От любви - Асти Брамс
Кровь хлынула с лица.
Нет… Как это возможно?!
Это… это были оригиналы. Или возможно очень качественны копии свидетельств о браке и о расторжении! Свидетельств того, что я уже была замужем.
— А-адам… — выдохнула я беспомощно.
Едва успела поднять расширенный взгляд, в котором собрались слезы, как услышала:
— Я хочу знать только две вещи, — спокойно и как-то устало сказал Адам. — И больше ни одного лишнего слова. Поняла?
Меня внезапно пронзило ощущение какой-то нереальности. Какой-то другой параллельной вселенной, в которой я вдруг оказалась и еще не успевала в ней сориентироваться. Точно оглушенная я не смогла выдать больше ни единой эмоции, как если бы их все обесточило, не то, что шевельнуться, чтобы ответить.
Мужу тоже потребовалось время. Он тоже собирался с силами, прежде чем начать открывать мою страшную тайну.
— Это настоящие документы? — спросил Адам напряженным тоном, буквально заморозив меня взглядом.
Медленно опустив глаза, я сглотнула тяжелый ком в горле. Осознала, что внутри нет ни единого желания ухватиться за соломинку. Попытаться уйти от ответа, что-то придумать, оттянуть время, оттянуть неизбежное.
Какой смысл врать? Какой смысл верить, что у меня есть хотя бы шанс?..
Я уже подошла к краю пропасти. Мне осталось только одно… прыгнуть.
— Да, — выдохнула я мертвым голосом.
Тишина загудела в ушах и застучала тяжелым пульсом по вискам. Я услышала только треск, словно Адам сжал кулак.
— Второй вопрос. И последний, — объявил он членораздельно, буквально выдалбливая из себя каждое слово. — Это правда, что решение о разводе было принято очень быстро? Практически сразу после первой брачной ночи?
Я вдруг встрепенулась. Словно очнулась, наконец, из вязкого ступора. Вскинула взгляд на мужа и рвано мотнула головой.
— Адам, — осторожно начала я. — Ты должен узнать всю правду, а не только…
— Ничего лишнего! — безжалостно перебил он, повысив тон. Взгляд черных глаз исподлобья заставил тело покрыться потом от неприятного жара. — Только ответ на вопрос, Мариям. От тебя отказались сразу после первой ночи?
Боль и вселенская обида обожгли грудную клетку. Почему так несправедливо?! Так жестоко!
Я посмотрела на Адама с мольбой, с последней надеждой, в которую до сих пор отчаянно верила. Я прекрасно понимала, в каком свете этот вопрос выставляет мою историю, в которой далеко не все так очевидно. Но… вернут ли мои оправдания его сердце?
— Да, — ответила смиренно, в конце концов, ощущая, как пол уходит из-под ног. — От меня отказались.
Опустив голову, я услышала шумное дыхание Амрана, который зашагал по кабинету и судорожное — Адама. Подняв глаза, увидела, как он сжал челюсти, испепеляя взглядом документы.
— Как ты только додумалась до такого… девчонка, — глухо и гневно выдал старший брат мужа.
А я зажмурилась, ощущая внутри такое опустошение, такую слабость, что едва смогла сделать следующий вдох.
— П-прости, — прошептала я, посмотрев на любимого и содрогнувшись от подступающего плача. — Прости меня!.. Я должна была сказать…
Адам вдруг резко ожил. Я даже вздрогнула и немного отступила, когда он оказался вплотную ко мне.
— Я много раз пыталась, — залепетала я, будто предчувствую, что это последний наш разговор. — Но я так боялась тебя потерять!.. Посмотри, прошу посмотри в мои глаза, Адам! Они не лгут, что я люблю тебя!.. И что я повинна лишь в одном… Ведь ты не знаешь, как со мной несправедливо обошлись!..
Слова внезапно оборвались. Я увидела, как налились кровью любимые черные глаза. Но вовсе не от гнева… От жгучих слез. И чувство вины за боль, которую я причинила Адаму тут же пронзило мое сердце насквозь, забрало последние силы.
Произнеся имя мужа одними губами, я прикрыла глаза, ощущая, как сбегают по моим щекам горячие капли. Но в следующую секунду веки испуганно распахнулись. Адам крепко взял мое лицо своей большой ладонью, и силой притянул к себе, так что мне пришлось встать на цыпочки.
— Адам, — вклинился между нами суровый голос Амрана. — Адам, брат, держи себя в руках!
Его настороженный тон заставил меня затаить дыхание. Адам будто не слышал никого и ничего. А в его взгляде застыло нечто такое… Чего я никогда не видела раньше. От чего мороз пробежал по коже.
— Сейчас слушай меня внимательно, — сказал муж низким голосом, чеканя каждое слово и сжимая пальцы на моих щеках все сильнее. — Слушай и не смей плакать. Отсюда когда выйдешь, пойдешь прямо в зал. Даже не пытайся спрятаться. Ты покинешь это здание, только посмотрев в глаза тех, кто сюда пришел и был так же одурачен! Ты уйдешь из моей жизни через парадные двери, и я советую, Мариям… — Он остановился и выдохнул, словно говорить ему давалась уже с трудом. Но затем черство продолжил: — По-хорошему советую пока — уезжай из этого города. Потому что если ты попадешься мне на пути…
Он не закончил угрозу, а я завыла от отчаяния, заревела в голос. Меня буквально прорвало!
— Нет!.. — взмолилась я надрывно. — П-прошу не надо!..
Хватка на моем лице ослабла, и я упала на колени, цепляясь за мужские ноги, сминая в пальцах ткань дорогих брюк.
— Не убивай м-меня! — вырвался из горла крик. — Я люблю тебя, кляну-усь!..
Адам смотрел на меня сверху с таким неимоверным напряжением, будто очень хотел отвернуться, но не мог. Никак не мог… Я видела влагу, которая с горечью собиралась в его красивых глазах, ощущала, как его тело бьет крупная дрожь, как окаменел каждый мускул, будто прямо сейчас внутри любимого происходила битва, после которой не останется ничего кроме руин и пепла.
47
Внезапно я почувствовала прикосновение тяжелой мужской руки к голове. Только оно
