Драконов много не бывает - Ева Ночь
Для матери самый лучший, но бесконечный – рассказ о ребёнке.
– Когда никто не видит и не слышит, я называю её ярким солнцем в бокале. Настя как вино – искристая и светлая, позитивная и лёгкая.
– Как я, – выдыхает Арк рвано, и я немножечко ревную, потому что так и есть: дочь слишком много взяла от него: и внешность, и характер, и умение очаровывать с полувзгляда.
– Она мелкий террорист: захватывает территории масштабно и берёт всех в заложники. Кот, собака, Лика, я – мы все от неё зависим.
– Беспокойная?
– Очень. Часто просыпается ночью. Плачет или разговаривает. Говорят, так растут слишком впечатлительные и умные дети.
Арк гордо хмыкает. У него грудь колесом. Кто бы подумал, что он будет вот таким папашей? Хотя, о чём я? Оставить бы его с дочерью один на один хоть на недельку – сразу бы стало всё понятно. А на расстоянии гордиться и любить умеют все. Это глоток горечи. Невысказанный упрёк, но и его он слышит или чувствует.
– Алл, – берёт он мои руки в свои ладони – естественно и просто. Его прикосновение жжёт, заставляет дыхание задерживать, чтобы не дышать глубоко так явно, – я знаю: ты можешь сказать, что у меня права нет дочерью гордиться. Ты будешь права: Настя росла без меня. Моя сомнительная заслуга – только участие в процессе зачатия ночью в гей-клубе. Но если ты позволишь, я буду всё время рядом. Буду укладывать Асю спать. Книжки на ночь читать. Гулять в парке или купать – всё, что угодно. Я хочу этого. Хочу испытать все радости отцовства. И, думаю, я не подведу ни тебя, ни её.
У него получится, я уверена. Потому что, наверное, нет ни единого дела, которое он делает плохо. Уж если ставит цель – идёт к ней обязательно. Его работа санитаром чего только стоила. И ведь он выдержал, смог.
– А ещё у меня есть коварный план, – от его голоса – мурашки по коже. Разбегаются во все стороны, от макушки до пяток маршируют нестройными рядами.
– Какой? – ничего не могу поделать – голос предательски дрожит, выдавая моё волнение.
– Соблазнить тебя и жениться на радость маме.
Он произносит эти слова с наслаждением. Лицо у него – будто он бочку мёда проглотил.
– Ты ведь хочешь её проучить, правда?
– Нет, – я встревожена не на шутку. – Я бы предпочла с мамой твоей больше никогда и нигде не пересекаться.
– Нерационально, – наклоняет он голову набок и, подтягивая мои ладони к себе, прикасается к ним губами. Замирает на миг. За это время я успеваю умереть и возродиться. Сердце из груди выскакивает. И сарафан, будь он проклят, так сдавливает грудь, что тяжело дышать, а уж контролировать собственное дыхание – нет никакой возможности: дышу как паровоз, пыхчу, как хлеб в горячей печи.
– П-почему? – голова кругом и плохо соображает. Кажется, я хотела его помучить?.. Сейчас всё наоборот. И расстановка сил явно не в мою пользу.
– Потому что рано или поздно с ней и со всеми остальными Драконовыми придётся и познакомиться, и столкнуться, и сосуществовать как-то. Я в тебя верю. Безоговорочно. Ты их уже всех уделала и на лопатки положила. Осталось совсем немного, чтобы поставить победительскую ногу на грудь драконовского клана. Сработаем на опережение?
Кажется, я сейчас на всё соглашусь. Буду кивать каждому слову, как тупая корова. Пытаюсь собрать остатки мозгов в кучу и хотя бы вяло воспротивиться, но в этот момент Арк целует меня. Касается губами губ моих. Вначале легко, а потом… я проваливаюсь в наш поцелуй и теряюсь в ощущениях. Наверное, не судьба мне носить кружевное бельё только для себя…
Глава 55
Аркадий
Мы целовались, как сумасшедшие. Обедать не стали – ушли из ресторанчика голодными, но счастливыми. Бежали, как два преступника, потому что посетители смотрели на нас… осуждающе. Плевать. Это как жаждущему дотянуться до цистерны с водой. Пьёшь, пьёшь, а напиться не можешь, хоть воды – бесконечно много. Уходит в раскалённый песок, испаряется с шипением.
Пытаюсь унять дыхание. Глажу дорогое лицо. Насмотреться не могу.
Я самонадеянный осёл, но выдержать всё это – нет сил.
– Поехали ко мне, а? – бормочу, целуя Аллу в веки, щёки, шею. – Пожалуйста. Просто побудем рядом. Наедине. Я… да, ты помучить меня должна, чтобы я осознал и понял. И если не захочешь, ничего не будет, правда. Просто побудь со мной, Оса. Без всех этих ресторанов и парков. Я соскучился невероятно. Надышаться тобой не могу. Пожалуйста.
Она гладит меня по лицу. Улыбается. В глазах у неё – слёзы. Губы припухшие от поцелуев. Грудь красиво вздымается в такт дыханию. Самая прекрасная девушка на этой земле.
Алла молчит, но я понимаю её без слов: она сейчас ни за что не скажет, что хочет того же. Гордая моя Дракониха. Я завожу машину и умудряюсь ехать спокойно, не спеша, останавливаясь на всех перекрёстках и светофорах.
Я боюсь открыть рот, чтобы не нарушить трепет ожидания. Боюсь всё испортить неосторожным словом. В машине тесно. Слишком мало места для нас двоих. Воздух звенит и плавится, стекает по стёклам невидимыми искрами.
– У тебя новая квартира? – это желание хоть немного прийти в себя. Как я её понимаю!
– Съёмная. Я по-прежнему нищ и благороден, – смеюсь, борясь с желанием схватить её в охапку и нести на руках. Вместо этого предлагаю руку и веду Аллу за собой, как чёртов заговорщик. – Домой не вернулся. С отцом до сих пор в прохладных отношениях. А точнее – в никаких. Подачек от матери не беру. В институт восстановился.
– Я тоже собираюсь, – поправляет она свободной рукой волосы, отчего хочется сделать что-нибудь безумное: схватить её, зажать пряди в кулаке – не больно, но чтобы вырваться не могла, шею обнажила – беззащитная и
