Попала, или Кто кого (СИ) - Юнина Наталья

«Напоминаю вам, что по рамках вашего любимого ВОЗ, вы молодой, Кирилл Александрович. Так что про возраст не прокатило. А сорочка будет приличной?»

Ну ты ж моя хорошая. Как она может быть приличной, если меня только после мыслей о ней бросает в жар.

«Ну, конечно, приличной. Примерно, как твой первый раз»

Ну что я творю? Надо заканчивать эти переписки и желательно убрать дебильную лыбу с лица.

«Ты уже покраснела, Зайка?»

Жду ответа, но вместо него получаю щелчок пальцами прямо под носом.

— Я, конечно, очень извиняюсь, но как бы, Кир Саныч, пора и честь знать.

— Ты о чем вообще? — перевожу взгляд на сидящую за постом медсестру.

— Нет, это вы о чем? Отомрите уже, в конце концов.

— Чего тебе надо, Женя?

— Я жду назначения. Вы уже пять минут стоите на посту и нависаете надо мной с телефоном в руках.

— И? Так, а что я здесь делаю вообще?

— Мда… вы собирались писать назначения новенькому, которого недавно приняли. Но стоите с пришибленным лицом и очень странной улыбкой, — оглядываюсь по сторонам — действительно стою с недописанным листом назначения. Да уж…

— Я не понял, ты мне дерзишь что ли? Нормальное у меня лицо, и я консультировал важного человека по телефону.

— Нет, Кирюша, не дерзит. Вежливая медсестра констатирует, что ты стоишь с пришибленным лицом, видимо с девочкой переписываешься, — доносится хорошо знакомый голос и я тут же перевожу взгляд на…

— Матерь Божья!

— Ну не Божья, только твоя.

— Ты что здесь делаешь, мама?!

— К тебе пришла. Что же еще? Давай дописывай быстро назначения и пойдем скорее в твой кабинет. У меня прям трубы горят, надо срочно поговорить. Там прям такое… такое случилось.

Всякое я мог ожидать, но точно не то, что вместо продолжения переписки увижу собственную мать, наполняющую мой холодильник. Что вообще творится или я просто сплю?

— Ну может ты уже присядешь, мам?

— Да, вот только холодильник тебе забью. Смотри, значит: вот тут у нас колбаска сыровяленая пяти видов, все по одной штуке. Ты видишь куда я кладу?

— Вижу.

— Хорошо. Вот тут у нас будет лежать бастурма, карпаччо из курицы, мы с папой, кстати, его уже попробовали. Вкусное, правда чуть соленое. Вот сюда я кладу…

Кстати, о соленом и любительнице «покушать». Беру телефон и открываю входящее сообщение.

«Не покраснела, но стало жарко. В аудитории нечем дышать. И еще у меня новость — я беременна»

— Что за…

— Что не так? Ну не хочешь есть кровянку, так котикам бездомным отдашь. Тоже мне, привереда. Подумаешь, что дешевая, зато вкусная. Разбаловали тебя деньги от благодарных пациентов.

— Ой, мама, я вообще не об этом. Спасибо за кровянку и все остальное, ну может ты уже присядешь?

— Да, сейчас. Ну и сало осталось с домашними колбасками. Куда лучше, в морозильник?

— Да, мама, давай туда, — небрежно бросаю я, набирая сообщение.

«Как ты это проверила? На картах или святой воде? Если это проверка меня любимого, то неудачная, слишком быстрая и неправдоподобная. К тому же, я тебе уже говорил, что будешь рожать»

«Я и не думала тебя проверять. Ты только не злись, это новость не для тебя, а для моей бабушки. Я репетирую в своей голове наш с ней разговор. И, к сожалению, кроме как ляпнуть, что я беременна, в голову ничего не приходит. Ну, зачем ей беременная «падшая» внучка? Правильно — незачем. Смысл ей меня позорить, если я уже согрешила и встала на грешный путь»

Господи, что мне с тобой делать, дите?

— Ну может быть ты уже обратишь внимание на мать? Мне очень приятно наблюдать за красивыми людьми, особенно, осознавая, что этого красивого людя создала я, но все же.

— Да, прости, мам, у меня тут важный разговор был.

— С моей будущей невесткой? Тогда поговори, я подожду, — усаживается за стол напротив меня и выжидающе смотрит.

— Мам, у меня куча дел, давай я вечером приеду и все… нет, завтра приеду и все обсудим. Ты только скажи, что ты вообще здесь делаешь, вы же должны были приехать только завтра?

— А у нас перенесли вылет на день раньше. Не бойся, все оплатят. Ну и не ждать же нам было поезда. Закупились и полетели уже на самолете. Кстати, вот сгущенка и конфеты. Покорми мою будущую невестку сладким. Это заменяет некоторые физиологические процессы. Может тебе тоже надо поесть сладкого, а Кирюша? Как там обстоят дела на этом фронте?

— Я не понимаю о чем ты говоришь.

— Ну как там дела?

— Там это где?

— В Караганде. Давай хоть ты не раздражай меня, и так твой папаша за двадцать дней мне все нервы вымотал своим занудством. Убила бы.

— В Караганде все спокойно.

— Спокойно? Как может быть спокойно двадцатилетней девочке с тридцатипятилетним мужчиной вроде тебя?

— Спасибо, что скинула нам обоим по году, но у меня правда нет времени. Давай завтра. Я приеду и все обсудим, ну кроме моей личной жизни, конечно.

— Ну просто скажи, как твои дела с этой девочкой.

— Мам, ты ничего не заметила?

— Ну ты красивый.

— Нет, не это. Я таким всегда был.

— А что?

— Я не девочка, вот что. Ты меня вечно путаешь с дочкой, которой у тебя все же нет. И я не Маша. И пора бы запомнить, что я не лялька, которая будет делиться с мамой вопросами сексуального характера.

— Ой, все. Неужели так сложно сказать — да, мама, я наконец-то обесчестил свою девочку. У нас все хорошо, и скоро мы сыграем свадьбу. И все. Нет, нужно столько словесного дерьма вывалить на меня, ну весь в Сашу. Ну?

— Что ну?

— Баранки гну? Если ты не скажешь, то я не просто на тебя обижусь, я не расскажу тебе историю, от которой ты обалдеешь. А это очень важно, поверь мне. И не уйду отсюда.

— Ну пусть будет да.

— Я так и знала! Вот, кстати, очень важная история: мы, когда вчера летели, попали в жуткую турбулентность, я думала — все. Ни свадьбу не увижу нормальную, ни внуков, ни с невесткой не познакомлюсь. Правда, попрощалась мысленно со всем.

— И? Где логическое завершение этой важной истории?

— Эээ… вспомнила, я повернулась в окошко, и сказала про себя, «Боженька, дай мне знак, что у Кирюши все хорошо и он налаживает контакт со своей девочкой».

— И?

— И самолет тряхануло так, что я вырубилась до самой посадки. Это, наверное, в этот момент вы так хорошо налаживали контакт.

— Ты только что это придумала?

— Да, — как ни в чем не бывало бросает мама, поправляя бумаги на моем столе. — Но нас реально потряхивало. Можешь у папы спросить, хотя… он в это время дрых.

— Мир потерял великую актрису.

— Я жива еще, типун тебе на язык.

— Хорошо, типун мне на язык, но все же у меня очень много дел. Давай завтра я приеду к вам.

— Со Светой?

— Конечно, нет.

— Почему?

— Потому что рано еще, что за бред вообще?

— Сексом заниматься не рано, а с родителями почему-то знакомить рано. Хорошо устроился, Кирилл. Нет, так не пойдет, — меняя тембр голоса заканчивает она и встает из-за стола. Ох ты ж Боже мой, еще и нависает надо мной.

— Считай, что мне страшно.

— Будет страшно, Кирилл. Я не уйду отсюда до тех пор, пока ты не пообещаешь, что в течение трех недель придешь с ней к нам домой, — поднимаю на нее голову и становится дико смешно. В тридцать шесть лет меня отчитывает мать. Ну кому скажи- не поверят. — Тебе смешно? Что-то ты не смеялся, когда в прошлый раз приходил к нам домой. А сейчас, получил то, что хотелось и все? Можно теперь не стараться и легко обидеть, сделав своей любовницей?

- Боже, что за…. за словесный понос, мама? В каком месте я ее обидел?! Да я пылинки с нее сдуваю, чего ты ко мне пристала?

— Ну если пылинки сдуваешь, тогда пообещай, что познакомишь нас в течение… максимум трех недель.

— Знаешь что, мам, я не папа, мне не страшно от твоего вздымающегося носа и изменившегося голоса. Оттачивай свое мастерство на нем. У меня до хрена работы, вот без шуток.