Аманда Браун - Секреты удачи
— Не важно. Ваша жена должна быть отражением вашей успешности — именно в этом состоит ее священный долг по отношению к вам. В свою очередь вы должны обеспечить ее средствами для поддержания высокого социального статуса.
— Кто это сказал? — огрызнулся Мосс.
— Прошу вас, не перебивайте! — Пиппа пожалела, что выпила теплый мартини у Дюси; из-за него она упустила самый убедительный раздел речи Тейн. — Несколько тысяч долларов там и сям — ерунда для человека с вашим состоянием. Более того, это вообще не вопрос денег. Это вопрос уважения к женщине, которая отдала вам каждую унцию своей жизни, своей крови. Это ваш шанс быть по-настоящему джентльменом.
Это все, что Пиппа припомнила из монолога Тейн «Сожги меня на костре». Если Мосс хотя бы отчасти был похож на ее отца, то сейчас в любой момент мог хлопнуть дверью, поэтому она решительно продолжила:
— Вы хотите стать членом «Кантри-клуба» Лас-Вегаса. Вы доверили своей жене эту невыполнимую миссию. И сейчас должны ее поддержать.
— Что в этом такого невыполнимого?
Пиппа вздохнула, словно вынуждена была объяснять, что два плюс два равняется четырем.
— Сегодня днем мы встретили четырех женщин, которые попытались вступить в клуб. Каждая из них потратила от трехсот до шестисот тысяч долларов на достижение этой цели. И сегодня утром каждая получила письмо с отказом.
Мосс замер:
— А что не так?
— Комитет проголосовал против.
— Что это значит? Чьи-то интриги?
— Некто написал анонимное письмо с возражениями.
— Анонимное, черт побери. Кто?
— Это тайное голосование. И решение должно быть единогласным.
— А Стаутмейеры попали, — начала было Ли. — Представляешь?
— Ш-ш. — Пиппа вновь обратилась к Моссу: — На сегодняшний день вы потратили жалкие восемнадцать тысяч на тряпки и сорок восемь тысяч на праздник плюс еще несколько тысяч на развлечения.
— Не забудьте — шестьдесят пять тысяч на вас лично.
— Отлично! — отрезала Пиппа, стремительно подсчитывая в уме. — Все равно получается лишь сто тридцать тысяч долларов, что, грубо говоря, едва достаточно, чтобы купить вам два голоса из шести. Вы не можете позволить себе выглядеть дешевкой, сеньор Боус. Насколько сильно вы хотите попасть в этот клуб?
Он поразмыслил:
— У вас ведь припрятано что-то в рукаве, а, шмакодявка?
— Мосс! Не смей разговаривать с Космо в таком тоне!
Пиппа пожала плечами:
— Да зовите меня как угодно. Я предлагаю бал-маскарад. Двести тысяч долларов.
— Я дам тридцать.
— Сто сорок.
— Девяносто.
— Идет.
— А теперь вы расскажите кое-что мне, Космо, — прорычал Мосс. — Где собирается этот членский комитет?
— В клубе, насколько я могу предположить.
— Когда следующее заседание?
— Зачем вам это знать? Вы не можете присутствовать. Не можете даже пытаться выяснить дату заседания.
— Вы действуйте своим путем, а я пойду своим.
Над верхней губой Пиппы защекотало. Проведя языком по губе, она почувствовала колкую щетину. Усы медленно сползали: день выдался длинным и жарким.
— Простите, — поспешно сказала она. — Я немедленно займусь организацией бала.
— Постойте! Что мне надеть сегодня на встречу с этими «люрексами»? — воскликнула ей вслед Ли.
— Желтое платье от Эррера с малиновыми лодочками. Жемчуг и лепту для волос, если у вас есть.
Пиппа помчалась в свою комнату, где убедилась, что усы висят на нескольких ниточках. Хуже всего, что утром она оставила тюбик с клеем незакрытым и он почти весь вытек на туалетный столик. Она ринулась в ванную за бритвой, чтобы попробовать отскрести хотя бы немного.
Коул брился, стоя нагишом у раковины.
— Ой, мама! — взвизгнула Пиппа.
— Я полагал, мы договорились стучаться, Космо, — заметил Коул, ничуть не нервничая.
— Я полагал, вы моете машину! — Пиппа ввалилась обратно в комнату и захлопнула дверь. Она в жизни не была так унижена. На миг Космо исчез и вернулась прежняя, раненая Пиппа, готовая кричать во весь голос. Она было бросилась на кровать, чтобы зарыться головой в подушку и завыть, как вдруг услышала: Коул насвистывает «Этот дивный мир»… Она задержала дыхание, прислушиваясь. Он, кажется, счастлив. На самом деле счастлив.
Свист стих.
— Я готов, Космо, — оповестил он через дверь. — Ванная в вашем распоряжении.
Выйдя из транса, Пиппа позвонила Оливии Вилларубиа-Тистлберри, чтобы дать выход чувствам. Трубку снял Корнелиус и сообщил, что Оливия с адвокатами отбыла в Колумбию откупаться от суда. Затем Пиппа позвонила в Даллас.
— Я так рада, что ты вернулся к работе, Шелдон.
— Не всецело, — поправил он. — Я обследуюсь у специалиста по регенерации волос по поводу той части, которая еще отсутствует.
— Тебе будет приятно узнать, что я еще учусь.
— В школе для горничных?
— Сейчас я прохожу практику. Через неделю получу диплом, если удачно пройдет грандиозная вечеринка.
— Я поверю в этот диплом, только когда увижу его.
— Я хочу, чтобы ты оказал мне небольшую услугу.
— Я только что послал тебе «мазерати», телефон, десять тысяч долларов и зажигалку, которая уничтожила мои брови. Еще около восьмидесяти тысяч у тебя на счете. Не говори, что ты все потратила на крахмал для передников.
— Мне нужно, чтобы ты прислал четыре штуки фальшивых усов, — сказала Пиппа. — Срочно. Доставка рано утром. Симпатичные. Светло-коричневые. И суперклей, адаптированный к условиям пустыни. Гипоаллергенный, если сумеешь найти.
— Пустыни? Я думал, ты в Аспене.
— Ты меня не слушаешь? Я прохожу стажировку в Лас-Вегасе. Парики и усы — часть моей повседневной жизни здесь.
— Что это за хозяин желает, чтобы горничные клеили ему усы? Звучит как сексуальное домогательство. — Шелдон повысил голос. — Может, следует подать в суд?
— Усы нужны для меня. Сейчас я мажордом по имени Космо дю Пиш.
Шелдон долго молчал:
— Почему бы тебе просто не перестать брить ноги, да и дело с концом? Или переехать на Лесбос?
— Мне нравится быть Космо. — Пиппе пришлось трижды повторить имя по буквам. Затем она дала Шелдону адрес «Каса-Боус». — Как моя мама?
— Она в Лондоне. Би-би-си собирается снять про нее документальный фильм. Я не советовал ей ехать, но она, как обычно, не стала слушать.
— По крайней море за последние пару недель она не ввязалась в драку.
— Ничего серьезного, — расплывчато ответил Шелдон. — Сосредоточься на дипломе.
В библиотеке разгоралась очередная баталия. Пиппа подошла к окну как раз вовремя: из оконного проема вылетела стеатитовая[64] сова и приземлилась в патио. Она видела, как Коул пошел в гараж и вывел оттуда лимузин. Мосс затолкал Ли, с головы до ног облаченную в золотые блестки, на заднее сиденье. Едва «мерседес» отъехал, телефон Пиппы зазвонил.
— Не могли бы вы позвонить в службу ремонта, Космо? — Голос Коула был едва различим на фоне воплей супругов. — Номер пять в записной книжке телефона.
— Нет проблем.
— Не желаете попозже совершить вместе со мной налет на кухню?
Это зависит от того, сколько клея для усов ей удастся наскрести с туалетного столика.
— Возможно.
— Эй, Мо! — забарабанила в дверь Керри. — Парни из дезинфекции уходят.
— Иду.
Пиппа набрала клея на то, чтобы усы продержались еще несколько часов. Подписала счет дезинфекторов и вызвала вчерашнюю бригаду стекольщиков, чтобы вставить новое окно в библиотеке. Керри и Руди ушли играть на игровых автоматах, и Пиппа осталась в «Каса-Боус» в одиночестве, занявшись переноской наверх трофеев с дневного шопинга. На пятом путешествии в гараж, повинуясь импульсу, Пиппа подошла к черному «порше», стоявшему рядом с «мазерати», открыла дверь, села на водительское сиденье и вдохнула запах Коула… Это его машина, не Мосса. Ключи торчали в замке зажигания. Пиппа завела двигатель и проехала разок вокруг дома. Этот секретный рейд воодушевил ее как поцелуй украдкой. Она заметила, что Коул помыл и отполировал «мазерати». В первый раз за много недель она вспомнила о Лэнсе. Со дня на день начинался тренировочный сезон. Пиппа расхохоталась, потрясенная открытием: ей действительно было абсолютно все равно.
Она постирала утягивающий бюстгальтер и, повинуясь другому импульсу, побрила ноги золотой бритвой Коула. В полночь, услышав звук хлопнувшей двери, она вздрогнула всем телом. Ли и Мосс поднялись по лестнице, пьяные, но все так же скандалящие. Свет в их спальне зажегся, потом погас. Телефонный звонок.
— Простите, Космо, — голос Коула, — кое-что произошло. Я не смогу сегодня составить вам компанию.
— Никаких проблем, — солгала Пиппа.
Послушав звук двигателя удаляющегося «порше», она утешилась остатками стейка и бургундского. В середине ее ужина в кухню ввалились Руди и Керри, впервые в истории выигравшие двадцать баксов. Они прикончили бургундское и кусок лазаньи с баклажанами. Наконец Керри рыгнула, как сытая свинья, и спросила:
