Арина Холина - Законы высшего общества
— Пусти! — взвизгнула она.
— Ну, конечно! — он обхватил ее за талию и завалил на кровать.
— Меня сейчас вырвет! — пригрозила она. — У меня вертолеты!
— У меня вообще, «МиГ-15» в мертвой петле! — поделился Ваня ощущениями.
Настя уперла ему руку в грудь.
— Вань, извини, но я не уверена, — произнесла она как можно более душевно.
— Ну и ладно! — вдруг согласился он и скинул майку. — Спокойной ночи!
О-о… А может, один разок — это не позор? Разве можно отказаться от такого пресса?
Настя потянула к нему руки, но тут же получила шлепок по ладоням.
— Иди спать! — прикрикнул на нее Ваня.
— Я вот тут подумала… — Настя перекатилась через него и заглянула ему в лицо. — Может, меня не так уж сильно тошнит…
— А я вот подумал, что тебе, наверное, нужен кто-то более интеллектуальный… — заявил Ваня. — Кто-то, с кем можно обсудить на сон грядущий творчество Розанова…
— Ты ведешь себя как дешевка! — уличила его Настя.
Иван поморщился и помахал рукой перед носом.
— От тебя перегаром разит, как от сантехника! — заявил он.
— Ну, ты и засранец! — обиделась Настя и удрала на диван.
Она не помнила, как заснула, но проснулась голая, в объятиях Вани, на диване.
Они уставились друг на друга.
— Неплохо выглядишь, — сообщил Ваня.
— А когда мы разделись? — спросила она.
— Не знаю. Воды поблизости нету?
Он встал, и Настя с трудом оторвала взгляд от его голой задницы. Из ванной он вернулся с полотенцем на бедрах и бутылкой воды.
— Я не поняла, мы что…
Ваня жестом остановил ее.
— Ты помнишь, как мы вчера выходили из номера? — спросил он.
— Что?!
— Ты мылась. Я тоже принял душ. Нашел алка-зельцер. Мы его выпили на брудершафт. А потом пошли на улицу — там как раз официанты убирали, и вроде пили еще виски. И танцевали под «Мэрилин Мэнсон».
Настя с минуту смотрела на него в полнейшем изумлении.
— Не может быть… — она схватилась за голову. — Вообще ничего не помню!
— Я тоже, — согласился Ваня и лег рядом, сдвинув Настю к спинке. — Давай еще поспим, что ли?
И они заснули. Почему-то никто не вспомнил, что есть большая удобная кровать.
Настя очнулась раньше его, часа в три, и заперлась в ванной. Ну, все. Теперь она просто обязана вступить с ним в отношения.
И, в общем-то, этот Ваня не так уж плох.
Иллюзия любви отсутствует, но это и к лучшему.
Классный парень, оригинал, нахал с телом гладиатора — что может быть лучше?
Настя помотала головой.
Туман рассеивается?
Какое все-таки это и прекрасное, и ужасное ощущение, когда ты зависишь от другого человека, не можешь без него жить — сердце заходится в стенокардии, печень изливается желчью, горло болит от мучительной изжоги, а вся твоя личность хрустит, скрипит и рвется на части, как спортивный автомобиль, придавленный «КамАЗом».
Рядом с ним — чудо, без него — мрак и холод, и все очень просто — надо быть рядом, ощущать полноту жизни и чувств. А потом вдруг что-то происходит, и ты понимаешь, что химия была, реакция была, но эксперимент не удался — вместо лекарства от рака вы изобрели всего лишь новый наркотик. И вот сидите вы, два торчка — зелененькие, крутит вас, аж кости трещат, и так хочется новой дозы!..
Когда они вывалились из номера, было часа четыре. В темных очках они рухнули на шезлонги, в теньке, и попросили побольше лимонада и какой-нибудь легкой еды.
— Кто это? — привязалась к Насте Галя, когда Ваня решил, что способен на подвиг — раздеться и лечь в воду у самого берега.
— А как он тебе? — вопросом на вопрос ответила Настя.
— Потрясающий мужчина! — не без зависти кивнула Галя. — Маша там с ума сходит — говорит, что ты жлоба притащила.
— Очень хорошо, — одобрила Настя.
— Непохож он что-то на жлоба, — засомневалась Галя, уставившись на Ваню.
— Похож-похож, — закивала Настя. — Настоящий самцовый жлоб. Мне сейчас такой и нужен.
— Это да, — согласилась Галя. — После Максимушки-то…
— Я не поняла, Галь, мы что, Максима не любим?
— А за что его любить? — скривилась та.
К вечеру устроили танцы.
Настю разморило — она валялась в шезлонге, поедая пирожные, а Ваня выплясывал с Галей. Некоторое время Настя следила за ними, но вскоре бросила это пустое занятие — ну, веселятся люди, да и бог с ними.
Надо быть проще.
— Насть, ты что, болеешь? — послышался сбоку голос Максима.
Она обернулась и подняла бровь.
— Болею, а что?
— Ничего! Просто если бы ты была здорова, уже бы, наверное, переломала Гале ноги, — хихикнул он.
— Макс, ты пьян? — Настя даже привстала.
— Нет, — он передернул плечами. — Твой друг полчаса увивается за другой, а ты ничего не делаешь… Я думал, ты спишь или у тебя температура.
— Мы уже выяснили — я больна, и, судя по всему, на голову, — ощетинилась Настя. — А вот с тобой что? Что за чушь ты несешь?
— Ты не замечала, Настя, что ты не оставляешь человеку свободы выбора? — глаза у Макса были злые. Видимо, накопилось. — Ты решаешь, что он будет делать — ухаживать за тобой, писать сценарий…
— Стоп! — Настя вытянула вперед руку, словно не давая ему приблизиться. — Ты сейчас о себе?
— Да, Настя! — слишком уж часто он называет ее по имени. Хочет достучаться? Ладно… — Ты еще не поняла, что от начала до конца придумала наши отношения?
— Слушай сюда, кретин… — прошипела Настя. Уж что-что, а злиться она умела получше других. — Если бы я не придумала наши отношения, ты бы так и сидел в своем задрищенском Медведкове, сдавал бы квартиру в Москве и фасовал свои вешалки! Извини, что влюбилась не только в твою книгу, но и в тебя — такой уж я человек, но считай — тебе повезло!
— Повезло? — расхохотался Максим.
— А ты знаешь, сколько денег я потратила на твою раскрутку? — прищурилась Настя. — И вообще сколько менеджеров на тебя работало?
Макс немного угомонился.
— Так что, Максим, вали отсюда, пока я добрая, — Настя откинулась на спинку и закрыла глаза.
Вот тварь! Собирался устроить ей выволочку!
Да! Она такая! Она придумала этот роман, назначила главных героев, но заплатила хорошую цену за их участие в постановке. Теперь главное — его опередить.
— Га-аль! — закричала она.
Галя бросила Ивана и подошла к ней, осушив по дороге стакан газировки.
— Уф! — Галя часто дышала. — Что?
— Как там дела продвигаются по нашему вопросу?
— Быстро! — улыбнулась Галя. — Финал остался!
— Замечательно.
Подошел Антон.
— Можно тебя на минутку? — поинтересовался он у Гали.
