Татьяна Белая - Таинственная незнакомка
-Никитка, ну чего делаешь-то? – капризно спросила Лариса, вяло изображая сопротивление. – Не время сейчас. Да и таблетку я не пила.
-Что нужно, то и делаю, - весело ответил тот, - время пришло. Ляльку хочу сделать. Как договаривались, - продолжал шептать Ник, отбрасывая снятую рубашку на пол.
-А как посадят? – насмешливо спросила она, принимая его ласки.
-Не посадят, - уже задыхаясь от страсти, шептал он. – гори он синим пламенем, этот гад.
На следующий день Никита с утра поехал на работу. Эллочки в приемной не оказалось и, постучав, он заглянул в кабинет директора.
-Можно, Марк Захарович?
-О! - воскликнул тот. - Ты-то мне и нужен. Заходи, террорист.
вошел и уселся на стул. Марк Захарович некоторое время молчал, с усмешкой глядя на него. Никита был в больших темных очках, чтобы хоть не так бросались в глаза следы побоев на лице.
-Никита, а теперь давай честно, как на духу расскажи, как и где твои пути с Семеном Шидловским пресеклись? Он вчера буквально влетел ко мне злой, как собака. Слюной брызгал от возмущения. Сказал, что ты преследуешь его беременную жену, посреди улицы накинулся на него. Заявил, что ты арестован за нападение на депутата. Что за дела такие? Уж на тебя совсем не похоже, - пожав плечами, недоуменно произнес директор.
-А он не объяснил, за что по морде получил?
-Да нет. В подробности Семен меня особо не посвящал. Я только понял, что ты чем-то ему сильно досадил. Зачем к его беременной бабе-то пристаешь? Влюбился, что ли?
-Марк Захарович, а вы с этим депутатом хорошо знакомы? – поинтересовался Никита. – Жену его когда-нибудь видели?
-Ну, с Шидловским мы не то, чтобы близкие друзья, но встречаться приходилось не раз. И на приемах бывали вместе, и в сауне у него пировали. Даже однажды отдыхали за границей в одном отеле. Так что Гульнару его я много раз видел, к сожалению, - иронично ответил тот.
-Почему, к сожалению? – удивился Ник.
-Да потому, что красотка она у него еще та, - с лукавой улыбкой ответил директор. – Глядел на нее и думал, ну надо же, такая баба и не моя.
-Да, вы у нас известный ценитель женской красоты, - заметил Никита. – Можно сказать – дамский угодник. А я через эту красотку столько головной боли поимел, - вздохнул он, доставая сигареты, - врагу не пожелаю.
-О, как! – удивленно воскликнул Марк Захарович, тоже закуривая и подвигая пепельницу на середину стола. – Слушай, - неожиданно спросил он, - а не ты ли ей животик сварганил? Они ведь давно женаты, но детей не было. Семен очень сокрушался по этому поводу. Иначе, чего бы ни с того, ни с сего за беременной бабой гоняться.
-Да, боже сохрани, - махнул обеими руками Никита. – Очень надеюсь, что не мой это ребенок.
-Ага, - насмешливо произнес директор, откидываясь на спинку кресла, - значит, все-таки было дело?
-Ну, было, было, - сознался менеджер. – Но беременна она не от меня. Это я точно знаю.
-О-хо-хо, - продолжая насмешливо улыбаться и качая головой, протянул Марк. – Вот это ты встрял, дорогой. Наставить рога Семену Шидловскому, - расхохотался он, закрывая лицо руками. – Расскажи, как хоть такую неприступную красавицу уговорить смог? Когда мы вместе отдыхали, мне Гуля показалась надменной и высокомерной.
-Да, если честно, - заметил Никита, - это как раз она меня уговорила, а не я ее. Только не надо, чтобы Шидловский знал о моей откровенности с вами, - попросил он.
-Это точно, - согласно кивнул головой директор. – Будем считать, ты мне ничего не говорил, а я ничего не слышал. То-то он так психовал. Требовал, чтобы я тебя срочно уволил.
-А вы ему чем-то обязаны? – удивленно спросил Ник. – С какой стати Шидловский может от вас чего-нибудь требовать?
-Нет, - усмехнулся Марк Захарович. – Ничем я ему не обязан. И бизнес у нас совершенно разный. Но мужик он очень амбициозный, потому и требовал, а не просил. Это вполне в его духе.
-И что вы решили? – спросил Ник.
-Как тебе сказать, Никита Денисович, - задумчиво ответил тот, выпуская колечки дыма. – С одной стороны, мне тебя, как классного работника, терять не хочется. А с другой, попадать в число врагов Шидловского, мне тоже ни к чему. Этот депутат в кабинеты очень высокопоставленных чиновников двери ногой открывает.
-Мне заявление писать?
-Да подожди ты со своим заявлением, - отмахнулся директор. – Успеется. Давай договоримся так. Ты уезжай в отпуск и отдыхай. А я в это время постараюсь как-нибудь с Семеном «за рюмкой чая» договориться. Как тебя из милиции-то выпустили?
-Следователь сказал, Шидловский заявление забрал.
-Это хорошо, - удовлетворенно произнес Марк. – Думаю, за месяц он малость успокоится и забудет о тебе. Хотя-я-я – задумчиво протянул он, - что-то меня настораживает. Не тот Сеня человек, чтобы прощать обиду, да еще такую! Наверняка, что-то похуже задумал. Ладно, иди.
Мужчины обменялись рукопожатием, Никита встал и направился к выходу.
-Волгин, - неожиданно окликнул его директор, - но ты меня, честно говоря, до смерти удивил. Вот уж не из тучи гром. Правду говорят, что в тихом омуте черти водятся. Герой-любовник, - хмыкнул он. – Я бы перед такой бабой тоже не устоял. Но перейти дорогу Шидловскому….
-А я и понятия не имел, кто он такой, - пожав плечами, ответил Никита, открывая дверь.
-И дай бог тебе больше с ним не сталкиваться. Он мужик мстительный. Ты только держи язык за зубами. Не вздумай кому-нибудь еще похвастаться.
-Я не враг себе, - усмехнулся Ник и вышел из кабинета.
Выйдя из торгового центра, Волгин решил позвонить Гульнаре. Ее номер был зашифрован в мобильнике под именем Гриша. Услышав голос Никиты по телефону, Гуля аж завопила от радости:
-Ур-р-а-а!!! Тебя выпустили! Слава богу. Я знала, что он испугается.
-Как тебе это удалось? – поинтересовался Ник.
-А вот, - радостно ответила та. – Фотками его шантажирую.
-Гуля, спасибо тебе огромное. Но ты и о себе подумай.
-Пока, - ответила женщина, - он ничего мне сделать не может. – Пока я беременна. А потом не знаю, - задумчиво произнесла она. – Запретить Шидловскому видеться с ребенком я не имею права. Чувствую, он меня изведет. От него любой подлости ждать можно. Я ему обещала, что рожать буду в частной дорогой клинике. Он там всех врачей скопом может купить. Выкрадет дочку и все. А мне скажут, что ребенок умер.
