Маргарет Каллагэн - Хозяин дома
Желание, охватившее их обоих, внезапно стало таким настоятельным, что они не могли ждать ни секунды. Джек вошел в нее и задвигался вместе с Эллой и ради Эллы, ведя ее к вершинам неземного блаженства. Их тела и души слились воедино, устремляясь к одной цели. Разрядка наступила одновременно, обоих их сотряс двойной взрыв экстаза, от которого, казалось, весь мир рассыпался мириадами разноцветных искр.
Элла открыла глаза, когда полоска света уже пробилась в щель между занавесками и ползла по одеялу. Как ни странно, Элла ничуть не сожалела о происшедшем. Она только совершенно отчетливо понимала, что больше не может оставаться в доме Джека. Речь шла уже просто о порядочности — Джек помолвлен, и, значит, ему нужно какое-то время проводить наедине со своей невестой. Сознание, что Джек не любит ее, и не любит уже много лет, причиняло боль, но сожалений не было. Пусть ей предстоит прожить до конца дней в одиночестве, но она навсегда сохранит в памяти эту волшебную ночь.
Джека не было в комнате, но одинокая красная роза на подушке, все еще хранившей отпечаток его головы, свидетельствовала, что он не стыдится того, что произошло между ними. Элла улыбнулась. Она была грустна и одновременно счастлива. Никаких сожалений.
Услышав приглушенный звук шагов, Элла села в кровати, подложив под спину подушки. Запоздало проснувшаяся скромность побудила ее натянуть одеяло до самого подбородка. Дверь скрипнула, и сердце Эллы забилось как пойманная птица.
Дверь медленно приоткрылась, и Элла увидела знакомое, до боли любимое лицо. Голубые глаза встретились с ней взглядом.
— Как спалось, мадам? — спросил Джек. Жестом фокусника он вынул из-за спины поднос с завтраком и поставил его на тумбочку возле кровати. Что может быть лучше, чем завтрак в постели, поданный самым потрясающим официантом на свете, к тому же обнаженным по пояс. Рельефные мускулы груди так и манили прикоснуться к ним пальцами.
— Я несколько раз просыпалась, — чопорно сообщила Элла. Вся ее стыдливость вдруг испарилась под жарким взглядом Джека.
— С чего бы это? Не представляю, — поддразнил ее Джек.
Он присел на край кровати, налил Элле чашку свежезаваренного кофе и занялся едой — свежими круассанами с джемом. Разрывая мягкие булочки на кусочки, он по одному отправлял их Элле в рот, кормя ее, как маленького ребенка. При этом пальцы Джека то и дело словно невзначай касались ее губ.
Напряжение росло с каждым прикосновением. Наконец круассан был съеден до последней крошки. Прочтя в глазах Эллы голод, не имеющий никакого отношения к пище и не уступающий его собственному, Джек издал некое подобие звериного рыка, поспешно сбросил с себя брюки, лег на кровать рядом с Эллой и через секунду был уже в ней.
Потом они снова уснули. Разбудил их настойчивый звонок мобильного телефона. Джек зашевелился, посмотрел на часы, пробормотал под нос нечто недружелюбное и, быстро поцеловав Эллу в плечо, нагой и босой поплелся в гостиную.
Оставшись одна, Элла забилась под одеяло, хранившее тепло Джека, и снова задремала под его голос, приглушенно доносившийся из соседней комнаты.
Внезапно его интонации резко изменились, и Элла рывком села в кровати. Сна как не бывало. Пытаясь справиться с безотчетным страхом, она накинула халат и босиком пошла к Джеку.
— Что случилось, Джек? — спросила она, как только он закончил разговор. Вся его поза выражала подавленность, лицо было мрачным. Элле показалось, что ее сердце сжала чья-то ледяная рука.
— Это звонил Айан? — спросила она. — Что-то с лошадью? Она умерла?
Джек покачал головой.
— Нет, это был не Айан, — со вздохом сказал он. — Звонила Флисс.
О, как больно. Боли хватит на всю жизнь, так же как и воспоминаний, которые она будет лелеять долгими одинокими ночами.
— Понятно.
— Ничего тебе не понятно! — резко возразил Джек, нервным жестом проводя рукой по волосам. — Поверь, Элла, ты ничего не поняла.
Запахнув полы халата, Элла обхватила себя руками. Ей вдруг стало холодно, холод шел не снаружи, а изнутри нее, распространяясь по всему телу.
— Все нормально, Джек, — натянуто проговорила она. — Ты ничего не обязан мне объяснять. Флисс…
— Нет! — оборвал ее Джек. Он в два шага преодолел разделявшее их расстояние и взял Эллу за руку повыше локтя. — Элла, ты не поняла. Это совсем не то, что ты думаешь. Флисс позвонила потому, что, страдая от бессонницы из-за больной ноги, она включила ночью радио и поймала последние известия. В Персидском заливе опять беспорядки, — почти бесстрастно продолжал Джек. — Строящийся туристический комплекс захвачен террористами, Ллойд Рафтер пропал без вести.
Глава 18
— Что-то ты сегодня непривычно тихая. Устала? Перетрудилась? Или тебя беспокоят плохие новости из Персидского залива?
Элла вздрогнула. Грэмпс безошибочно понял, что она унеслась за тысячи миль отсюда. Но Эллу беспокоили не столько новости, сколько их отсутствие. Редкие звонки Джека прерывались помехами и нисколько не успокаивали, скорее наоборот. Поначалу Джек не сообщал почти ничего, кроме самого факта, что Ллойд жив, но следов найти не удалось и что он не собирается возвращаться в Англию, пока не найдет своего помощника живым или мертвым. Об опасности, которая угрожает самому Джеку, Элла просто не могла думать.
Взглянув на деда, она прочла участие в его глазах — голубой копии ее собственных — и заставила себя улыбнуться.
— Прости, Грэмпс, виновна по всем пунктам. В последнее время моя жизнь стала какой-то суматошной.
— Могу себе представить. Нелегко вести себя как ни в чем не бывало, когда на душе такой груз. Не знаю, Эйлин, послужат ли мои слова утешением, но, по-моему, ты напрасно беспокоишься. Этот твой Кигэн — настоящий боец, судя по тому, что я о нем слышал, он выживет и, вот увидишь, вернется даже без единой царапины.
«Твой Кигэн». Если бы это было так! Если бы она могла признаться во всем Грэмпсу, рассказать ему всю правду. Но ничего, скоро она это сделает — как только Джек благополучно вернется домой и она окончательно порвет с ним.
— Вот и Джордж говорит…
Элла украдкой улыбнулась. Можно не сомневаться, Грэмпс не упустил шанс одарить своим мудрым советом главного садовника Джека. Вероятно, это происходит по пятницам за вечерней кружкой пива в местном пабе. Но Элла и не возражала — вероятно, садовник, как и добрая половина жителей поселка, возносит Джеку хвалы. Только бы Грэмпс оказался прав, только бы Джек выжил.
— Пойду-ка я приготовлю чай, — предложила Элла, скорее чтобы просто чем-то занять себя, нежели потому, что ей действительно хотелось чаю.
