Я заставлю тебя влюбиться - Алина Хвойная
— Нет, — мотаю головой из стороны в сторону, из последних сил надеясь оставить всё позади, не вытаскивать ничего на поверхность. — Между нами ничего нет.
— Разве?
— Очень долгое время я была безответно в него влюблена, — наконец, решаю немного приоткрыть завесу, скрывающую моё прошлое. — И он меня отвергал. Раз за разом. Снова и снова.
— А сейчас что ты к нему чувствуешь?
— То, что не должна.
— А он?
— Уверяет, что вернулся из-за меня, — неожиданно всё-таки пробивает меня на искренность, — осознал, что искренне любит, а я не могу в это поверить и боюсь в очередной раз быть отвергнутой, поэтому даже надеяться на что-то себе запрещаю и не хочу давать ему шанс.
— Я не буду тебе говорить, как поступать, как минимум, потому что не знаю всего, как максимум, что это не моя жизнь, а твоя, но… — она замолкает на мгновенье, а затем ещё серьёзнее, как будто стремится дотянуться до самой глубины моей души, продолжает: — Прислушайся к своему сердцу и помни, что счастье — это тоже риск. Зачастую, не рискуя, стать по-настоящему счастливым не получится.
* * *
Заканчиваю готовить еду на несколько дней вперед, пока мама не привела детей, но мысли мои очень далеки от супа и макарон с курочкой. С момента разговора с Дианой кручу в голове сказанные ею слова о счастье и риске и никак не могу для себя определить, готова ли я рискнуть ещё один раз. Как будто раньше, шесть, восемь лет назад всё было намного проще, казалось, что можно свернуть любые горы и достичь самых высоких вершин, но сейчас моя уверенность далеко не так сильна и велика — слишком много всего поставлено на карту.
Стоит мне выключить плиту, как раздается звонок в дверь, как по часам. Мама — сама пунктуальность. Открываю дверь, и Мотя со Златой тут же пулей залетают домой.
— Мама! — восклицают хором.
— Привет, привет, мои солнышки! — обнимаю их я.
Уже сама успела по ним соскучиться. Два ураганчика, несмотря на своё взбалмошное поведение, все равно всегда приносят спокойствие и уверенность, находясь рядом.
— Голодные? — в ответ оба синхронно мотают головой из стороны в сторону.
— Мы в кафе с бабой и дедой были! — хвастаются дети и разуваются.
— В кафе? — бросаю взгляд на маму. — А я ужин приготовила.
— Мимо шли и соблазнились, — пожимает она плечами, улыбаясь.
— Разулись? Теперь марш руки мыть!
— Я первая! — кричит Злата и бежит в ванную.
— Нет, я! — кричит вдогонку Мотя и скрывается там же.
— Умотали они вас? — сочувствующе говорю я.
— Да брось, всё в порядке, — отмахивается мама. — Нам со Степой только в радость. Сама то хоть выспалась? Выглядишь усталой. Хочешь, мы их на неделю заберем?
— Мам, не придумывай, а? — настала моя очередь отмахиваться. — Всё в порядке. День непростой просто был.
— Хорошо, — кивает мама, принимая ответ. — Тогда я пойду — Степа в машине ждёт. А ты не забывай, Лий, мы всегда на подхвате.
— Хорошо, — тепло улыбаюсь я и целую маму в щечку. — Хорошего вечера и доброй ночи.
— Пока-пока, Мотя, Златик, бабушка ушла! — прощается она, выходит и закрывает за собой дверь.
Иду проверить мелких в ванной и вовремя — теперь они не могут поделить между собой полотенце.
— По очереди! — тихо, но очень строго говорю — моментально успокаиваются, и Мотя уступает Злате.
Вдруг снова раздается звонок в дверь. Оставляю детей в ванной комнате одних, вверяя единственное полотенце и возвращаюсь в коридор.
— Мам, забыла что-то? — спрашиваю, открывая дверь, и застываю у порога. Его я точно не была готова увидеть.
Лия (43)
— Привет, Лия, давно не виделись, — говорит Макс и выжидающе на меня смотрит, ожидая приглашения. У меня в голове тысячу вопросов, но решаю задать самый главный.
— Что ты тут делаешь? — не церемонясь и не думая о том, как это грубо с моей стороны, спрашиваю напрямую.
— Вот так ты встречаешь старого друга, — разочарованно-иронично бросает он.
— Я же сама оборвала все связи, — хмурюсь я. — Думала, что ты уж точно первым не будешь искать.
— Давай не будем вдаваться в подробности, — отмахивается Дроздов. — Оба виноваты.
— И всё же, — продолжаю настаивать на своём. — Что ты тут делаешь и как ты меня нашел?
— Птичка одна кое-что нашептала, а адрес у твоего брата узнал, — расплывчато объясняет он. — Так что? Пустишь в дом?
Взгляд Макса опускается на пол, и я понимаю, что он замечает детскую обувь. В этот момент Злата вылетает из ванной, а за ней и Мотя, но при виде гостя в коридоре оба тут же останавливаются и с удивлением на него смотрят.
Я хочу прикрыть детей, но понимаю, что уже слишком поздно и в ужасе кидаю взгляд на Дроздова. Он шокировано рассматривает детей, а несколько секунд погодя очень горько усмехается.
— И когда ты собиралась сказать, что я стал дядей? — очень тихо, чтобы слышала только я, но не дети, и с таким сильным упреком, что меня в дрожь бросает, произносит Макс. — Или вообще не собиралась?
Всё. Конец. Точка невозврата пройдена.
Замок из мелких, еле-еле склеенных и держащихся из последний сил осколков окончательно и бесповоротно рушится без надежды на восстановление. Больше ничего не будет как прежде.
Максу соврать не получится — он не поверит, пойдёт проверять все факты и доберётся до истины, — да и я не смогу.
Сжимаю кулаки, чтобы скрыть дрожь, прокашливаюсь и беру себя в руки ради детей. Их нужно увести, пока Макс ничего не выкинул, и поговорить с ним один на один.
— Мотя, Злата, к маме пришел важный гость, — перевожу взгляд на моих солнышек. — Поэтому переодевайтесь в пижамы, пойдёмте умоемся и почистим зубки перед сном, и я вам включу сказку. Маме нужно поговорить с гостем.
— Ну, мааам! — надувает губки Матвей недовольно. — Ты обещала сегодня нам почитать книжку про пиратов!
— Сына, — сажусь перед ним на корточки и протягиваю мизинец для обещания, — обещаю и клянусь, что обязательно её почитаю вам, но не сегодня, договорились?
Мотя укоризненно на меня смотрит, но быстро сдается: обхватывает своим мизинцем мой и принимает обещание; — я очень редко не выполняю то, что обещала, поэтому клятва на мизинчиках всегда работает.
— Подожди меня на кухне, пожалуйста, — прошу Макса и указываю ему рукой, куда идти. — Моя кухня — в твоём распоряжении. На плите еда, кофе и чай над чайником.
