Метод супружества (ЛП) - Малком Энн
Затем Кип дернулся, как будто выходил из какого-то транса.
— Теперь я могу отвезти тебя в больницу?
Я снова ухмыльнулась.
— Конечно, можешь. Только если я пойду сама.
— Ни за что, черт возьми, — ответил он, поднимая меня на руки.
— Кип, — огрызнулась я. — Я могу ходить. Я не стала инвалидкой
Он не удостоил мое заявление ответом, просто продолжил идти.
Достаточно сказать, что мы препирались всю дорогу до больницы.
Где, конечно, мы узнали, что с нашей дочерью все в полном порядке.
Я уже знала это.
Потому что впервые за долгое время у меня появилась надежда.
У меня была вера.
Эпилог
«Долго и счастливо»
Целая куча дерьма произошла после того, как мой нынешний муж убил бывшего мужа.
Как и следовало ожидать.
Сначала больница, где Кип потребовал, чтобы я сдала все возможные анализы. Тогда я с этим поспорила. Он разозлился. Я кричала.
Затем появились Нора, Роуэн, Тиффани, Каллиопа и Тина, которые примчались, как только узнали новости. Было немного неловко, что моим друзьям пришлось во второй раз бросить все и бежать в больницу из-за меня. Так драматично.
Потом все узнали, что Кип убил человека. Технически это была самооборона. Так сказал Финн, наш шериф. Конечно, к этому прилагалась куча бумажной волокиты, но у Кипа не было проблем.
Не знаю, была ли это самооборона, потому что Кипу не нужно было его убивать. Я была не самым надежным свидетелем, но помню, что Кип с самого начала одержал верх. Он мог легко вырубить Эммета или что-то еще, чему обучали солдат, чтобы подавить угрозу, не устраняя ее.
Конечно, я не сказала об этом копам.
Эммет пытался убить беременную жену Кипа. Кип ни за что не оставил бы его в живых.
Я тревожилась не из-за этого.
Я потеряла сон из-за боли в бедре, изжоги, судорог в ногах, общего дискомфорта. Но мне не снилось, как Кип убивает бывшего мужа.
Это может ударить по мне позже. По крайней мере, так думал Кип. И Нора. И остальные мои друзья.
Ну, не Каллиопа. Она поверила мне, когда я сказала, что со мной все в порядке.
Не было ощущения, что это ударит позже. Это ужасно говорить, но я рада, что Эммет мертв. Он был плохим человеком, который превратил мою жизнь в сущий ад. Я не знала, заслуживал ли он смерти, но я счастлива, что его больше нет.
Это не делает меня плохим человеком. А просто человеком.
***
Мама прилетела в Юпитер, как снег на голову. Она вошла в дом, целуя меня и Кипа в губы. От нее пахло пачули и лавандой. Ее волосы все еще были светлыми, с небольшими седыми прядями. Длинные и растрепанные. Ее лицо было в морщинах, свидетельствующих о тяжелой жизни, которую она прожила до всего этого нью-эйджовского дерьма. Годы не были добрыми. Но каким-то образом она все еще выглядела красивой.
Она излучала красоту. И я ненавидела признавать это дерьмо. Но это правда.
Потребовалось всего пару дней, пока она была дома, жгла шалфей, готовила супы, заваривала чай и расставляла кристаллы, чтобы увидеть, насколько сильно она изменилась. Как сильно она старалась. Как сильно она любила меня. Как любила всегда. Но она пробилась сквозь все это дерьмо, так что ее любовь просвечивала теперь насквозь.
Конечно, они с Дейдре ладили как огонь и лед. Они были совершенно разными во многих отношениях, но одинаковыми в одном. Они обе были матерями, которые любили своих детей.
И обожали свою будущую внучку.
Которая никуда не спешила.
По срокам я опаздывала на неделю, а Кип стоял на террасе и жарил гриль. Моя мама была на пляже, выполняя какой-то энергетический ритуал. Она, казалось, не расстроилась, услышав, что Кип убил Эммета. На самом деле, я бы почти назвала свою мать, ставшую вегетарианкой, ликующей от этой новости. Но она совсем не радовалась травме, которую мне пришлось пережить. Смерть Эммета была для нее… утешением.
Я даже побаивалась, что она выплескивала какие-то заговоры своими ритуалами.
— Тебе не нужен мстительный дух, дорогая, — сказала она мне перед тем, как отправиться на пляж.
Я позволила своей матери делать то, что она хотела, потому что другого выбора не было. Она сама по себе была силой природы. Она усердно работала над тем, чтобы помириться, заслужить прощение.
Мне приятно, что она по-своему заботится обо мне. Это не исправило и не стерло прошлое, но мне все равно надоело так жить.
Дейдре была со мной на кухне, готовила салат к ужину. Я сидела, потягивая чай из листьев малины, который должен вызвать схватки. А еще прыжки на гребаном мяче, секс, острая пища и быстрые прогулки. Ничего из этого не помогало.
Это бесило. Я верила, что она вылезет, когда будет готова, но думала, что моя матка негостеприимна. А этой малышке было там чертовски уютно.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — спросила Дейдре после того, как мы немного помолчали. Хотя она говорила со скоростью миллион миль в минуту, моя свекровь также обладала талантом знать, когда нужно дать мне подумать и посидеть в уютной тишине.
Я все еще не встретила своего тестя. Задавалась вопросом, увижу ли я его когда-нибудь. Попытается ли Кип когда-нибудь исправить их отношения. Но иногда подобное невозможно. Конечно, мне приятно наладить отношения с моей мамой, с которой я раньше не общалась, но так получалось не всегда. Люди не всегда менялись. Некоторые просто оставались мудаками.
Однажды я встретилась с его сестрой. Она пришла на ланч с Дейдре. Она была милой, но немного холодноватой. Застегнутая на все пуговицы, вся такая правильная и съеживалась от смущения, если ее мать слишком громко смеялась или шутила с официанткой.
Для меня стало понятным, почему Кипа больше тянуло к Роуэну и его сестрам. Но мне было грустно за Дейдре, живущую в удушающей среде, как я и предполагала. Не то чтобы она казалась подавленной.
— Мне было страшно, — призналась я ей, поразмыслив над ее вопросом. Конечно, я могла бы просто сказать, что я толстая, уставшая и готова выносить этого ребенка, но она задала вопрос, потому что хотела получить ответ. Настоящий. — Все это время. Я боялась, что потеряю ее, — я положила одну руку на живот, куда малышка в ответ ударила ногой.
Дейдре нежно посмотрела на меня, вытирая руки кухонным полотенцем.
— Я понимаю, милая. Ты не перестаешь беспокоиться, — сказала она. — Даже после того, как она родится, — она посмотрела на террасу. — Даже через тридцать пять лет.
Я улыбнулась своему мужу, который сразу же поймал мой взгляд.
— Не пора ли? — он спросил в третий раз за день.
Я улыбнулась, покачав головой.
— Еще нет, малыш, — ответила я.
Он поджал губы.
— Держи меня в курсе, — крикнул он.
Я закатила глаза.
— Мне не нужно держать тебя в курсе, ты почти приклеен ко мне. Не волнуйся, ты заметишь, когда лужа воды выльется на землю рядом с тобой, — крикнула я в ответ.
Он покачал головой, но ничего не ответил, просто снова переключил свое внимание на гриль.
— Чрезмерно заботливые американские мачо, — пробормотала я себе под нос, качая головой.
— Теперь я не так сильно волнуюсь, — сказала Дейдре.
Я посмотрела на нее и ее сияющий взгляд.
— Теперь, когда у него есть ты, я сплю намного лучше, — тихо сказала она. — Я волновалась, что после того, как он потерял девочек, то потерял свой свет, свою возможность получить второй шанс. Но появилась ты, — не взгляд опустился к моему животу. — Вы обе.
— Мы обе, — согласилась я.
***
У меня начались роды без фанфар.
Что вполне устраивало. Фанфар было предостаточно после гребаной свадьбы.
Нам нужно немного спокойствия.
И кто бы мог подумать, что потомство Кипа будет спокойным?
Но оказалось, что наша дочь была такой, если судить по родам.
У меня отошли воды, но не в большой голливудский момент, а просто дома, в ванной. Я вытерла все старыми полотенцами и долго стояла под душем, прежде чем сказать Кипу.
