Мой встречный ветер - Анастасия Зарецкая
Не представляю, какого это — когда в один день между тобой и родным человеком устанавливается расстояние в сотни, а то и тысячи километров. Когда вы видитесь в лучшем случае раз в сезон. Ты становишься сам себе на уме, обретаешь свободу, о которой раньше мог только мечтать, но выдерживаешь ли ты груз ответственности, который свобода обязательно несет вместе с собой?
Пожалуй, внутри Ник куда взрослее и меня, и даже Ильи.
Я думала, он остановится на обычной воде, однако Ник оказался куда изощреннее. И выбрал клубничный молочный коктейль. Литровую коробку.
— Ты будешь что-нибудь?
— Прохладительные напитки? Точно нет. Если бы что и взяла, то теплое. Не очень-то жарко на улице, или уже вечереет…
Ник раздосадовано вздохнул, весь такой жаркий. И мы отправились на кассу.
Теперь у Ника было целых два щита, с помощью которых он мог от меня обороняться — очки и ярко-розовая коробка.
— Куда теперь? — спросила я.
Он с треском открутил крышку, сделал несколько глотков прямо из коробки и только потом ответил:
— Ну-у, давай подумаем. — Ник поднял голову к небу, вздохнул. — Если тебе не лень и ты никуда не спешишь, можем посмотреть на кроликов. Но здесь далеко идти, минут сорок, как минимум.
— А тебе не лень?
— Мне — нет.
— Ладно, пойдем.
— Ладно… — Ник расправил руки в стороны, потягивая спину. — Целых сорок минут пыток, в течение которых такой злой Ник будет выведывать у несчастной Нички информацию.
— Может, это ты несчастный? — я недобро покосилась на Ника.
— Нет, я ведь сам позвал тебя гулять.
По доброй ли воле? Или чтобы отвязалась наконец?
А вечер и вправду приближался. Готовясь к прощанию, солнце залило весь наш город таким ярким цветом, что он стал выглядеть слишком непривычно — будто был локацией, в которой разворачивается действие компьютерной игры. Четко вырисовывались контуры, а тени казались огромными и темными, как карикатуры.
Мне так сильно захотелось запечатлеть эту нереальность на камеру, но я не рискнула делать фотографии при Нике. Почему-то подумала, что он будет надо мной смеяться.
— А как у тебя с отношениями? — спросил Ник, пока я озиралась по сторонам.
— А как должно быть?
— Как-то, думаю, наверняка было.
И вот что еще удивительно — за всю прогулку я не встретила никого из своих знакомых, да и Ник тоже ни с кем не здоровался (или делал это незаметно для меня). Может, вселенная придумала именно для нас очередной мир? Чтобы этот вечер состоялся наконец. Значит, он очень важен, а я все равно продолжаю думать о таких мелочах, как надвигающаяся прохлада и мозоль на левой ноге.
— Разве Илья ничего не рассказывал? Так, мимоходом.
— Он не из тех, кто любит посплетничать. Даже о себе ничего не рассказывает, — Ник закатил глаза.
— А ты из тех?
— Если ты про то, что я люблю поговорить о себе — да, я люблю… Но в случае с тобой это еще и вынужденная мера, потому что сама ты рассказывать ничего не хочешь.
Мы свернули на незнакомые мне улицы, хотя только что были среди знакомых, и это в очередной раз подтвердило мои догадки. Если не параллельная вселенная, то хотя бы новое пространство, созданное на некоторое время, обеспечило нам этот вечер.
— Ну, были, — ответила я наконец.
— Много?
Мне показалось, что он хочет взять меня на слабо или подловить на обмане — хотя, подозреваю, я просто-напросто поддалась на провокацию.
— Одни, но долгие.
— Точно. — На лице Ника проявилось такое озарение, будто только что он понял секрет, как же создаются миры протяженностью в один вечер. — Ты говорила об этом… как о препятствии, которое мешает твоему лохматому другу поговорить с тобой начистоту… Как он там, кстати?
— У меня нет друзей-собак.
Ник рассмеялся:
— И правильно, ты, как настоящая ведьма, то есть женщина, наверняка дружишь с котами… — И на этом он решил оставить Пашку в покое. — А почему они прекратили своё существование? Те твои отношения.
Я вспомнила нашу с Вадимом последнюю встречу — мы пытались о чем-то говорить, но не находили общих тем.
— Переросли друг друга.
— Ну, а если менее поэтично? Кстати, почему из множества способов самовыразиться ты выбрала именно стихи?
— Нравится тебе в чужом грязном белье копаться, — заметила я. — Почему стихи — не знаю, но, если бы не они, мне было бы очень непросто. Утонула бы в собственных мыслях.
— Если бы не стихи, было бы что-то другое, — Ник пожал плечами. — Люди весьма адаптивны.
— Я пробовала много чего. И только стихи остались.
Ник зевнул, прикрывая рот ладонью.
— Сужу на личном опыте, и все же, несмотря на мою оригинальность, у подавляющего большинства он будет таким же. Всё это останется в стороне, точнее, так, перейдет в разряд приятных воспоминаний. И когда-нибудь ты с ностальгией попытаешься зарифмовать пару строчек, и у тебя даже сможет что-то получиться, но поэтический, скажем так, дух, который вдохновлял тебя творить изо дня в день, из месяца в месяц — он уже никогда не вернется. Появятся другие приоритеты.
Говорить с Ником о стихах оказалось так волнительно, что меня даже бросило в дрожь. Стихи, пожалуй, были самым откровенным, с чем я сталкивалась в своей жизни, и вкладывала я в них многое, так что внутри все бунтовало и двигалось.
Стихи.
Переживает ли так художник за свои картины? Гончар — за вазы?
— Я так не думаю. Если это дело — действительно твое, ты ему останешься верным. Могут быть перерывы, и весьма долгие, но ты к этому вернешься, рано или поздно. И всегда будешь возвращаться.
— Что значит — твое? Думаешь, на компьютере мистера бога есть папка, где он напротив каждых ФИО прописывает дело, которым должен заниматься человек? Как, интересно, выбирает? По родословной или с помощью функции «рандом»?
— Ты не хочешь разговаривать серьезно. — Я сложила руки на груди.
— Зато ты все возводишь в абсолют. — И он так выразительно покачал головой, будто хотел, чтобы мне стало стыдно. — У тебя были долгие перерывы в стихосложении? Реально долгие. Несколько лет?
— Полгода, — ответила я.
— Мало, — уверенно заявил Ник. — Чем больше проходит времени, тем сильнее ты убеждаешься, что такого уровня, как прежде, уже не достичь. И даже если что-то получится, это все будет не то, и сам ты уже так себе, и с фантазией проблемы, и мысли мелковаты. Раньше плавал среди дельфинов,
