Любовь Рябикина - Материнская любовь

Она кивнула и начала медленно приподниматься, морщась от боли во всем теле. Предусмотрительный Леон отстранил Воронова, придерживающего Кольцову за талию:

— Извините, Майя Аркадьевна, но думаю вас лучше унести. Ярослав, держи…

Всучив парню ключи от машины, он осторожно подхватил женщину на руки и двинулся к выходу. Ярослав пошел впереди. Открыл дверь приемного покоя. Вышли на улицу. Только в этот момент парень заметил, что день клонится к вечеру. Взглянул на часы. Времени было четыре часа.

Отключив сигнализацию, Ярослав открыл заднюю дверцу «мерса». Леон усадил Кольцову на сиденье и направился к водительскому месту. Воронов сел рядом с матерью…

Вначале поехали на квартиру Гомельского, чтобы забрать оставшиеся вещи. По дороге шофер полуобернувшись сказал:

— Смотрите, что я нашел под задним бампером…

Он протянул Ярославу черный шарик с проволочкой и пояснил:

— Радиомаяк! Вот почему Чекулаев узнал, где прячется Майя Аркадьевна. В его сумке, в той развалюхе, я нашел экран слежения. Еще удивился, зачем он Чеке? А эту штучку обнаружил чисто случайно. Ты задний бампер стащил на бок, пока по лесу несся, а я решил возле больницы поправить. Потому и задержался. Смотрю, лампочка мигает. Сначала думал бомба, а потом понял, что это такое…

Воронов покрутил маячок в руках и вернул Леону:

— Да-а-а! Обнаружь мы его пораньше, этой трагедии могло бы и не быть.

Майя не согласилась:

— Наоборот. Не угробь мы сегодня этого бешеного пса, еще больше людей могло пострадать. Ведь из его слов было ясно, он мечтал поймать меня, а заодно и тех, кто ему перечил…

Мужчины задумались над ее словами и замолчали…

В квартире Гомельского, к их большому удивлению, собрался весь отряд лже-полковника Чекулаева, кроме Гуляева и Воронова. Оказалось, что Качалин и Зорин обзвонили друзей и пригласили «поболтать». Двадцать три человека кое-как разместились в гостиной. Едва Майя и Ярослав вошли, воцарилось молчание.

Парни разглядывали хрупкую высокую женщину с перебинтованными руками и ногами в грязном порванном костюме, ковыляющую в испорченных туфлях. Товарищи уже рассказали им о дневных событиях и показали добытые ею документы, реабилитирующие весь отряд. Спецы никак не могли поверить, что она утащила на себе Дон Жуана из-под автомата Чеки.

Старше тридцати лет в группе никого не наблюдалось. Большая часть их видела лишь фотографию Кольцовой и теперь, не стесняясь, разглядывала женщину. Ведь всего пару суток назад она должна была стать их жертвой. Фактически все оказались одеты в гражданскую одежду и ничем не отличались от людей на улице. В общем, обычные парни, если не знать о их прошлом. Кольцова устало улыбнулась:

— Прошу меня простить, но отвечать сегодня на ваши вопросы я не буду. Устала. Сейчас коротко скажу — из милицейских сводок ваши данные убраны. Если хотите, можете завтра после обеда приехать к нам с Яриком на дачу. Вы ее штурмовали…

Парни смущенно прятали глаза и отворачивались, чуть улыбаясь. Кольцова грустно договорила:

— Женя появится среди нас не раньше, чем через пару недель. У него травма головы, переломы плеча, кисти, ребер и множественные ушибы. Еще раз прошу меня простить…

Парни ни слова не сказали против ее решения. Спокойно перекинулись с Ярославом приветствиями и ушли. Мать и сын прошли в маленькую спальню и собрали немногочисленные вещи, свои и Гуляева. Женщина с величайшим трудом переоделась в брючный костюм, бросив изодранную одежду в мусорное ведро. Лене Чекулаевой, посоветовавшись с сыном, звонить не стала:

— Пусть ночь проспит спокойно. А завтра съездим к ней сами…

Ярослав подхватил сумку с вещами. Придерживая мать за предплечье, спустились вниз. Леон сидел и ждал их в автомобиле. Майя попросила:

— Леон, я знаю, что ты устал с нами и все же, увезти нас на дачу…

Телохранитель отмахнулся:

— Да что вы, Майя Аркадьевна! Какая усталость? Наоборот, с вами от будней отвлекся. Знаете, как скучно просто стоять за спиной? Увезу, куда скажете…

По дороге заехали к заброшенному дому. Серебристый «ниссан», вместе с мотоциклом, все еще стоял в дровянике, забитый вещами «под завязку». В этом глухом месте так никто и не появился. Ярослав сел за руль машины Кольцовой. Майя ехала с Леоном, рассказывая по дороге, как они отсиживались в заброшенном доме. Обе машины подъехали к воротам дачи Кольцовой.

Вот тут Майе пришлось выбраться их машины и самой открыть ворота, на которых, к великому удивлению телохранителя, не оказалось видимого запора. Леон ахал и охал, разглядывая воротницы со всех сторон. Воронов загнал машину в гараж, попросив здоровяка:

— Подбросишь меня до поворота к этой заброшенной даче? Надо мотоцикл Женьки пригнать…

Леон улыбнулся и кивнул. Майя посетовала, глядя на него:

— И угостить тебя нечем. Продуктов почти не осталось, да и те в багажнике, а я нынче не повар…

Водитель рассмеялся:

— Не помру! Сейчас Татьяна Васильевна накормит. — Пояснил: — Жена Геннадия Николаевича. Не бывает такого, чтоб она меня за стол не пригласила. А мне все равно к шефу на доклад ехать надо…

Кольцова попросила:

— Леон, ты нас не забывай. Появится время, приезжай в гости. Мы тебе рады будем!

Здоровяк кивнул. Осторожно наклонился и поцеловал ее в щеку:

— Не забуду и обязательно приеду. Выздоравливайте…

Ярослав, все это время стоявший поблизости, сказал:

— Мам, я сейчас быстро! Мотоцикл заберу и назад. Ты в дом иди, приляг. Вещи я сам перенесу…

Вместе с Леоном направился к «мерсу», оставленному возле крыльца…

Майя в дом не пошла. Вслед за машиной Леона вышла за ворота, так как понимала, закрывать их придется тоже ей. Воронов с замком так и не разобрался. Ярослав появился минут через десять. Проехал к гаражу, чтобы через минуту выйти оттуда. Кольцова подошла к нему:

— Придется тебе хотя бы продукты в дом внести. Их почти не осталось, но думаю, нам хватит…

Воронов улыбнулся:

— Мам, я все перенесу. Нам же завтра ехать в Москву.

Открыв багажник, подхватил лежавшие сверху два матраса и потащил в дом. Кольцова шла следом. Ярослав за десять минут перетаскал вещи и продукты в дом. Сразу застелил постели. Только тут они по-настоящему поняли, что голодны и устали. Под руководством Майи Воронов приготовил ужин, состоявший из отварной гречки и ломтиков обжаренного куриного мяса, остававшегося в морозилке. Быстро поели.

Кольцова задумчиво посмотрела на забинтованные руки. Приподняв брючину, взглянула на бинты на ногах. Ярослав понял: