Али Вали - Игры с Дьяволом
– Это. Уберите это. – Она положила пальцы на трубочку на горле.
– Простите, мэм, но у меня нет права это сделать.
– Уберите, или я сделаю это сама. – Голос был слабым, но жестким, как всегда.
– Мэм. пожалуйста, перестаньте, иначе нам придется вколоть Вам успокоительное.
– Только попробуйте подойти к ней с иглой, и Вам придется иметь дело со мной, – пригрозила Эмма. Кейн только что вернулась к ней, и она не собиралась отпускать ее обратно так быстро. – С ней сейчас все в порядке?
– Да, но… – сказала женщина средних лет.
– Тогда отойдите, и мы подождем врача.
– Мы просто пытаемся выполнять свою работу. Если Вы этого не понимаете, Вам придется выйти из палаты.
Вошел хирург Кейн и начал изучать показания мониторов, отправив всех медицинских работников за дверь
– Неудивительно, что Вы проснулись, здесь стойко шума, – пошутил он, начиная осмотр. Он объяснил, что Кейн для него – медицинская загадка. Он не ожидал, что увидит ее в таком состоянии, как сейчас, раньше чем через пару недель если она вообще выживет. Но у нее все, казалось, было в норме.
– Уберите это. Сейчас. – Кейн говорила тоном человека, который не привык, чтобы ему отказывали.
– Кейн, я хочу, чтобы Вы кое-что поняли, так что послушайте меня, хорошо?
Его пациентка быстро сглотнула, и это явно было трудно из-за трубки, на которую она жаловалась, но кивнула.
– Вас пытались убить, и у Вас огромная рана. Я очень рад, что Вы в сознании, но здесь главный я, а не Вы. Мы постараемся сделать так, чтобы Вам было удобно, но придется подождать.
Кейн подозвала его поближе и сказала: – Ко мне итак приделано достаточно проводов, и это пугает моего ребенка, так что уберите это. Она видит меня в первый раз, и я не хочу, чтобы она запомнила этот день таким.
– Миссис Кэйси. Вы с девочкой не могли бы дать нам примерно двадцать минут? Мы просто приведем Кейн в порядок и сделаем так, чтобы ей было удобно.
– Вы больше не будете давать ей лекарства?
– Нет, если она не попросит. Пока Эмма и Ханна ждали, стрелки часов, казалось, будто завязли в песке. По прошествии сорока минут. Эмма не выдержала и собиралась вернуться, как в дверях ее встретил врач.
– Я не понимаю, как такое возможно, но мы сможем выписать ее уже через неделю.
Она заулыбалась, представив, что Кейн придется лежать на спине целую неделю.
– Если Вы выдержите ее так долго. Эта неделя будет сложной, Кейн не лучший пациент.
– Вы не понимаете. Я думал, что ей придется пробыть здесь месяц или даже два.
– Нет, доктор Элтон. Это Вы не понимаете. Кейн сильный человек, и она привыкла делать удивительные вещи. Сейчас ей некогда болеть, и она приказала себе излечиться.
– Тогда пусть ваши дети унаследуют это от нее, миссис Кэйси. Идите к ней, она звала Вас. – Доктор Элтон похлопал ее по руке и ушел.
Идите к ней, она звала Вас. Слова врача эхом отдавались в голове Эммы, и у нее закружилась голова. До последнего момента ей везло, и ей никогда не приходилось терпеть ярость Кэйси на полную катушку.
За это время многое изменилось. Кейн выглядела почти здоровым человеком, теперь только из ее носа торчала кислородная трубка. Той, что больше всего ее раздражала, не было, и Эмма могла только надеяться, что это персонал клиники убрал ее.
Мне слишком больно кусаться, так что иди сюда. – Голос Кейн был все еще хриплым, но звучал чудесно. Эта реплика была первыми словами, которые Кейн сказала ей без гнева.
– Кейн, мне так жаль. Прости меня за все. Я очень благодарна тебе за то, что ты спасла меня.
Она перестала извиняться, когда Кейн протестующе подняла руку и прошептала:
– Она такая красивая, Эмма.
– Она Кэйси, Кейн. Разве она могла стать некрасивой? Я знаю, что одно только это не исправит всего между нами, но я научила ее любить тебя и Хэйдена. – Эмма села на стул рядом с кроватью и положила руки рядом с телом Кейн. – Она так много спрашивала о тебе. Я рада, что ты о ней узнала.
У Кейн ужасно болел бок, и она не была расположена к ссоре.
– Ты планировала отправить меня в тюрьму и забрать себе Хэйдена, так что извини, мне кажется, что твои слова не слишком искренни. – Самое грустное для Кейн во всей этой ситуации было то, что она пропустила вторую беременность Эммы. Она живо вспомнила первую.
Двенадцать лет назад в спальне в доме Кэйси в Новом Орлеане.
– Не напрягайся сегодня, ясно? Кейн сплела на краешке кровати и надевала носки, параллельно читая нотацию женщине, лежащей на кровати. Седьмой месяц беременности начал утомлять ее.
– Когда ты вернешься домой?
Раздраженный тон не рассердил Кейн. Это все гормоны, настоящая Эмма вернется после рождения ребенка.
– Постараюсь придти пораньше. Я уже сказала Винни, что не могу остаться надолго, но сегодня важная встреча, которую я никак не могу пропустить.
Эмма наблюдала, как Кейн одевается. Страсть ушла. Теперь она понимала то, что знает каждая беременная женщина – теперь, когда она ощущала себя выброшенным на сушу китом, она не могла винить Кейн в том, что она больше не считает ее привлекательной.
– Может быль, тебе стоит погулять вместе с Кармен. Погода сегодня хорошая.
– Я не домашнее животное, Кейн, не надо вести себя так снисходительно. Иди. Ты наверняка уже опаздываешь.
Если Эмма ждала, что Кейн разозлится и дело дойдет до ссоры, на которую она набивалась, случилось противоположное. Кейн присела с ней рядом и взяла ее лицо в свои ладони.
Я знаю, что ты устала, милая. Я люблю тебя. Отдыхай, а я обещаю, что приду домой рано.
Эмма кивнула и опустила голову, чтобы Кейн не видела слез. Это неправильно – постоянно выплескивать свое плохое настроение на человека, который любит ее больше жизни. Кейн нежно поцеловала ее в лоб. Ей никогда так сильно не хотелось попросить ее остаться, как в тот момент. Но это были просто скачки настроения. Весь этот трагизм покажется ей глупым через час, поэтому Эмма промолчала.
Пытаясь расслабиться. Эмма разделась и пошла в душ. Вспоминая свои действия, она прислонилась к стене и заплакала. Ей бы хотелось начать утро заново, чтобы взять назад свои жестокие слова, но Кейн ушла.
– Эмма, ты идиотка. Если ты будешь продолжать в том же духе, она найдет кого-нибудь, кто не будет все время пререкаться. Она заплакала, когда ей никто не ответил. Во время беременности она начала разговаривать сама с собой.
И вдруг оказалось, что она была не одна. Она еще громче зарыдала, когда услышала тихий голос у уха:
