последнее время в этом отношении я ей не уступаю, — читатели нашего журнала очень хотят знать, как вы с Гэбриелом проводите время в вашем уютном корнуоллском доме.
Журналисты изъясняются, как будто цитируют статьи из глянцевых журналов.
— Ну… — тяну я, устраиваясь среди мягких подушек. — Я продаю эротические игрушки и пишу роман, пока Гэбриел проводит целые дни, запершись с моим приятелем геем.
На самом деле я ничего подобного не говорю, хотя очень хочется. Снимаю шляпу перед профессиональными прелюбодеями. Постоянно врать — все равно что держать в голове текст сразу нескольких пьес, ничего не перепутав.
— Мы развлекаемся, — говорю я. Я выучила свою роль наизусть, проведя два месяца в качестве постоянной спутницы Гэбриела. Я дала интервью журналисту из «Мейл» о том, каково любить знаменитого актера, мой целлюлит самым жестоким образом выставили на всеобщее обозрение в «Хит», а теперь мы с Гэбриелом появимся на страницах осеннего выпуска «Хелло».
— Точно. — Гэбриел одаряет журналистку ослепительной улыбкой, и дама просто тает. Он потрясающе смотрится в вылинявших джинсах и мягчайшем кашемировом свитере, точь-в-точь под цвет гиацинтовых глаз. Длинные пшеничные кудри обрамляют гладкое загорелое лицо — вскоре этот человек будет смотреть на телезрителей в роли галантного капитана пиратов. Гэбриел берет меня за руку и целует.
— Кэти прекрасно готовит.
Дайте пакетик.
— Еще она — талантливый писатель, — продолжает Гэбриел. — Только что закончила свой первый роман.
— Пишет романы… — повторяет журналистка. — Чудесно.
Я смотрю на кофейный столик, где рядом с фруктовыми вазами лежат мои записные книжки, и ощущаю прилив гордости. Пусть даже Джеймс уничтожил первые наброски и мне пришлось провести огромное количество времени, болтая о пустяках и продавая эротические игрушки вместе с Мэдс, я все-таки умудрилась закончить «Сердце разбойника». В этих записных книжках — тысячи слов, которые дышат испепеляющей страстью. Просто удивительно, отчего мои рукописи не горят сами собой. Чего стоит одна только финальная сцена, когда Джеймс занимается любовью с Миландрой на вершине утеса. У меня самой от нее мурашки бегут.
К сожалению, я уже очень давно лишена секса.
— Отредактирую роман и найду издателя, — говорю я, но Гэбриел уже забыл о моей книге и переключился на куда более интересную тему — себя самого. Со вздохом я смотрю на часы — невероятно дорогие, только их, по настоянию Гэбриела, мне надлежит носить во время общения с прессой, — и обнаруживаю, что до обеда еще далеко.
Время ползет удивительно медленно, когда делать нечего. В школе имени сэра Боба оно неслось галопом. Нам с Олли часами было некогда присесть или хотя бы выпить кофе. Мы переводили дух лишь в половине четвертого, заходя в паб.
Я мельком оглядываю себя в огромном зеркале, которое висит над камином, и с удивлением понимаю, что красотка, которая глядит оттуда, — действительно я. Ходьба по проклятым холмам и впрямь помогла сбросить вес. Я качаю головой, и девушка с аккуратной прической отвечает мне грустным взглядом. Я такая несчастная. Если бы я только могла вернуться в прошлое, в тот день, когда мы с Гэбриелом пошли в ресторан…
Когда Олли ушел, я позвонила ему и буквально взвыла от разочарования — его мобильник оказался отключен. Когда он наконец ответил, то явно был не в настроении говорить, и всякий раз, когда я пыталась объясниться, он упорно менял тему.
— Послушай, Кэти, — наконец сказал Олли, — не нужно ничего объяснять. Я, в конце концов, все видел. Вы счастливы вместе. Я за тебя рад. Правда.
— Но это не то, что ты думаешь!
— Да? По-моему, Гэбриел Уинтерс — идеальный романтический герой. Именно тот, кого ты искала.
— Нет.
— Я не возражаю, — мягко сказал Олли. — Когда увидел вас с Гэбриелом, многое встало на свои места. Он идеально подходит тебе, и ты получишь все, о чем мечтала.
— Не получу! Не получу!
— Кэти, он может осуществить твои мечты, и я очень рад за тебя. Ты заслуживаешь счастья. Вы стопроцентно подходите друг другу, и я очень рад, что вы вместе.
— Если так, зачем ты приехал в Трегоуэн? Потому что…
Но Олли не позволил закончить:
— Мы с Ниной тоже очень счастливы. Просто здорово, как у нас обоих удачно все сложилось, не так ли?
— Но я действительно должна объяснить. Мы с Гэбриелом просто друзья.
Олли раздраженно выдохнул:
— Кэти, я не слепой, лучше не пытайся врать. Мне пора. Нина ждет. Поговорим потом.
— Пожалуйста, не отключайся! — взмолилась я. — Послушай, я не могу объяснить, что происходит, но, пожалуйста, поверь! Между мной и Гэбриелом действительно ничего нет! Честное слово!
— Кэти, — сказал Олли сдержанно — я едва узнала его голос, — пожалуйста, не делай из меня идиота. Сосредоточься на Габриеле, как я сосредоточен на Нине, и живи своей жизнью. То есть… не звони больше. Нужно дать друг другу немного покоя — тебе так не кажется?
— Нет, Олли, не кажется. Зачем?
— Потому что так будет лучше, Кэти. Надо жить дальше, раз уж мы сделали выбор, держаться избранного пути. Какое-то время нам не следует видеться, потому что так будет проще.
— Проще? — недоверчиво переспросила я. — Нет, мне проще не будет. Станет только хуже. С чего тебе в голову пришла такая дурацкая идея?
— Такова любовь, — ответил Олли, и я услышала, как он усмехнулся. Повисла тишина, и я затряслась от горя. Я потеряла лучшего друга. Да что с ним такое? Что, черт возьми, стряслось?
Я вернулась к Мэдди и провела остаток вечера, рыдая за бутылкой виски. Все как будто утратило смысл; чем больше я пила, тем сильнее запутывалась. Я не могла поверить, что Олли отрекся от старой дружбы лишь потому, что я встречаюсь с Гэбриелом Уинтерсом. Он никогда не поднимал шум из-за Джеймса.
Почему он все так преувеличил? И почему я расстроена? Если поплакать еще немного — весь дом промокнет. Я сморкаюсь в кухонную салфетку и принимаюсь за печенье. Господи. Я так сильно не переживала даже в тот день, когда Джеймс разорвал помолвку.
Олли всего лишь друг, тогда как Джеймса я любила. Мы обручились и жили вместе.
Не так ли?
И вдруг до меня доходит, будто с неба на макушку обрушивается удар молота.
Я люблю Олли.
Что?!
Как это произошло?
Олли мне не подходит.
Он не романтический герой.
