Их любимая - Дана Блэк
Пусть.
А я сейчас буду ее трахать.
Сжал гладкие бедра и рывком опустил на себя до конца. Она звонко шлепнулась, а у меня сорвало тормоза. Летим. Никаких остановок и пауз, времени, чтобы меня прочувствовала, никакого медленного ласкового секса, мне, чтобы насытиться, надо глубоко, с размахом, на всю катушку.
Поднимаю и опускаю ее на себя, быстро, резко. Она подскакивает, падает на член с влажными шлепками и хватается за Ареса. Целует его.
Я терпел бесконечность. И теперь не хочу останавливаться. Но она такая красивая, моя девочка, несколько жадных до ее тела толчков - и я сейчас кончу.
Ну бл*ть.
- М-м-м, - лбом уткнулся ей в шею, прикусил сосок, торчащий сквозь платье и рывком натянул ее на себя. Стиснул зубы.
Она забилась на мне, отталкивая, и я усилием оторвался от полной груди. На лбу испарина, в висках пульс стучит, я изливаюсь в нее, тяжело дышу.
К черту.
Это только один раз и будет еще, утро далеко, словно звезды.
Слепо целую голые руки и плечи, носом вжимаюсь в бархатистую нежную кожу и запах ее впитываю, отпускать не хочу.
Но чувствую, как Тим тянет ее из моих рук.
И надо отдать.
Я отдам, сейчас, сейчас, еще секунду...
Ругнулся и разжал пальцы.
Тим подхватил ее за талию и снял с меня. Удерживая одной рукой, другой сбросил на пол посуду и толкнул Риту на стол.
Рита
На платье выступила капелька крови, он так укусил меня, что сосок ноет, и боль разливается по телу. Тягучая, будто патока, горячая, и вместо крови в моих венах плещется лава. Между ног тянет, а я трепещу, дрожу, было так мало, мало.
- Держи, - Тим протянул шампанское.
Схватила бокал дрожащими пальцами, но он тут же выпал, когда пустоту внутри резко и настойчиво заполнил член Тима.
Охнула и откинулась на лопатки. Проехалась по столу, когда Тим потянул меня за бедра ближе, натягивая на себя. Вошел сразу до упора, до корня, и перед глазами запрыгали белые блестящие точки.
Мне надо очнуться, я не сплю, это по правде все.
Он плавно погружается в меня, твердый и гладкий, каждой клеточкой его чувствую, сантиметр за сантиметром, и дрожу так сильно, словно взорвусь вот-вот, разлечусь на осколки.
В небе прыгают, скачут звезды, и голова кружится, я даже лежать не могу, я неспокойна и глохну от стука сердца в ушах.
Зажмурилась и вздрогнула, когда губ коснулись мягкие мужские губы. Распахнула ресницы и встретила черный взгляд Ареса. Вот оно - мое небо, моя галактика. Поперхнулась, когда Арес взял меня за шею и повернул голову, выпрямился. Одним движением он сдернул расстегнутые брюки, и в губы уперлась горячая бархатистая головка.
Сама потянулась и обхватила ее губами. Замычала, когда он толкнулся глубже, по языку скользнул дальше в рот. Пальцами схватилась за его брюки, подтягивая ближе и обхватила член у основания.
Их двое во мне.
И я перестаю думать, их в себе принимаю, этим мужчинам отдаюсь, я не здесь, в невесомости, далеко за пределами, это большее что-то, чем просто секс, я в любви.
Глава 67
Глава 67
Тим
Растянуть хочу этот момент, каждую секунду запомнить хочу, семь гребаных лет не жизнь у меня была, просто сон, долгий, скучный, однообразный и пресный, как пища без соли, как бег по кругу, кольцо на пальце, нелюбимая женщина рядом - я сам себя загнал в эту кабалу.
А сейчас я, наконец-то, живу.
Закрыл глаза и вбиваюсь в податливое, такое желанное тело. Ее стоны слушаю, вперемешку с мычанием.
Меня так надолго не хватит.
Рехнуться ведь можно, как это хорошо.
Открыл глаза и сразу встретил взгляд Ареса - брат держит ее за волосы, в рот ей вколачивается. Ему, как и мне, заеб*сь, и это меня трезвит.
Это как бренди пить, а потом вдруг градус понизить и бахнуть приторно-сладкий коктейль. Она не только моя, но тут я бессилен, и злость накатывает, я держать ее не могу.
Сдавливаю узкие бедра и с ожесточением врезаюсь. Глубже и жестче, чтобы у нее искры из глаз посыпались. Ее мотает по столу между мной и Аресом, и каждый тянет к себе.
Хватит.
- Подожди, - выдохнул и за руки дернул Риту на себя. Она рывком влетела мне в грудь, и растрепанные волосы хлестнули меня по щекам. Я трезв, и все равно словно пьяный, в глаза друг другу смотрим - они огромные у нее, блестящие, в них весь мир для меня, вся жизнь.
Для меня и для братьев.
- Устала? - вышел из нее, подхватил под ягодицы и поставил на палубу.
- Н-н-нет, - Рита облизнула красные опухшие губы. Хотела сказать что-то еще, но я уже развернул ее и толкнул животом на стол.
Задрал платье и снова вошел в тугую горячую плоть.
От глубокого толчка она проехалась по столу и вцепилась пальцами в Ареса. Брат сразу приблизился, за подбородок потянул к себе, и она открыла рот.
Продолжать смотреть на это - можно спятить. Повернулся на Севастиана - тот пьет шампанское. Уставился.
И все его мысли написаны на лбу.
Брат восстановился и готов продолжать.
Как же ои заеб*ли.
Но я знаю - так или никак.
Надавил на загорелую поясницу с двумя сексуальными ямками, пальцами подцепил узкую полоску красных трусиков, что делит крепкие ягодицы и потянул в сторону. Белье врезается ей в кожу, оставляя белые следы, мне не угомониться сегодня.
Сильнее, сильнее, чтобы громче мычала, вот так. Сдавил ягодицы и вколачиваюсь, и смотрю, как член входит в нее, блестящий и мокрый, в ее соках.
Я дурею.
С рычанием натягиваю на себя эту ненасытную шлюху, что захотела сразу троих. А мы уступили, подчинились, но я не жалею, все не важно, наша - значит, наша.
Один глубокий толчок, выбивающий из нее всю дурь, и я замер внутри, навалился сверху на хрупкое тело.
Лучшая ночь за последние семь лет.
Рита
В рот выстрелило теплое семя, и Арес отодвинулся, а я закашлялась, глотая. Лежу на столе и не могу шевельнуться, член внутри меня подрагивает, а я сжимаю его, не могу выпустить. Не готова была к такому, что на меня сразу набросятся, воздуха не хватает, с трудом дышу.
- Маленькая.
Давление
