Дружба, Inc - Лисина Алиса
Олег произносит это не очень убедительно. Но я не поверила бы ему в любом случае.
— А как твои мальчики, Таня? Те, которые обычно за тобой плавают?
Мне не хочется, чтобы она на нас обижалась. Я кинула ей спасательный круг и теперь с ужасом жду продолжительной и детальной сказки о том, как она принимала водно-эротические процедуры (или вводно-эротические, уж простите за пошлость).
— Да чего-то тут сегодня народ не тот. — Тане не хватает смелости соврать. — В прошлом месяце даже на столах сексом занимались, а сегодня только пьют. Может, пойдем поплаваем, Аньк, снимем по паре мужиков?
— Мне хватило одного. — Я блаженно улыбаюсь. — А ты, конечно, сходи…
Таня тянет меня за руку. Я беспомощно смотрю на мужа.
— Оставь Анну в покое, она устала…
— Да ничего она не устала. Я что, слепая? Не вижу, что она еще мужика хочет?
Муж морщится. Его всегда коробит от таких выражений. Меня тоже. Ну почему опа строит из себя секс-бомбу, когда на самом деле она старая и никому не нужная дура?
Мысль не очень красивая. Раньше бы я так никогда не подумала. Но сейчас мне не стыдно.
— Таня, когда нам с женой будет интересно твое мнение, мы обязательно к тебе обратимся…
Слова мужа звучат как пощечина. Таня оставляет меня в покос и снова начинает болтать не закрывая рта. Естественно, о сексе. О каких-то их знакомых парочках, в которых мужчины испытывают по десять оргазмов за ночь, а женщины часами насилуют Олега (интересно, они кормят его виагрой или привязывают к его, с позволения сказать, органу карандаши? Точнее, огрызки карандашей, он все-таки очень и очень маленький). О своих многочисленных (и даже бесчисленных) любовницах. О том, что она переписывается по Интернету с женщиной из Израиля, которая вот-вот прилетит (ну разумеется), чтобы им отдаться. О девушке из Тюмени, к которой она собирается в гости.
Мне было так хорошо после секса, а эта болтовня все портит. В раздевалке лежит наша фляжка с виски, но я знаю, что он мне не поможет. Таня в качестве антиопьяняющего средства просто идеальна. Думаю, ее байками можно протрезвить даже напившегося до бесчувствия. Если пациент не скончается от ураганного отека мозга, то точно протрезвеет, дабы поскорее скрыться.
Я в который раз спрашиваю себя, почему Таня не уйдет в бассейн и не расскажет нам по возвращении, как походя соблазнила десяток мужчин. И вдруг понимаю, что уже знаю ответ. Ее якобы непробиваемая уверенность в себе — всего лишь занавес, сшитый из ее собственных слов и чужой веры в эти слова.
А мы с Игорем проделали в этой ширме гигантскую дыру, и сейчас она судорожно залатывает ее все новыми и новыми предложениями. Но ей это удастся, только если мы покажем, что верим во все эти бредни. А пока она отлично знает, что за ней ней поплывут никакие мальчики (только если слепые). Что ни один мужчина в этом клубе не обратит на нее внимания (если только очень пьяный).
Олег, прикончив очередную порцию водки, удаляется в сторону туалетов. Возвращается он через пять минут, счастливый и довольный. Видимо, в его организме накопилось слишком много жидкости. А возможно, Танины неудобоваримые байки вызвали у него расстройство желудка.
— Ну посмотрите на него — опять трахался! — Таня всплескивает руками. — Стоит только одного отпустить, и на тебе!
Олег деланно смущается.
— Небось опять молоденькая девочка утащила? Ну хорош! Меня дважды поимел, да еще молоденькую нашел…
— Даже двух…
На лице Олега горделивая ухмылка. Неужели он не посмотрел на часы и не заметил, что слишком мало отсутствовал? Неужели он не помнит, что рассказывал мне о проблемах с эрекцией? Что только сегодня говорил, что лично ему секс не нужен? Неужели не понимает, что мы видели, откуда он вышел? Неужели он вообще думает, что мы можем в такое поверить?
Я знаю, что веду себя нехорошо. Я всегда верила во все их россказни. Или делала вид, что верю. В то, что Олег — крутейший бизнесмен. В то, что они баснословно богаты. В то, что они занимаются с кем-то сексом. Да вообще во все. Но они сами себя развенчали.
Когда мы наконец выходим на улицу, муж на ходу бросает «до встречи» и направляется к нашей машине. Я все же нахожу в себе силы, чтобы тепло с ними попрощаться. Так, словно все как раньше.
Я целую Олега в щеку. Таня пытается впиться в мои губы, но я отстраняюсь. Это уже чересчур.
— Ждем вас в воскресенье! — Я выдавливаю из себя улыбку. — Места для сидения не гарантируются, но спиртное и закуски обещаю. И ничего японского!
Сейчас я жалею о том, что заранее их пригласила. Мне остается лишь надеяться, что за сутки я смогу забыть о сегодняшнем дне. Но я знаю, что не забуду.
Таня трогает «Ниву» с места, и они уезжают. У меня вдруг возникает ощущение, что больше я их никогда не увижу. Мне немножко грустно. Но, сказать по правде, я ничего не имею против. Ну просто совсем ничего…
Уже почти шесть утра, а завтра рано вставать. Но мне все равно.
Мы вернулись из клуба уже час назад и с тех пор сидим у мужа в кабинете. Я только смыла с себя всю грязь этой ночи (нет, речь совсем не о той божественной жидкости, о которой вы подумали), а потом пришла сюда. И так и сижу со стаканом виски в руках и смотрю в пустоту. Мне очень плохо.
Муж пьет свою «Стеллу». Я периодически поглядываю на него, и мне кажется, что он чувствует примерно то же самое. И тоже не может заснуть.
— Знаешь, милый, это было ужасно. Они мне омерзительны, и одновременно мне их жаль…
Муж кивает. Он, как всегда, немногословен. А мне нужно, чтобы он со мной поговорил.
— Ну зачем они себя так вели? Зачем они вообще так себя ведут? Неужели не видят, что мы не бедные лохи, что в состоянии оценить их убогую квартиру, одежду, машину, красавицу дочку?
— Потому что им хочется кем-то казаться. Потому что они знают, какие они на самом деле, а им хочется, чтобы кто-то считал их другими. Потому что, когда они врут, они начинают верить в свое вранье…
Это жестоко, но зато абсолютно точно. Почему я не понимала этого раньше?
Да нет, конечно, я понимала. Просто не хотела себе в этом признаваться. Ведь тогда встал бы вопрос, зачем с ними общаться. И ответ был бы очевиден.
Я делаю глоток виски. Странно, но я не могу опьянеть, а мне этого хочется. Мне это просто необходимо (и плевать на похмелье!).
— Неужели мы были им нужны только в качестве слушателей?
— Главным образом, но не только. Олегу нужны собутыльники и повод напиться. Тане нужен мужчина, с которым она могла бы кокетничать. Знаешь, сколько раз она ко мне приставала, когда мы были у них? Когда ты не видела? Знаешь, сколько раз я вежливо отклонял ее приставания? Уверен, она всякий раз говорила себе, что все из-за тебя. Что не будь рядом тебя, я бы тут же выпрыгнул из одежды…
Я невесело усмехаюсь. Я ведь и правда об этом не знала. А Игорь мне не говорил.
Я вдруг отчетливо осознаю, что Олег и Таня ужасно одиноки. Что у них нет никаких друзей. А если кто-то и есть, то это просто знакомые, которые не слишком-то хотят с ними общаться. И мы.
Конечно, мы их лучшие друзья. И не потому, что скорее всего единственные. Мы всегда готовы приехать в гости. Мы охотно слушаем все, что они говорят, и делаем вид, что верим. Мы ничего не рассказываем о себе. И еще я всегда хвалю жуткую Олегову стряпню.
— А зачем врали про свои секс-подвиги? Неужели не понимали, что если мы пойдем с ними в клуб, то все увидим?
— Они же верят в собственные бредни. Наверное, им казалось, что это правда…
Я внимательно смотрю на мужа. Он все это знал, но молчал. Он всегда отказывался от роли учителя (хотя я на тринадцать лет младше). Он никогда не навязывал мне свое мнение. Вот и здесь он ждал, пока я сама все не увижу. Ему было плохо, он не хотел с ними общаться, он напивался, чтобы очередной визит прошел как можно быстрее и безболезненнее для психики. Но ждал. И вот теперь я прозрела.
Я делаю еще один глоток. Омерзительный напиток, честное слово. И вдобавок, похоже, безалкогольный. А пить такую дрянь, так страдать и еще и не пьянеть — это уже надругательство!
