Вредина для Чемпиона - Илона Шикова
Она резко срывается с места и вылетает из кабинета, а я медленно перевожу взгляд на отца.
– Сынок… – он начинает первым, однако мне уже все равно.
– Как же я тебя презираю, папа, – шиплю ему прямо в лицо. – Хоть раз будь мужиком, скажи правду, – намеренно делаю паузу, однако в ответ получаю лишь молчание. – Никогда тебе этого не прощу!
Резко поворачиваю голову в сторону Крестовского и теперь уже обращаюсь к нему:
– Вы зря все это затеяли.
– Ты мне что, – он усмехается, – угрожаешь, сопляк?
– Да! – ору, так как эмоции рвутся наружу. – Когда-нибудь ты ответишь за это, – нагло тыкаю ему в лицо, наблюдая, как он багровеет и начинает медленно подниматься с места.
– Да я тебя…
– Остыньте, Андрей Сергеевич, – дядя Рома встает между нами, заслоняя меня собой, но мне сейчас все равно.
– Контракт твой, – бросает Крестовский, даже не глядя на моего отца. – И сделай так, чтобы твой сын даже близко не подходил к моей дочери.
– Я тоже не жажду видеть тебя в качестве своего родственника, – смеется в ответ мой папаша, и я понимаю, что теперь уже точно проиграл.
Они сделают так, что больше мы с Никой не увидимся. И никогда больше она мне не поверит.
Твою мать, за что?!
Понимаю, что больше мне здесь нечего делать – резко срываюсь с места и несусь вниз. Возможно, еще есть шанс, и я успею. Мы поговорим, разберемся во всем и пошлем этих двух жирных котов нахрен. Пусть дальше меряются своими миллионами и играют в свои глупые игры – только без нас.
Я догоняю девушку, когда ей остается несколько шагов до внедорожника, возле которого маячит охранник. Хватаю Нику за руку, заставляя повернуться ко мне лицом.
– Не верь им! – кричу, так как ветер шумит в ушах, заглушая мою боль. – Это все чушь собачья! Ника, ты же столько времени была со мной. Неужели думаешь, что я врал?
– Уже не думаю, – она вырывает руку из моего захвата и бьет меня ладошкой по лицу. – Теперь точно знаю!
– Я никогда, слышишь, – снова пытаюсь ее схватить за руку, однако получаю очередную пощечину, – не использовал тебя. Они ненавидят друг друга, поэтому не хотят, чтобы мы были вместе – вот и все.
Игнорирую ее удары, так как понимаю – в девушке сейчас говорит не здравый смысл, а эмоции. Ей надо успокоиться, однако сделать это можно лишь вдвоем. Наедине.
Но она меня не слышит и продолжает пылать гневом, посылая взгляд, полный ненависти и презрения.
– Объясни, зачем твоему отцу это надо? – она тоже кричит, видимо, как и я пытаясь заглушить ту боль, которая рвется изнутри. – Зачем ему врать?
– Не знаю, – тяжело вздыхаю, не сводя глаз с девушки. – Но я выясню обязательно.
– Ты ублюдок, Пантелеймонов, – впервые в жизни называет меня по фамилии, и из ее уст это звучит как приговор. Без шансов на прощение. – И я тебе не верю, – резко разворачивается, быстро преодолевает несколько шагов до автомобиля и ныряет в салон.
Охранник закрывает за ней дверь, а мое сердце пропускает удар – второй, третий, четвертый.
Провожаю взглядом габаритные огни, которые скрываются за поворотом.
Которые увозят мою единственную настоящую любовь…
Глава 40
Наши дни…
POV Ника
Мы даже не двигаемся, замерев в одной позе. Воспоминания рвутся наружу, причиняя боль. И нет ответа на единственный, самый главный вопрос – почему это случилось именно с нами? Зачем и кому нужны были эти страдания, мучения и пять долгих лет?
Неужели мы не могли просто быть счастливы – без всяких недоразумений, контрактов и предательства?
– Ты не искал меня, – я выдаю первой, пытаясь прогнать наваждение, а Алексей медленно поднимает голову, чтобы наши глаза находились приблизительно на одном уровне.
Я продолжаю сидеть на барной стойке, а он не убирает рук с моей талии, так что пальцы касаются спины. Даже сильнее надавливает, причиняя небольшую, но боль. Однако его печальные глаза говорят сами за себя – парень до сих пор страдает.
Как и я. Особенно сейчас, когда судьба нас снова свела, не желая подсказывать, что же делать дальше.
– Почему же, искал, – Леха усмехается, но это мало похоже на веселье. – На следующий день приперся в офис к начальнику службы безопасности, чтобы узнать твой адрес.
Она замолкает, а я не знаю, что сказать в ответ. Сейчас он точно не врет – иначе какой смысл во всем этом разговоре? Я не хочу, чтобы прошлое разрушило наше будущее, пусть даже пока кажущееся призрачным, поэтому постараюсь ему поверить.
Хотя бы ради Марка. Нельзя, чтобы ребенок страдал из-за нас. Возможно, мы никогда не станем снова близки, однако можно дружить или просто поддерживать нормальные отношения.
– И? – мой вопрос звучит как-то глухо и неуверенно, но Леха не обращает на это внимания.
– Меня не пустили даже на порог твоего дома, – и снова горькая усмешка, голос, полный отчаяния, и боль от воспоминаний. Такая же сильная, как и моя. – Я просил твоего отца дать мне поговорить всего пять минут наедине с тобой, но он приказал вышвырнуть меня за пределы улицы. И заявил, что сделает все возможное и невозможное, лишь бы оградить тебя от меня.
– Я не знала.
– Верю, – Леха кивает, а у меня внутри все замирает.
Одно единственное слово, которое разбивает мою ледяную твердость вдрызг. А уверенность в его невиновности начинает постепенно расти в моей израненной душе. Господи, столько лет, зашкаливающие эмоции – и два старых идиота, которые не желали уступать друг другу. Все это в мгновение ока разрушило наше счастье – раз, и нет его. А теперь нам надо постараться как-то склеить разбитую вазу, чтобы не повторять ошибок прошлого.
– Если
