Джорджия Боковен - Обещай мне
Они вошли в кухню. Тревис разлил по бокалам вино и подвинул к ней сыр и крекеры.
– Я несколько дней не видел Стефани. У нее все в порядке?
– Она рассталась с парнем, с которым встречалась.
Диана ограничилась таким ответом, потому что считала беременность подруги ее личным делом, хотя та и не просила ее хранить по этому поводу молчание. Неожиданно Диане захотелось узнать мнение Тревиса, и она сказала:
– Стефани беременна.
– Дело серьезное, – присвистнул Тревис.
– Как, по-твоему, она должна поступить?
– Я не берусь судить других, Диана. И мне никогда не почувствовать того, что переживает Стефани. Я не могу советовать, что ей делать.
– Я не спрашиваю твоего совета, мне хочется узнать, что ты об этом думаешь.
– Как бы она ни поступила, ей придется нелегко, вот все, что я могу сказать.
– Она даже не допускает возможности отдать ребенка на усыновление.
– Из-за того, что случилось с Эми?
– Не только, – Диана хмыкнула. – Она боится, что приемные родители ее ребенка могут оказаться любителями носить натуральные меха, а Стефани выступает за защиту животных.
– Принципиальная женщина, – заметил Тревис.
Он перенес на балкон три стула, один из которых приспособил под стол. Шум машин внизу напоминал рокот горного потока. Тревис так и не смог привыкнуть к этому не затихающему ни днем ни ночью движению. Для него звуки большого города оставались такими же чужими и непривычными, как для Дианы оказались бы крик совы или вой волка, если бы они сидели на веранде его дома.
– Звезды сегодня какие-то необыкновенные, – заметила Диана, усаживаясь на стул.
Тревис поднял голову. Искусственный свет делал рисунок звездного неба размытым до неузнаваемости. Тревис с трудом убедил себя, что видит те же звезды, что сияли над его головой и в родном Джексоне.
– Ты когда-либо видела Млечный Путь?
– Только в детстве.
– За моим домом в горах есть особое место, как-нибудь я покажу его тебе. Оттуда луна кажется такой огромной и близкой, что хочется протянуть руку и коснуться ее. – Он подумал, что многое, увиденное ее глазами, покажется ему другим.
– Эми злится, что я побывала в Джексоне раньше ее, – заметила Диана.
– Ей нужен кто-то, на кого выплеснуть свои тревоги и переживания, а ты – подходящая мишень.
– Я знала, что Эми может разозлиться, когда узнает, что я втайне от нее веду поиски ее семьи, но я не предполагала, что она воспримет все так серьезно, – Диана пригубила вино. – Она говорила тебе об этом что-нибудь?
– Она никогда не упоминает твое имя, – тихо ответил Тревис.
– Меня это не удивляет. Ее обида ничуть не меньше, чем раздражение. Слава богу, она не знает о наших отношениях. Ты ведь ничего ей не рассказал? – Диана испытующе посмотрела на Тревиса.
– Я решил, что у нее и без этого хватает тем для размышлений, – сказал Тревис, отрицательно покачав головой. – Когда она вернется из больницы, мы сможем…
– Нет, мы будем молчать и тогда, – возразила Диана. – Прежде ей надо как следует тебя узнать. Сначала Эми должна почувствовать, что ты безраздельно принадлежишь ей, только после этого она сможет поделиться со мной. Допускаю, что это может показаться безумием, но так выходило, что я получала самое лучшее, а ей доставались остатки. На этот раз Эми будет первой.
– Нам не удастся долго скрываться, Диана. Она обо всем догадается через пять минут, после того как увидит нас вместе.
– Придется поискать способ, как этого не допустить. Ей и так понадобится немало времени, чтобы прийти в себя и простить меня.
– Она просто испугана.
– Нет, за этим стоит нечто большее. – Диана попыталась объяснить то, что чувствовала. – Эми становится другой. Я еще сама не совсем понимаю, в чем конкретно это выражается, но мне кажется, она меняется. Наверное, взрослеет, или, лучше сказать, вступает в зрелость, не знаю, но с ней что-то происходит, она другая. – Диана старалась подобрать подходящее слово. – Эми становится задумчивой, даже склонной к самоанализу, что на прежнюю Эми совсем не похоже.
– За последнее время ей пришлось многое передумать, – философски заметил Тревис, устраивая ноги на перилах балкона.
– Всю дорогу домой я пыталась убедить себя, что раздуваю из мухи слона. – Диана взяла кусочек сыра, но потом положила его обратно. – Если бы ты был знаком со мной дольше, ты бы знал, что я обычно так не поступаю, а наоборот, стараюсь важное приблизить к повседневной жизни, приземлить. – Она посмотрела на него с Застенчивой улыбкой. – В последнее время я совершаю поступки, которые прежде мне были не свойственны.
Тревис взял ее за руку и ободряюще сжал:
– Дай Эми несколько дней. Вы обе заслужили разрядку после всех переживаний.
Диана ответила не сразу. Она склонила голову и стала смотреть на звезды, ожидая заметить падающую звезду и загадать желание.
– Мы всегда были так дружны, – наконец проговорила она, голос ее предательски дрожал. – А теперь между нами словно выросла стена, и мне никак не удается ее сокрушить.
На этот раз Тревис не нашелся что ответить.
– Я не могу ее потерять. – Голос Дианы опустился до шепота, как будто она произносила молитву. – Она мой лучший друг, понимаешь, Тревис. Я не знаю, что буду делать без нее.
В последующие дни из отношений Дианы и Эми постепенно уходила напряженность. В четверг она уже заметно справилась со своим возмущением и обидой. В пятницу Диана удостоилась улыбки сестры, когда принесла забавного игрушечного медвежонка, которого раскопала в одном из антикварных магазинов. И все же между ними оставался какой-то холодок, скрытая неловкость, о чем они предпочитали молчать.
Диана с Тревисом ходили в больницу по очереди, решив, что так будет проще для Эми. Заезжала и Стефани, когда ей удавалось выкроить время. С понедельника врачи заговорили о выписке, но точную дату не называли, так как все зависело от самочувствия Эми.
Диана и не подозревала, как сложно окажется сохранять в тайне от Эми их отношения с Тревисом. Сколько раз в разговоре с сестрой ей приходилось прерывать себя на полуслове, чтобы не проговориться. Стоило ей сказать лишнее, и вопросов было бы не избежать. Но Эми ничего не замечала или по крайней мере делала вид, что не замечает.
В среду во время совещания секретарь передала Диане, что ее срочно просят к телефону.
Диана, не помня себя от волнения, бросилась в кабинет, в голову приходили мысли одна ужаснее другой, сердце неистово колотилось.
– Да. – Она схватила трубку и только потом села за стол.
– Извини, что отрываю от работы, – услышала она голос Тревиса, – но дело не ждет. Доктор разрешил Эми сегодня утром ехать домой, поскольку ее будет кому проводить. Она сказала врачу, что несколько недель поживет у тебя, а сегодня я позабочусь о ней.
