Семь шагов до тебя - Ева Ночь
Он поднял на меня глаза. Всмотрелся пристально. Тоже, наверное, искал какие-то ответы в моём взгляде.
– Конечно, Ника, – произнёс он медленно и сделал недвусмысленное движение бёдрами. То, что он меня хочет, не новость. И, может, именно это помогло избавиться от наваждения.
– Если ты только это вкладываешь в «скучал», то нет, Нейман. Я не скучала, – произношу быстро, чтобы не передумать и не дать ему меня очаровать окончательно и бесповоротно. – Наверное, я бы хотела, чтобы это было где-то повыше, – касаюсь ладонью его груди.
Я лгу, конечно, потому что одно очень сложно отделить от другого. Но я выбираю ту правду, которая была бы для меня ценнее. Грустно всё сводить только к половым инстинктам. Тем более, когда я толком не знаю, что всё это значит. Мой опыт общения с мужчинами ничтожно мал, а тот, что был, не всегда со знаком плюс.
Он замирает. Дышит надсадно. Наверное, это мой маленький триумф: со мной он забывает о ледяной сдержанности, но мне этого мало. Слишком мало, чтобы осесть у его ног послушной и безвольной куклой.
Пока он стоит и то ли думает, то ли приходит в себя, я тихонько ускользаю. Оставляю его одного.
Сердце рвётся назад. Не знаю, что я оставила там, в приглушенном свете библиотеки. Только это больно, безумно больно. Тянет сдаться и вернуться. Кинуться ему на шею, обнять ногами. Любая нормальная девчонка сделала бы это. Но я не могу. Лучше умирать.
Я маленький зверёк с запертыми внутри чувствами и эмоциями. Я запечатанные заклинанием письмена, которым никогда не открыться, пока не будут произнесены важные для меня слова.
Он не пошёл за мной вслед, и я этому только порадовалась. Пусть. Так лучше. Нам обоим нужно остыть. Я, наверное, слишком возвышенно мечтала, пока его не было. Он, подозреваю, чересчур бурно фантазировал, но уровнем пониже. Для мужчин это естественно, как мне кажется. Я не виню его. Может, даже радуюсь где-то очень глубоко внутри. Просто мне оказалось этого мало.
Уже в своей комнате я поняла, что подушка и одеяло остались там, в библиотеке. Ну и ладно. У меня есть отличный клетчатый плед. А под голову можно и вещи какие-нибудь положить. Их здесь непростительно много. Столько, что некуда и незачем надевать.
Тёплый ласковый душ, чтобы успокоиться. Уже стоя под струями, вдруг поняла: он дома, и тревога, что все эти дни стискивала сердце, ушла. Он дома, и можно отпустить пружину. Всё хорошо. С ним ничего не случилось. По крайней мере, физически. А всё остальное не важно. Не до такой степени, чтобы впадать в отчаяние. Для этого нет причин.
За шумом воды я не слышала, как он вошёл. Не замечала его взгляда до тех пор, пока не потянулась за полотенцем. Не знаю, как устояла на ногах. Нейман смотрел на меня, прислонившись к приоткрытой двери. В его глазах – буря. Снежная сизая метель.
– Не бойся, Ника, – чуть изогнулись в горькой усмешке его губы. Он сделал шаг, сдёрнул полотенце с крючка и вложил его в мои ослабевшие пальцы. А я так и стояла – голая и беспомощная. Холодные капли срывались с мокрых волос и падали на спину, лицо, грудь. Не было сил даже закрыться. – Не бойся, – Нейман словно уговаривал. Понять бы ещё, кого: себя или меня.
А затем он сокрушённо вздохнул. Не деланно, а по-настоящему. Забрал полотенце из моих ватных рук, закутал меня в него. Полотенце большое, а я маленькая. А когда он подхватил меня на руки, я растворилась в ощущениях.
Он нёс меня так, словно я ничего не вешу. А я вдыхала его запах и не смела закинуть руки за шею, хотя мне очень хотелось. Вместо этого я прижалась щекой к его груди и слушала, как ровно, но достаточно быстро стучало его сердце: тук-тук, тук-тук.
Он принёс подушку и одеяло. Я вздрогнула всем телом, когда он начал вытирать мне голову, а потом – тело.
– Не бойся, Ника. Помнишь: я ничего не возьму, пока ты не будешь готова дать мне сама. Забудь обо всём, что было раньше. Забудь. Я сумею отогнать демонов твоего прошлого. У меня получится.
Я замерла. Он думает, что у меня в прошлом было нечто ужасное, и поэтому я страшусь слишком близких отношений? Да-да, именно так и есть. Это не первый намёк на это. Он считает, что кто-то в прошлом сломал меня, брал силой. Именно поэтому осторожничает.
Грудь распирало от желания сказать ему, что это не так, но у меня не хватило духу признаться. Потому что в чём-то он прав. Да, было. Не совсем приятное, прилипчивое, пошлое. То, что я задвинула в самый дальний угол своей памяти. И да, именно поэтому косила под мальчика, чтобы меньше привлекать к себе внимания, не провоцировать.
То, что я до сих пор девственница – везение. Умение прятаться и хорошо бегать от неприятностей.
– Тебе помочь одеться, Ника? – я снова вздрагиваю, когда на колени ложатся вещи, которые я приготовила, чтобы надеть после душа.
– Нет, я сама. Спасибо, – смущаюсь до слёз, которым не суждено пролиться, и комкаю одежду.
Он только кивает и поднимается. Идёт к выходу. И больше всего на свете мне хочется его окликнуть. Но Нейман сам останавливается у двери.
– Спокойной ночи, Ника. До завтра.
Я молчу, сражаясь с самой собой. Поэтому он уходит, закрывая аккуратно дверь. Я натягиваю пижамные штаны и мягкую футболку. Падаю, кутаясь в одеяло. Согреваюсь. А затем встаю, чтобы причесаться и высушить волосы.
Завтра. Мы увидимся утром. Потому что завтра уже пришло – часа два назад. Он будет смотреть на меня, и поэтому нужно, привести волосы в порядок, сделать их ровными и струящимися. Всё, как ему нравится. Я даже надену платье, когда буду выходить к завтраку. И туфли. Хочу быть красивой для него.
