Девочка из прошлого - Аля Драгам
Радуюсь, что на грани и ей не нужно будет долго терпеть.
Мышцы, сжимающие с силой, расслабляются. Делаю неспешное движение, еще одно. В ней так тесно и горячо, так невероятно! Возвращаю руку на клитор, растираю, глажу, чтоб отвлечь от внутренней боли.
Постепенно набираю темп, наблюдая, как моя девочка улыбается сквозь слезы. Как закрывает глаза, а из приоткрытого ротика летит "аааа".
Мне кажется, в первый раз девушке сложно кончить от боли и напряжения, но моя Саша рвет все мои шаблоны. Она вдруг выгибается, начиная сжимать меня в себе. Это служит последней каплей, и я прихожу к финишу вместе с ней, изливаясь внутрь долгими толчками.
Сжимаю свою принцессу в объятиях, целую везде, где могу дотянуться. Мы тяжело дышим, не сговариваясь, стараемся прижаться сильнее, ближе. Врасти друг в друга.
Целая вечность проходит, прежде чем моя девочка открывает глаза. Я в это время рассматриваю самое прекрасное лицо на свете. Лицо любимой... теперь уже женщины... Моей женщины... Хотя для меня она навсегда останется моей девочкой, моей драгоценностью.
— Люблю тебя, принцесса.
Я все еще в ней. Отдаю себе отчет в том, что кончил в нее. И нет, не потому что знаю о нашей проблеме. А потому что надеюсь на ошибку. Если у нас получится, я буду счастлив. Если нет... я буду любить так, чтобы в её сердце не было место грусти.
— И я тебя. Очень люблю, мой Дейв.
Во мне сейчас столько нежности к этой девочке...
— Моя смелая малышка. Ты не жалеешь?
— Нет. А ты?
Хмурится. Чего ты боишься, милая?
— Я счастлив. Я так счастлив, что хочу обнять весь земной шарик.
Чмокаю в нос и начинаю подниматься. Выхожу из нее с тихим хлюпаньем. Планирую затащить её в душ, чтобы она не смогла ничего увидеть. Сам я успел зацепить боковым зрением пятна на покрывале. Так вообще должно быть или что-то пошло не так?
Беру Сашу на руки и несу в душ. Ставлю под теплые струи, прижимая к себе. Сначала надо смыть кровь. Быстро намыливаюсь и осторожно намыливаю свою девочку. Свою!
— Нигде не болит?
— Нет. Только чуть-чуть щиплет.
Наверное, это правильно!? Там всё - таки рана.
Споласкиваюсь и оставляю Сашу купаться. Сам спешно сдираю покрывало, наволочку и несу в стиралку. Зная сашины загоны, с нее станется расстроиться от того, что "вдруг кто-то узнает". Пока она моется, успеваю натянуть домашние штаны, сменить подушку на свежую, стащив новую из своей бывшей спальни, вернуть неугомонного щенка в комнату, и принести холодный сок.
Саша выходит, естественно, кутаясь в халат. Я и не сомневался. Трет сонные глаза.
— Как ты догадался, что я хочу пить?
— Я хорошо научился тебя чувствовать.
Подхожу к ней, развязывая махровый кокон. Жарко же. И видеть ее без всего мне нравится намного больше.
— Спать?
— Угу. Дай мне футболку, пожалуйста.
— Нет, моя красавица, теперь спим так. Коже надо дышать и всё такое. Иди скорее ко мне.
Подхватываю на руки и кладу на кровать, ложась рядом. Мой рай.
***
Саша тихо сопит в подмышку, а никак не могу уснуть. Адреналин все еще плещется в крови. Прокручиваю раз за разом произошедшее. Смакую воспоминания и свои ощущения. Губы растягиваются в улыбке. Не думал раньше, что смогу так полюбить. На разрыв. Отдавая себя без остатка.
Сегодня мы разрушили все стены и границы, вросли друг в друга…
Встаю, чтобы убрать разбросанные вещи. Надо занять руки, чтобы не лыбиться в потолок. Открываю шкаф, собираясь повесить брюки, и замираю. А... а где вся сашина одежда? Одинокое нарядное платье… Распахиваю соседнюю дверь, на полках лежит только моя. Брюки выпадают из рук, когда вижу собранную сумку.
Медленно и неотвратимо накрывает осознанием. Все не просто так. Поддавшись возбуждению, я сразу не понял… а мог же насторожиться, мог же рассмотреть в начинающейся истерике причину. Мог…
Она прощалась со мной. Эта истина бьет резко и со всей силы. Пытаюсь вдохнуть, чтобы прогнать страшную мысль. Но в воздухе оказывается стеклянная крошка, она рвет легкие, сердце разбивается на мелкие осколки. Как же так?! Боль такая сильная, что с новым вздохом сознание покинет. Хватаюсь за шкаф, прижимаюсь лбом к холодному дереву...
Когда наступает рассвет, я так и стою около окна, сунув руки в карманы штанов. Возле ног стоит дорожная сумка. Нет, не так. Ненавистная дорожная сумка. Не могу на нее смотреть. Не хочу шевелиться. Не хочу думать. Мечтаю остаться в том моменте, когда сжимал любимую в своих руках. Когда она открыто признавалась во взаимных чувствах.
Как она так может? Если любишь, то борешься. Разве нет? Как она может так легко уйти? Неужели ей... неужели ей не больно самой? Я не верю... я же видел все ее переживания, сомнения. Я думал, сегодня мы оставили все плохое в прошлом... С трудом сдерживаю вопль, который рвет изнутри.
— Давид, доброе утро!
Не могу себя заставить повернуться и посмотреть на нее.
— Давид?
Осекается. Увидела сумку и…
Черт, как же сжимается сердце.
Саша обходит меня и встает спереди.
Пристально рассматривает меня снизу. Набирает воздух в лёгкие. Ну же...
— Давид, я... — Зажмуривается. Выпаливаю на выдохе. — У меня не может быть детей. Никогда.
Молчим. Ей надо принять, что рассказала. Мне... я просто молчу...
— Я говорил тебе, что люблю и всегда приму твою сторону. Ты зря боялась сказать. Моих чувств это не меняет. — Говорю глухо. Горло сжимает спазм.
— Тебе
