Уведу. Добьюсь. Присвою - Алиса Верди
Мужчина выглядел очень довольным. Я решила воспользоваться ситуацией, пока он радуется.
— Глеб Михайлович, можно мне в туалет? — попросилась я.
— Потерпи, — недовольно нахмурился он.
— Я не могу. Мне с этой беременностью постоянно писать хочется, — якобы смутившись, ответила я.
Он раздражённо вздохнул.
— Ладно, только быстро, — он схватил меня за руку. — Где тут туалет?
Я пошла в направлении санузла. Директор зашёл вместе со мной.
— Давай! — приказал он.
— Я не могу при вас!
— Можешь.
— Пожалуйста! — взмолилась я.
— Да чёрт с тобой! Но дверь оставишь открытой, — велел он.
Я согласно кивнула. Он вышел и встал у открытой входной двери. Я включила воду, якобы стесняясь. Усевшись на стульчак, я быстро достала телефон. Хоть бы успеть! Геопозиция у меня уже была включена. Осталось лишь сбросить её сообщением Артёму. Быстрее!
— Пошевеливайся! — нетерпеливо поторопил меня мужчина за дверью.
Руки так тряслись, что я чуть не выронила телефон. Да! Всё, готово! Быстро убрав телефон обратно в карман, спустила воду.
— Выхожу, — смиренно ответила я, внутри всё сжималось от страха.
Теперь оставалось только надеяться, что Артём увидит моё сообщение и поедет по этому адресу. Ну, а мне необходимо продержаться до его приезда. А путь неблизкий, ехать больше часа.
— Всё же жаль, что ты беременна, — задумчиво протянул Глеб Олегович, разглядывая меня. — Я собирался неплохо так с тобой развлечься, но беременные меня не особо возбуждают. Впрочем, живота у тебя ещё нет, так что… — он шагнул ко мне.
Глава 64
— Не подходите! — отшатнулась я от этого психа.
Да у него же поехала крыша! В самом прямом смысле — он сошёл с ума! Повредился кукухой.
— Глеб Михайлович, может, чаю? — решила я его отвлечь и потянуть время.
Как там? С психами нельзя спорить?
— Пытаешься меня отвлечь? — ухмыльнулся бывший начальник. — Ты думаешь, я сюда чай пить приехал?
И тут он рванул ко мне. Так быстро, что я даже не успела увернуться и схватил меня за косу.
— Мне всегда нравились твои волосы, Анечка, — заявил он, притягивая меня к себе.
Ох, мамочки! Адреналин бурлил в крови. Как же страшно!
— Итак, что я собираюсь с тобой сделать: сначала ты меня удовлетворишь. Сама, я не слишком люблю насилие. А потом, если ты сделаешь это хорошо, то я порежу тебе лицо, — он достал из кармана выкидной нож и нажал на кнопку. Выскочило тонкое длинное и явно острое лезвие. — Только лицо, заметь. Хочу сделать из вас настоящую пару. Будете оба ходить со шрамами. По-моему, романтично, а? — он довольно осклабился, явно ожидая, чтобы я по достоинству оценила его гениальную остроумную идею. — А вот если мне не понравится, Анечка… только лишь лицом ты не отделаешься. Я бы посоветовал тебе очень постараться, — вкрадчивым голосом проговорил он возле самого моего уха, до боли натянув мои волосы.
Я почувствовала, как по спине потекла струйка пота. Меня буквально колотило от ужаса. Тело словно парализовало. Я не могла ни двигаться, ни кричать. Только мелко и часто дышала.
Так, соберись, Аня! Сейчас всё зависит лишь от тебя! Нужно поймать удачный момент. Я внутренне сконцентрировалась, молясь про себя.
Глеб Михайлович отпустил косу и схватил меня за грудь. Во второй его руке угрожающе блестел стальным лезвием нож, предупреждая мои попытки вырваться.
Его грубые пальцы причиняли мне боль, сильно сжимая нежную чувствительную плоть. Я стиснула зубы. Но одной руки ему было явно недостаточно, поэтому он положил нож на стол, рядом с собой, освобождая вторую руку.
Именно этого момента я и ждала. С силой ударила мужчину в пах, одновременно отталкивая от себя. Он охнул и согнулся, а я выскочила и бросилась к двери.
Замешкалась на секунду, открывая защёлку. В этот момент он схватил меня за плечо и с силой отбросил к стене. Я ударилась о стену спиной и упала на пол, ударяясь уже бедром.
Тут же вскочила и схватив стоящую поблизости табуретку, кинула в нападавшего. Это его задержало на секунду, а я, воспользовавшись заминкой, рванула к двери и вылетела во двор. Нужно было бежать в посёлок.
Но калитку перегораживал автомобиль. Глеб Михайлович оказался предусмотрительным, заранее отрезая мне путь к бегству. Тогда я рванула к задней части дома. Там забор чуть покосился и через него можно было попробовать перелезть.
Подстёгиваемая адреналином, я взлетела наверх и без особого труда преодолела ограду. Спрыгнула, упав на руки, вскочила и припустила по тропинке в сторону леса.
Слышала, как сзади бежит Глеб Михайлович, тоже уже перемахнувший через забор. Ему бежать было, безусловно, удобнее, поскольку я была в домашних тапочках, которые норовили слететь с ног. Но терять их было нельзя. Далеко босиком по лесу я не уйду.
Начал накрапывать мелкий дождик, но я не замечала его, старательно оббегая заросли кустарника. Я не раз гуляла тут и знала местность.
Я спотыкалась, расцарапала руки колючими ветками, холодные капли падали мне за шиворот. Обернувшись, увидела, что преследователь начал потихоньку отставать от меня.
Подбодренная этой новостью, я ускорила бег, стараясь не уронить с ног тапки. Когда обернулась в следующий раз, то Глеба Михайловича уже сзади не увидела.
Я не стала останавливаться, а продолжила бежать, стремясь максимально увеличить дистанцию между нами. Тяжело дышала, в боку кололо, мышцы голеней горели.
Дождь припустил сильнее. Как вовремя. Через несколько минут в изнеможении остановилась.
Я просто не могла больше бежать. Наклонилась вперёд и опёрлась руками о колени, пытаясь отдышаться. Вдруг вспомнила, что у меня в кармане телефон!
Быстро достала. Телефон оказался разбит. Не только экран, вообще не включался. Видимо, это произошло, когда я упала. Чёрт!
Между тем наступали сумерки. Я не знала, куда мне идти. Пока бежала, то особо не смотрела, куда бегу и быстро сбилась со знакомого пути. Сейчас же, в быстро опускающейся на лес темноте, почувствовала себя неуютно.
Я не знала, преследует ли меня по-прежнему Глеб Михайлович. Но ясно было одно, мне лучше повернуть назад, пока я в темноте окончательно не потеряла ориентацию.
Повернула и побрела в сторону
