Пип-шоу - Изабелла Старлинг
— Бебе, — сокрушенно сказал он.
Майлз даже, бл*дь, не пытался защищаться, прекрасно понимая, насколько это дерьмово.
— Ты что, просто собирался уйти? — закричала я ему в лицо. — Ты собирался просто оставить меня здесь, не так ли? Ничего не объяснив, ты, гребаный ублюдок!
Я чувствовала, как слезы скатываются по моим разгоряченным щекам, но я отказывалась признавать их, вместо этого просто била Майлза по груди снова и снова, пока он не застонал, все еще даже не пытаясь остановить меня или прикоснуться ко мне.
— Защищайся! — закричала я на него, чувствуя себя банши, желая разорвать его на гребаные куски. — По крайней мере, скажи мне, почему ты это делаешь, Майлз! Почему ты, бл*дь, делаешь это со мной? Как ты вообще можешь так поступать со мной?
Майлз даже не пытался отрицать это. Просто судорожно сглотнул, при этом его кадык дернулся, и посмотрел на меня с чувствами в глазах, которые я не могла объяснить.
Мне казалось, что я только что разобралась с одним сломанном аспектом своей жизни только для того, чтобы другой был сломан и разлетелся на куски. Майлз отвернулся от меня, как будто не мог даже смотреть мне в глаза, и я ненавидела его всеми фибрами своего тела. Но я знала одно — не собиралась покидать это здание без объяснений.
Я смотрела на него, пока Майлз, наконец, не поднял свои глаза, и когда он это сделал, я вдруг все поняла.
Никогда раньше не видел такой боли. Очевидную, чертовски душераздирающая боль, которая грозила разлучить нас обоих своей интенсивностью. Я хотела спросить Майлза, почему это произошло, кто заставил его чувствовать себя так, но была слишком чертовски напугана, чтобы задавать какие-либо вопросы. Я просто хотела убедиться, что с ним все в порядке.
Его глаза говорили о боли, которую я никогда не знала, пока мы не потеряли Пози. Майлз тоже кого-то потерял, и я увидела это только сейчас, только в тот момент поняла, что он был еще более одинок в этом мире, чем я. У него не было никого, кроме меня, и теперь он бежал и от этого.
— Майлз, — вздохнула я, слово вышло неровным и испуганным. — Майлз, не уходи.
Он издал нечто среднее между рыком и стоном, когда я коснулась его лица, мои пальцы ласкали его щеку и нежно касались лба, вытирая намек на влагу в его глазах.
— Мне так жаль, — прошептала я. — Мне так жаль, что это случилось с тобой, Майлз.
— Ты… — начал он, но слова оборвались на полуслове.
— Я помогу, — пообещала я ему. — Я собираюсь убедиться, что с тобой все в порядке. И если ты все еще будешь чувствовать себя так, если ты все еще захочешь уйти, когда я удостоверюсь, что с тобой все в порядке, то отпущу тебя. Я обещаю, что отпущу, хорошо? Хорошо, Майлз?
Он не отреагировал, его глаза остекленели и заблестели от страха, которого я не узнала.
— Я люблю тебя, — сказала я ему, а потом продолжала повторять это.
Когда я вырвала плохо упакованный чемодан из его пальцев, осторожно опустив его на пол и отодвинула подальше от его взгляда, я увидела, что в нем было, — беспорядочный набор вещей, который сказал мне, что он не планировал этого, что он позволил собственной панике взять верх и в безумной спешке упаковать все, что попалось под руку.
Я поцеловала его в уголок рта, мои губы были нежными и обещали ему, что все будет хорошо, когда подвела его к дивану, усадила и налила ему большой стакан воды.
И наконец, я опустилась на колени рядом с ним и взяла его руку в свою, сказав Майлзу, что останусь, несмотря ни на что.
Но его больше не было рядом, и я чувствовала, что осталась одна в комнате. Его тело было просто пустой оболочкой, его разум был далеко отсюда.
— Есть ли кто-нибудь, кому я могу позвонить? — спросила я его. — Кто-нибудь, кто может помочь мне… помочь нам? Убедиться, что с тобой все в порядке?
— Таблетки, — пробормотал Майлз. — Таблетки.
— Таблетки? — повторила я, мои глаза выражали замешательство, затем, наконец, я поняла, что он имел в виду. — Ты должен принять таблетки? Я принесу их, только скажи мне, где они, хорошо?
Я сжала его руку, чтобы утешить, и Майлз рассеянно кивнул, не в силах даже взглянуть мне в глаза.
— Т-тумбочка, — пробормотал он.
Я вскочила на ноги и побежала в его спальню, роясь в тумбочке. Нашла пузырек с лекарствами и открыла его, мои трясущиеся пальцы рассыпали ярко-белые таблетки по полу. Я вскрикнула от отчаяния и упала на колени, подобрав одну из таблеток, и помчалась обратно в гостиную.
На секунду я смертельно испугалась, что его там больше не будет, подумав, что, возможно, он просто схватил свой чемодан ушел к черту из моей жизни, как и собирался сделать всего несколько минут назад. Но когда я увидела, что Майлз сидит на том же месте, где я его оставила, мое сердце сжалось от этой мысли. Я снова наполнила стакан водой и поднесла к нему вместе с таблеткой. Майлз беспомощно посмотрел на меня, и я поняла, что он настолько растерян, что, вероятно, не может самостоятельно удержать стакан.
— Вот, — пробормотала я. — Я помогу.
Я откинула его голову назад и открыла ему рот. Он словно робот следовал моим движениям, и я положила белую таблетку на кончик его языка, резко вспомнив о контрасте между таблетками, которые нравились мне, и теми, которые он был вынужден принимать. Мне казалось несправедливым даже думать о наркотиках, которые я принимала, когда Майлз переживал все это.
Он сглотнул, и я приложила стакан к его губам. Я наблюдала за щетиной на его кадыке, когда он сделал большой глоток жидкости, и ободряюще улыбнулась ему.
— Ч-что теперь? — спросил он с нервозностью в голосе, и снова мое сердце разбилось из-за него.
— Есть ли кто-нибудь, кому я могла бы позвонить? — спросила я. — Есть ли кто-то, с кем можно поговорить? Например, с членом семьи?
Майлз отрицательно покачал головой, и я нервно прикусила нижнюю губу.
— Может быть, друг?
Еще одно легкое покачивание головой. Это расстраивало его, и теперь я чувствовала себя еще более нервной и напуганной.
— Как насчет врача? Может быть, психотерапевт, с которым ты общался? Кто-нибудь в этом роде?
— Д-да, — сумел вымолвить он. — Доктор Хелен. Мой телефон. Ее номер… он… он там.
Майлз протянул мне свой телефон дрожащими пальцами, и я прикоснулась своими к его руке, как я надеялась, в качестве ободряющей ласки.
