Тот, кто следит за тобой. Книга 1 (СИ) - Наталья Новикова
— Почему ты больше меня не любишь? — он уронил голову на руки и закрыл глаза так, будто бы все происходящее причиняло ему боль. — Почему…? Почему…? Я люблю тебя! — он будто бы был в своем мире, не замечая ничего вокруг. Когда он отнял от своих глаз ладони, я увидела слезы. Мне стало больно за него. Я такая лицемерка, люблю его безмерно, но заставляю страдать. Даже страха как такового не было. Он появлялся лишь тогда, когда я воскрешала его в своей памяти, вспоминая кошмары и слова миссис Коллинз.
Я не могла сдаться, не должна уступать. Пусть нам двоим будет плохо от этого решения, но я должна продолжать держать дистанцию.
— Хорошо, я согласна поесть. Давай сюда поднос. — немного ошалевши посмотрев на меня, он широко улыбнулся. От его улыбки мне стало теплей и не сдержавшись, я улыбнулась ему в ответ.
Поглотив с удовольствием все, что мне было предложено, живот благодарил Амита громкими звуками.
— Когда ты успел заказать еду из ресторана? — вдруг спросила я.
— Я не заказывал ее, а приготовил сам. — мои глаза едва не вылезли из орбит. Амит готовил? Сам? Просто немыслимо.
— Но ты ведь не готовишь. — недоверчиво пробормотала я.
— Теперь готовлю. Мой врач считал, что успешному выздоровлению способствует дело, что успокаивает. Таким делом он считал готовку. Можно сказать, каждый день нас учили готовить. Правда, орудовали мы пластиковой посудой. — не было смысла говорить по какой причине и так понятно, все-таки это психбольница, мало ли что придёт в голову больному, окажись в его руке настоящий нож…
— Ты такой молодец, Амит. Все было очень вкусно… — я была очень поражена его изменениями. Немного покраснев, он ответил.
— Я старался для тебя, любимая. Ведь знаю, как ты это любишь. Отныне, я каждый день буду для тебя готовить… — я едва не улыбнулась, напомнив себе, что нельзя поддаваться.
— Амит, — серьезно проговорила я. — я хочу домой.
— В Юджин или к подруге? — Точно! Рейчел же не в курсе, где я, наверное, она волнуется, обзванивает все больницы и морги, поставила на уши Тони.
— В Юджин к мужу. Но если ты позволишь мне, я позвоню своей подруге. Думаю, она волнуется, не найдя меня дома.
— Можешь позвонить подруге, Анетт. — я кивнула.
Он протянул мне мобильный телефон, дисплей загорелся, и я увидела свое изображение. Меня это тронуло, но внешне осталась совершенно спокойна. Спустя несколько продолжительных гудков, Рейчел подняла трубку.
— Алло? Рейчел? Это я, Беатрис.
— Где ты, Беатрис? — с волнением в голосе, ответила подруга. — Я тебя обыскалась! Думала, ты обиделась на меня и вернулась в Юджин.
— Нет, все хорошо. Я не держу на тебя зла.
— Где ты?
— Я не знаю…
— С кем ты?
— Я… со старым другом. Передай Тому: лед тронулся.
— Хорошо, я передам. Но ты правда в порядке?
— Да, Рейчел. Пока.
— Что еще за лед тронулся? — нахмурив брови, спросил Амит.
— Это секрет. — хотя он не стал допытываться, я видела по его лицу, что сказанные мною слова ему не понравились. «Лед тронулся» означает, что Амит нашел меня и я в его руках. Теперь Тони должен позаботиться о Нарин и не допустить, чтобы она когда-нибудь попала к нему.
— Как бы то ни было, уверен, что эта фраза не вызволит тебя отсюда. Так что она не таит угрозы для меня. Но вот что таит… — вытащив симкарту из своего телефона, он сломал ее. — они могут отследить наше местоположение по телефону, теперь этого не случится. — он блаженно улыбнулся.
— Как же твоя работа, ты ведь должен работать!
— Мой заместитель прекрасно справлялся в мое отсутствие и сейчас может заменить меня.
— Но так ты можешь потерять компанию.
— Могу. — согласился он. — но ты мне дороже компании и всего на свете. — да, это действительно так. Он два года искал меня, не теряя надежды, приехал в другую страну за мной и теперь ни за что не хочет отпускать. — А что, ты волнуешься обо мне? — он прикоснулся пальцем моей щеки, скользнув на подбородок.
— Вот еще! — смущенно ответила я, отворачивая голову и краснея.
— Ну, вот, Анетт, ты опять смущаешься. Так было, когда мы только познакомились… Ничего, скоро ты вновь привыкнешь ко мне.
— Очень в этом сомневаюсь… — прошептала я.
— Я слышал, что у тебя есть дочь, — я напряглась, ибо начало сей фразы мне совсем не понравилось. — Когда ты собиралась сказать, что я стал отцом? — я буквально почувствовала, как волосы на моей голове встали дыбом от ужаса, поразившего меня.
— О чем ты говоришь? — удивилась я. — Нарин дочка Тома, ты не имеешь к ней никакого отношения. — очень убедительно соврала я.
— Знаешь, Анетт, в тот последний раз, когда мы виделись в больнице, я знал, что ты беременна. Но ты ничего не сказала мне, я подумал, что сделаешь это при другом удобном случае. Знаешь, я был очень счастлив, когда осознал это. Ты носила под сердцем моего ребенка! Плод нашей любви зародился в тебе…тогда я понял, что не смотря ни на что обязан выздороветь и выйти из больницы нормальным человеком: ради тебя и нашего малыша… — слушая его, я едва не обливалась слезами. Амит все знал и старался ради нас, а я не верила в него, пыталась оградить Нарин, думая что он угрожает ей опасностью. Теперь мне не казалось мое решение таким уж правильным, но отступать и сдаваться я по-прежнему не собиралась.
— Ты прав, Амит, тогда я действительно была беременна, но тому ребенку не суждено было родиться, я потеряла его. — по моим щекам скатилась слезинка, я оплакивала Амита и зло, что причинила ему. — А эта девочка — дочка Тома. — невозможно было описать сколько боли отразилось на лице Амита, он крепко обнял меня, стирая мои слезы и поглаживая по голове. Он чувствовал мою потерю, только для него — это потеря ребенка, для меня — счастье, что могла вновь обрести рядом с ним. Я такая дура!
Когда Амит отстранился от меня, на его лице играла загадочная улыбка.
— Но вот что интересно… — он достал мой телефон из своего кармана и открыл фото Нарин. — Она необычайно похожа на меня, не так ли? — я молчала. — Скажи, Анетт, ты так и будешь продолжать мне врать? Я изменился, полностью здоров, тебе и нашей дочери ничего не угрожает. Я обещаю, что буду охранять ваш покой и защищу от любой напасти. Стану вашим рыцарем и укрою от всех бед и невзгод.
В тот момент моя воля ослабла, щит пал, а о дистанции не хотелось
