Под открытым небом - Александра Астафьева
Хвала небесам, что голова Джии осталась цела, в то время как она повредила руку и ногу. Поначалу настоящую ее боль во время исполнения танца я принял за некое актерство. Если бы я знал, что она не играла…
Как выяснилось позже, подавленная новостями об отце, она поддалась своим эмоциям, потеряв сознание. Все произошло именно в тот момент, когда на мгновение погасло освещение. Ничего не было видно и слышно, кроме зрительных аплодисментов и гула толпы.
Разговор с доктором не сулил ничего хорошего. В его словах не прослеживалось никакой надежды на скорое выздоровление Джии. Хотя, я и сам в состоянии предположить, сколько понадобится времени, чтобы зажил шрам, а вместе с ним и рука, дела которой обстояли куда лучше. Что касается раны, то она будет затягиваться слишком долго. Около месяца или более того. Все зависит от крепкого организма Джии и ее желания, как можно быстрее выкарабкаться из того, что произошло буквально несколько часов назад.
Во всяком случае, две недели пролетели незаметно.
Джиа находится дома. Я продолжаю работать в студии над новыми звукозаписями и композициями. Но в данный момент прилагаю упорное сосредоточение на материале, который будет представлен слушателям и зрителям спустя три недели. Я все еще надеюсь, что Джиа поправится. Ей скоро снимут гипс и останется совсем немного времени на разработку руки. В отношении ноги, здесь все сложнее. Рана почти зажила, когда одна упрямая танцовщица, все-таки, решила самостоятельно заняться небольшой разминкой, вследствие чего подвергла свое здоровье опасности.
Я ничего не могу поделать с ней и ее упрямством. Она твердит, что будет танцевать соло, к которому тщательно готовилась и отдавала все силы. Сейчас ей на помощь приходит Маргарет. Помогает не только словами, но и небольшой щадящей разминкой у станка. Обе непоколебимые, надеющиеся на чудо, женщины.
Глядя на все происходящее сквозь пальцы, Стив, на всякий случай, предлагает замену. Он не верит в то, что Джиа непостижимым образом поправится и станцует при любых обстоятельствах. Вопреки тому, что менеджер желает ей только лучшего, несколько дней назад мы все же успели с ним повздорить на это счет.
– Кор, взгляни правде в глаза, – обратился он ко мне, когда стал свидетелем репетиции последнего номера Джии. – Она еще очень слаба, а у нас, к сожалению, нет лишнего времени, чтобы ждать, когда ее здоровье полностью поправится.
Не скажу, что не согласен с ним, но и другую танцовщицу я не вижу в своем музыкальном номере. Лучше уж тогда убрать танцевальное сопровождение и дело с концами. Но мне известно, что значит этот танец для Джии. Ведь в заключительном концерте она планировалась только на этот номер. Он особенный для нее и для меня. И я знаю одно: так как станцует его она, не станцует больше никто. Джиа пылко бросит на него все свои силы. Теперь нам остается лишь надеяться на скорейшее ее выздоровление.
Глава 23.1
Джиа
– И раз, и два… Хорошо. Потянулась вверх, сбросила.
Мое дыхание тяжелое по причине долгого отсутствия тренировок. Разминки, повторение, а кое-где закрепление нового танцевального материала начались пару дней назад, когда было разрешено постепенно приводить тело в движение. Гипс сняли, рана зажила, обезболивающие перестали колоть, а тело все еще не слушается.
Осталось несколько дней до выступления. Разумеется, я волнуюсь.
Во-первых, боюсь в очередной раз подвести Джейдена и остальных. Волей-неволей они все же возлагают на меня надежду.
Во-вторых, мне хочется доказать самой себе, что я смогу и справлюсь, несмотря на возникшие трудности. Преодолев боль и страх, я выступлю на этой сцене. Иначе, к чему был весь этот путь? Подобные сложности судьба подкидывает нам не без особых причин. Значит, я заслужила. Значит, должна стать сильнее.
– Джиа, – обращается ко мне Маргарет. Я все еще тяжело дышу, испытывая одновременно неловкость, будто дыхание может выдать мое слабое самочувствие. – Все хорошо. Не переживай, так и должно быть. Меня больше волнует твое внутреннее состояние, дорогая.
Я понимаю, о чем она. Сама переживаю, чтобы в последний момент не струсить перед публикой. Как бы там ни было, прошлое выступление не могло не отразиться на моей мнительности. Перед выходом на сцену будет трудно унять беспокойство, зная, что в любой момент на виду у всех смогу не совладать со своими эмоциями.
– Физически мы нагоним материал в течение оставшихся дней. Ты работоспособная, Джиа. Твоя нога, как и рука, над которой мы провели множество упражнений, поправятся.
Тяжело дыша, молча киваю головой в согласии.
– Как поживает твой отец?
Нас двое в небольшом зеркальном балетном зале, поэтому с легкостью можем вести беседы, словно близкие подруги. Маргарет таковой для меня и является. Она и наставник, и коллега, и подруга. С такой заботой и трепетом относится ко мне, порой жалеешь, что она не родной мне человек.
Опираясь о станок, мы принимаемся непринужденно беседовать по душам.
– Он чувствует себя хорошо, – я улыбаюсь. – На самом деле, у него все еще постельный режим, но отец всю жизнь был трудоголиком и без работы не мыслит своего существования. Хорошо, что мама рядом с ним, и ей едва удается сдержать его рабочий порыв. Теперь в нашей семье все стало по-другому. Каждый ценит миг и час, проведенный друг с другом.
– Что ж, это превосходно. Я очень рада за него. Значит, никакие панические атаки не должны преследовать тебя, моя дорогая.
Как только Маргарет удается столь сильно влиять на меня?
– Все, чего я страшусь – это подвести Джейдена. Испортить его шоу в очередной раз.
– Не волнуйся, думай о своей семье. Ты должна, в первую очередь, держаться ради себя самой и не только ради него. В конце концов, чувства на сцене способны творить чудеса, когда ваша любовь открывает небеса.
Слова Маргарет околдовывают, убаюкивают, выявляя для меня очевидное. Ее голос, окутывающий теплом и уверенностью, забота, которая ощущается в каждом движении и поступке, – все это и многое другое подбадривают меня. Я очень благодарна своей судьбе за знакомство с ней и встречу с диджеем. Эти двое чудесным образом всколыхнули мою жизнь.
– Вы с Джейденом дополняете друг друга, как никто другой. И в творчестве, и
