Месть королевы мафии - Шивон Дэвис
— А я рада, что решила не преследовать тебя в метро. А поехала прямо к тебе домой. Если бы я этого не сделала, то, возможно, вовремя не поняла бы, что происходит, — по ее телу пробегает дрожь. — Ты чуть не умер, Массимо, — ее теплая рука ложится мне на грудь. — Я напугалась.
— Я жив, — я целую ее. — Ты жива, — целую ее снова. — И сделаю все, чтобы так оно и оставалось.
— Мы живы, — поправляет она меня, и я улыбаюсь.
Она впервые говорит, что мы — команда, и делает это искренне.
Это поворотный момент.
Момент, когда мы опускаем все барьеры и по-настоящему раскрываемся.
Сначала мне нужно разобраться с паразитами, а затем поговорить по душам со своей женой.
— Да, — говорю я. На ее лице отражается уязвимость, но к ней примешивается счастье, которое я редко вижу на ее лице. — Ты выглядишь счастливой.
— Верно, — тихо признает она, кладя голову мне на плечо.
Я обнимаю ее здоровой рукой и кладу подбородок ей на макушку.
— Никогда больше так не делай, Массимо. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.
— Я тоже, mia amata, и отныне мы будем противостоять всему миру.
— Да, — она поднимает подбородок. — Хороший план.
— Больше никаких секретов, — предупреждаю я.
Она нервно сглатывает, но ее лицо остается серьезным, а глаза решительными.
— Больше никаких секретов.
* * *
— Говори, придурок, — твердит Катарина полчаса спустя, когда Иван приходит в себя после того, как она ввела ему какое-то вещество. Его руки и ноги привязаны к стулу, стоящему посреди моей гостиной. Наши люди охраняют окна и входную дверь.
— Кто эта сука? — рычит Иван, свирепо глядя на меня.
Я бью его по лицу.
— Не смей проявлять неуважение к моей жене.
— Жене? — он выплевывает это слово так, будто оно ядовитое. — Теперь ясно.
Я прижимаю нож к его шее.
— Начинай говорить. Зачем было это нападение?
Иван не самый меткий стрелок и не самый блестящий стратег — о чем свидетельствует его никудышное выполнение этой работы, — но он не настолько глуп, чтобы попытаться напасть на меня сам. Никто из моих бывших коллег не стал бы этого делать. Когда я объявил о своем уходе, многие порадовались. Вот почему нет никакого смысла преследовать меня. Или же кто-то боится, что я могу рассказать важную информацию.
— Не знаю. Якоби связался со мной. Сказал, что клиент хотел остаться неизвестным, — он злорадствует, как настоящий придурок. Иван — не самый популярный убийца, так что это может означать только одно: личные предъявы. У меня есть подозрения, но я бы предпочел не высказывать их, пока не поговорю с Якоби.
— Если я узнаю, что ты лжешь, я выпотрошу каждого члена твоей семьи, — Иван родом из многодетной семьи, и у меня есть информация, позволяющая при необходимости сблизиться с ними. У меня есть информация о каждом клиенте, каждом коллеге и конкуренте, а также об их семьях и друзьях. Я лично составлял каждое досье с помощью Алланте и Фиеро. Если мир мафиози и научил меня чему-то, так это тому, что всегда нужна страховка.
Я показываю ему фотографии на своем телефоне, и он бледнеет.
— Я спрошу еще раз. Кто меня подставил?
— Клянусь, я не знаю. Клянусь, меня нанял Якоби. Только у него есть ответы на все вопросы, — он сглатывает. — Надо было отказаться. Я виноват, но клянусь, если ты меня отпустишь, наши пути больше никогда не пересекутся.
— У тебя нет чести, Иван, — я провожу ножом ниже по его телу. — Неудивительно, что братва тебя выгнала, — медленно вгоняю нож, погружая его все глубже и глубже в его сердце, его глаза выпучиваются, на лбу выступают капельки пота, и он изрыгает в мой адрес ругательства на своем родном русском языке. Когда свет в его глазах гаснет, я достаю свой нож и вытираю о его рубашку.
— Что теперь? — спрашивает Катарина.
— Я вызову бригаду зачистки, взломаю необходимые системы безопасности, чтобы стереть улики со всех камер, подготовлю своих лондонских парней для задержания Якоби, и потом мы свалим отсюда к чертовой матери.
Глава 31
Катарина
— Хватит! Хватит! — хрипит Якоби, умоляюще глядя на Массимо опухшими, налитыми кровью глазами. Британские связи Массимо помогли задержать предателя, и мы прибыли на заброшенный склад в пятнадцати милях от центра Лондона. Массимо мучал его последние двадцать минут, зная, что в конце концов тот сломается. — Я расскажу вам все, что хотите, но мне нужна защита. Для меня и моей семьи, — Якоби хорошо говорит по-английски, хотя у него отчетливо слышен немецкий акцент.
— Ты не в том положении, чтобы что-то требовать, — Массимо бьет его кулаком в живот, потом отступает, чтобы оценить дело своих рук.
Якоби в ужасном состоянии.
Его лицо в ссадинах. Из носа сочится кровь, стекая по подбородку на обнаженную грудь. Его тело наклонено вперед на стуле, насколько это возможно из-за веревок на запястьях и ногах. Грудь и живот у него в синяках, и очевидно, что мой муж сломал по меньшей мере пару ребер. На его коже остались тонкие рваные раны от ударов, которые Массимо нанес моим ножом.
Я бы с радостью вызвалась пытать человека, который помог организовать покушение на моего мужа, особенно после того, как Массимо ранили, но я знаю, что он должен сделать это сам.
— Тогда убейте меня, — выдыхает Якоби, сплевывая кровь на пол. — Убейте меня, и вам никто не сможет сообщить, если они попытаются нанести еще один удар, — его дыхание прерывается, и я вижу, что ему трудно говорить. — А если оставите меня в живых, я скажу вам, кто это сделал. Я буду вашими глазами и ушами. Я дам знать, если за вами снова придут. В свою очередь, вы обеспечите защиту мне и моей семье. Таковы мои условия.
Массимо поднимает на меня взгляд, и я киваю. Похоже, в данном случае в наших интересах сохранить жизнь этому засранцу. Массимо запрокидывает голову Якоби, пристально глядя ему в глаза.
— Если ты меня обманешь, я убью всех, кого ты любишь, и не стану медлить, — достав из кармана сотовый, Массимо открывает файл с фотографиями, показывая снимки, как я полагаю, семьи и друзей Якоби.
Страх Якоби очевиден.
— Я на твоей стороне. Клянусь, — выпаливает он. — Если мы договоримся, я буду весь к твоим услугам.
— Я подслащу сделку, — говорит Массимо, выпуская Якоби из хватки. — Если кто-нибудь придет и предложит тебе напасть на меня, на мою
