Марина Елькина - Задачи из учебника
– Скоро придет, скоро придет, – лепетала бабушка, хватаясь за сердце.
– Даня! Ты опять ревешь? – строго поинтересовалась Татьяна, и сын тут же радостно умолк.
– Танечка, это невозможно! – заявила мама. – Или ты приходи вовремя, или бери этого истерика с собой.
– Хорошо, мамочка, я буду приходить вовремя.
Татьяна проводила мать, уложила спать Даньку и постелила себе. Разговор с деканом тревожил и не отпускал.
Глупо и смешно! И никаких чувств у него к ней нет. Просто решил жениться.
А может, в этом есть доля смысла. Может, ей лучше выйти замуж. В конце концов, ей ведь тоже все равно за кого. Она просто устала от одиночества. А он человек умный, положительный. Характер, конечно, не ахти.
Да разве можно думать об этом серьезно? Нет, нет и нет! Она уже выходила замуж без любви. Но там была хотя бы благодарность. А здесь? Здесь ничего.
Ладно, время на раздумья есть. Он ее с ответом обещал не торопить.
И думать нечего! Никакого ответа он не дождется!
Она потушила свет и с головой накрылась одеялом, словно желая спрятаться. От чего? Или от кого?
Глава 18
Кит выполнил свое обещание: он выкупил сначала один контейнер, потом все три, прокрутил деньги и через полгода лично подобрал Алику двухкомнатную квартиру недалеко от метро.
На новоселье Алик пригласил только Никиту и Тимура. Кит поднял рюмку и торжественно произнес:
– Алик! Мы отпускаем тебя на все четыре стороны! Проценты тебе идут, хата есть – занимайся, чем душа пожелает, хоть наукой, хоть любовью!
Алик в этот вечер чувствовал спокойствие и умиротворение. Все шло отлично. Про «все четыре стороны» Кит, конечно, приврал. Фирма еще не в таком стабильном положении, чтобы отпускать Алика. Но Алик это и сам понимал и пока рассчитывал только на большее количество свободных часов.
– Даша вчера звонила, – сообщил Кит позже. – На свадьбу приглашала, замуж выходит.
– Только сейчас?
– А ты что, давно в курсе?
– Давно.
– Значит, получил приглашение и молчал?
– Не получал я приглашения.
– Тогда ясно. Она просила передать.
– Что?
– Приглашение.
– Кит, я же знаю, ты врать мастак.
– Не понял.
– Не просила она тебя ничего передавать.
– Честное слово! – вскинулся Кит. – Не веришь? Ну и черт с тобой! Скажу ей, чтобы сама тебя приглашала.
Алик нахмурился, умиротворение куда-то улетучилось. Может, не из-за Даши. Из-за водки скорее всего.
Он проводил ребят и сел за письменный стол. Вытащил из верхнего ящика папку с незаконченной диссертацией, полистал страницы, прочитал несколько строк, закрыл и убрал обратно. Он делал так все последние дни. Он боялся приступать, боялся возвращаться, не знал, с чего начать.
Так будет до бесконечности. Сам он ничего не сделает. Поэтому завтра Алик решил пойти к Михаилу Иосифовичу в университет. Встречи с профессором он боялся, поэтому откладывал ее, но нужно сделать шаг. Дальше будет видно.
Алик знал за собой эту черту – ему никогда не хватало решимости начать. Его всегда кто-то должен был как следует толкнуть. А тут еще оказалось, что продолжать давно заброшенное старое гораздо сложнее, чем начинать новое.
Алик покрутил в руках фотографию, квадратик в картонной рамочке – он, Татьяна и ее дети. На фотографии – лето. А сейчас уже зима. Это тоже старое. Незаброшенное, незабытое, но все равно невозвратимое. Как раз здесь он сделал попытку вернуть. Наверное, не так, не теми словами. Наверное, поздно.
Все! Хватит философствовать на досуге, да еще под хорошим градусом. Уже поздно. Завтра в университет. Он заранее позвонил профессору и договорился о времени. Чтобы нельзя было отступить.
– Здравствуйте, мой дорогой! – Михаил Иосифович сурово хмурился.
Но Алик знал эту его сердитую интонацию: в глазах профессора блестели искренняя радость и чуть ли не слезы умиления.
– Ваш академический наконец закончился?
– Да.
– Успешно?
– Относительно.
Профессор кивнул:
– Относительно науки – ничем. Правильно? Иначе вы бы не пришли ко мне за советом.
– К вам за советом я пришел бы в любом случае, – улыбаясь, ответил Алик.
Профессор постарел: поседел, сморщился, еще сильнее ссутулился.
– Александр, я должен сказать вам правду – все эти годы время шло. Шло не только в жизни, но и в науке. И вот то время, которое в науке, оно прошло мимо вас.
– И то, которое в жизни, тоже, – вздохнул Алик.
Профессор внимательно посмотрел на него и чуть смягчился:
– В жизни, наверное, невозможно, а в науке еще не поздно наверстать. Правда, вас в науке не знают. Наша тема и тогда не вызывала научного оптимизма у большинства коллег, а сейчас – еще меньше. Наука не хочет касаться восстаний. Вы готовы ко всему этому? Ну что ж, тогда давайте обсудим план работы.
Речи профессора о времени и теме не вдохновляли, но тем не менее Алик, придя домой, сразу достал диссертацию и принялся за работу. Он работал до приятного изнеможения, до усталости писал широким размашистым почерком, исправлял, намечал новые пункты.
Он вздрогнул от телефонного звонка, возвращаясь в реальность, и поморщился. Кто может звонить? Конечно, Кит или Тимур. Опять по работе. Опять что-нибудь с отчетами, с товаром, с деньгами. Алик сначала вообще не хотел брать трубку, но потом сообразил, что это может быть что-нибудь важное, и взял.
– Алло!
– Дядя Шура? Здравствуйте! Это я, Женя.
Татьянина Женька! Ну конечно! Кто же еще мог называть его «дядей Шурой»?
– Мне дали ваш новый номер телефона.
Ах, ну да! Он же тогда давал ей Никитин номер.
– Женя, у тебя неприятности?
– Да.
– В институте?
– Нет, в общежитии… – Женька замолчала. – Мне негде ночевать. Я не могу туда вернуться.
– Я сейчас за тобой приеду. Ты в институте?
– Да.
– Говори адрес…
Алик привез перепуганную Женьку к себе, накормил, напоил горячим чаем и только тогда приступил к расспросам. Оказалось, что ее преследует какой-то наркоман-старшекурсник из двести третьей комнаты. Этот наркоман так запугал девчонку, что она и близко боялась подойти к общежитию.
– Вчера я ночевала на вокзале, – закончила Женька.
– Почему сразу не позвонила мне? – воскликнул Алик.
– По старому номеру никто не отвечал.
Правильно. Кит был у него на новоселье.
– Я дозвонилась только сегодня утром, и мне сказали ваш новый телефон.
– Ты матери об этом придурке говорила?
– Нет.
– Правильно. И не надо. Она с ума сойдет. Я постараюсь все уладить.
