Анна Джейн - Северная Корона. Против ветра
Ника прыснула, закрыв рот рукой, чтобы Кларский не подумал, что она действительно сходит с ума и смеется сама над собой. Ник, конечно, услышал из-за стены какие-то подозрительные звуки, но, пока девушка не видела, сам улыбнулся, поняв, что она хихикает. А она все-таки забавная, хоть и глупая и непослушная.
– Никита! – позвала его вдруг Ника.
– Что? – донесся из комнаты голос молодого человека.
– Насчет Саши… Я хочу сама с ним поговорить, Никит, – приняла решение девушка, которую очень мучил этот вопрос. – Я прямо сегодня к нему съезжу. Хорошо?
Молодой человек зашел в комнату уже одетый, на ходу застегивая пуговицы рубашки. Зрелище, по сути, было совершенно обыденное, но от него у Ники почему-то аж дыхание перехватило. Девушке показалось, что будто бы они с Никитой давно живут вдвоем, и он собирается на службу, а она ждет его, чтобы проводить. Нет, не проводить – не будет же она домохозяйкой! – чтобы сесть вместе с ним в машину, где он, естественно, будет за рулем, и поехать на свою работу.
Девушка тряхнула головой. Ох уж эти фантазии.
– Как скажешь. Но я поеду вместе с тобой, – сказал Кларский твердо. – Одну не отпущу.
– Мы с Сашей вместе встретимся? – растерялась Ника.
– Да.
– И скажу, что уезжаю с тобой, а поэтому отменяю свадьбу?
– Да.
– И добавлю, что мои чувства к нему – чисто дружеские?
– Да.
– Хватит дакать! – взлохматила она волосы.
– Собирайся, – велел Нике Никита, целуя в шею. – Сначала заедем к этому твоему Саше. Все ему объясним. По дороге что-нибудь купим, и ты позавтракаешь в машине.
– Да не хочу я есть.
Девушка действительно не желала, чтобы Александр видел Ника. Ей казалось, что от этого ему станет больнее. Дионову и так будет несладко, когда она объявит ему о том, что уходит, как последняя дрянь.
– Ника, нам пора. Одевайся. – Кларский вроде бы в шутку и дернул за простыню, в которую все еще была обернута милая его сердцу девушка. Она, не ожидая подобных действий, не удержала ткань в руках, и белоснежное одеяние Ники весело скользнуло вниз, как падающее на пол привидение.
– Идиот! – заорала Карлова, подхватывая простыню. – Ты что делаешь?
– Учу тебя раскованности, – отозвался весело Никита, хотя и сам несколько смутился. – Или ты раскована только тогда, когда накидываешься?
– На кого накидываюсь? – злобно взглянула на него девушка. – Сам не лучше… – вспомнилась ей ночь.
– Не на кого, а чем. Алкоголем. А может быть, наркотой. Однажды ты добыла ее себе, помнишь? – не мог прекратить подсмеиваться над девушкой Никита.
– Помню, – со зверским видом ответила Ника. – Это все ты виноват был.
– Все, иди в душ, – подтолкнул ее к нужной двери Никита. – Я даю тебе пятнадцать минут на сборы, и мы едем.
Ника, естественно, в указанное время не уложилась, и, наверное, собиралась целый час, если бы не решительные действия Никиты, отобравшего у нее косметичку, которую девушка всегда таскала с собой в сумочке, и стучавшего в дверь ванной каждые пять минут.
В автомобиль они сели молча, изредка счастливыми глазами поглядывая друг на друга.
– Куда ехать? – спросил Никита, выезжая из двора.
– Если Саша дома, то, наверное, сюда, – и Ника со вздохом продиктовала адрес Дионова. – Мне нужно ему позвонить и сказать.
– По телефону ничего ему не объясняй. Приедем – и скажешь лично.
– Да, ты прав.
– Сейчас заедем в супермаркет, я куплю кое-что, а ты позвонишь ему.
– Хорошо.
– Говори, что тебе нужно купить?
– Ничего.
Никита хмуро взглянул на печальное лицо Ники, которая все яснее осознавала, что она собирается делать.
Кларский притормозил около супермаркета, находящегося неподалеку.
– Звони, – сказал он ей спокойным голосом перед тем, как покинуть водительское кресло. – И все-таки ты умудрилась накраситься, – вдруг добавил он, глядя на лицо девушки, которое она тщательно мыла в душе, освобождая от слоев косметики.
– Что? – не поняла Карлова.
– Губы. Ты накрасила губы.
Они действительно были малиновыми, яркими, как будто бы равномерно обмазанные соком.
– Не красила я их, – отозвалась девушка и для верности даже потерла указательным пальцем нижнюю губу.
Ник поняв, что ошибся, улыбнулся ей, заставив улыбнуться в ответ, и ушел, бросив, что сейчас вернется, а Карлова соизволила, наконец, вытащить из сумочки сотовый телефон.
– Упс, – она с тревогой взглянула на экран мобильника, который находился в беззвучном режиме. Как оказалось, за прошедшие несколько часов ей очень-очень часто звонили как родители, так и Саша, Марта, а также свидетельница Дашка и подруги. Звонков и сообщений было подозрительно много, а потому девушка, запоздало смекнув, что, наверное, ее потеряли, тут же перезвонила маме – с ее телефона непринятых вызовов было намного больше, чем с других.
– Привет, мам, – сказала она делано весело, когда Людмила Григорьевна приняла вызов.
– Ника, ты где? – почти закричала в трубку женщина. Голос у нее был испуганный и злой одновременно. – Что с тобой?
– Все в порядке, – поспешила заверить ее девушка. – Ты чего так волнуешься?
– Чего волнуюсь?! – громко и взволнованно заговорила Людмила Григорьевна в трубку – ее дочери даже пришлось немного отставить телефон от уха. – Чего я волнуюсь? Да ты, дорогая моя, совсем обнаглела! Уехала с собственного девичника одна, и не доехала до дома! Да, Володя, это Ника звонит. Не отвлекай меня! – И она продолжила ругаться дальше. – Уже одиннадцатый час утра, а тебя все нет и нет! Естественно, чего мне волноваться, когда единственная дочь вдруг пропадает невесть где и не отвечает на звонки! Мы уже не знали, что и думать. Ты знаешь, что Саша тебя собирается искать, а отец – в полицию обращаться?
– У Орлова есть друг – отличный частный детектив, – услышала где-то на заднем плане Ника голос отца. – Он его предлагал подключать.
– Володя! Помолчи уже!
– Не надо искать, и полицию тоже не надо, – торопливо сказала Ника, ругая себя за бестолковость. – Я же говорю, со мной все хорошо.
– Немедленно домой.
– Мам, не командуй мной, – мягко отозвалась девушка. – Я заеду домой немного попозже. А сейчас с Сашей встречусь.
– Хорошо, – несколько остыла женщина, поняв, что с блудной дочерью, кажется, все в порядке. – Только скажи мне, где ты была? И почему не отвечала на звонки?
– В гостях я была.
– И у кого же, позволь узнать?
– У одного знакомого. Знаешь, мам…
– Что? – насторожилась Карлова-старшая.
– Мне кажется, ты на меня очень обидишься сейчас, – продолжала Ника. – И не поймешь.
– Почему? – спросила Людмила Григорьевна с иронией в голосе. – Ты решила отречься от нашей семьи?
