Это несерьёзно - Ольга Вечная
Когда у нее случилась задержка, я ни на миг не расстроился, и Ася долго высмеивала мою поспешность, повторяя, что мы слишком мало друг друга знаем, чтобы заводить ребенка, обзывала дураком. И все же. И все же… мы мечтали о большой семье, придумывали имена детям. Бред.
Я оглядываюсь в прошлое и с трудом себя таким представляю — семьянином с ипотекой, собакой, женой и детишками, который спешит домой с нормированной работы. Еще поди и с регулярными отпусками. Ха! Это было до «Черных звезд», до переезда, до… всего прочего. Это была совсем другая жизнь, вероятность которой я снизил до нуля.
После Аси два года держался подальше от девушек. Крутил в голове по секундам наши с ней последние дни, пытаясь отыскать причину смерти, найти какой-то крючок и понять, что могло случиться. Что я мог сделать не так.
Никогда не душил ее, не связывал, не бил уж точно, у нас был обычный ванильный, нежный секс. Я проверил себя вдоль и поперек, пытаясь найти какой-то вирус, который мог передаться ей, но медики ничего не обнаружили. Куда ни копни, я был тошнотворно здоров. Думал, что, может, дело в эмбрионе, и на всякий случай решил больше никого не оплодотворять.
Мы никому не говорили о ее беременности, упивались своим секретом, ждали дату первого УЗИ. Трагическая смерть Аси разделила жизнь на до и после, и я до сих пор не понимаю, почему не скололся. Увяз в работе по макушку, превратился в какое-то тощее, небритое нечто со спутанными волосами, редко выползающее из съемной комнаты. Но природа брала свое, и спустя время я осознал, что на женщин смотрю дико и голодно и с этим нужно что-то делать, раз уж получается дальше существовать. Возможность классического знакомства отмел сразу же: скрывать, что беременная девушка умерла в моей кровати, было подло, рассказывать такое — немыслимо.
Так я зарегистрировался на сайте для поиска секса, но нашел там нечто большее. Именно то, что впоследствии меня сформировало — двух бисексуальных актрис, которые хотели познакомиться с парнем. Втроем было легко и удобно, то, что надо. Они занимались друг другом, я постоянно работал, в свободное время мы не выбирались из постели и как только не трахались.
Спустя еще несколько лет я примирился с прошлым и почти отпустил его, сконцентрировавшись на NST и свободной любви. Классика — не для меня точно. При попытке туда втиснуться, вновь начать любить страстно одну… меня откидывает назад. Потому что когда девушек много, внимание рассеивается, когда она одна — происходит все большее и большее сближение. Хотя куда уже ближе?
Утром Кристина просыпается, спросонья шлепает в ванную, а я беру у судьбы в кредит еще один день.
Когда мы, наконец, натрахаемся и остынем друг к другу, станет значительно проще. Все однажды остывают. Чтобы убедиться в этом — по сторонам посмотреть нужно. А пока ее искреннее смущение в постели, красные щеки, дрожащие губы, ее естественная стыдливость с ума, блядь, меня сводят. Кристина совсем не похожа на Асю, скорее, ее полная противоположность, но почему-то становится триггером. И я, с каждым днем все больше погружаясь в эти отношения, упиваюсь тем, как она отвечает, как сильно ей нравится быть со мной. За прошлый месяц Кристина ни разу не использовала стоп-слова, ее доверие поражает в самое сердце. Наверное, каким-то образом оно и пробило броню, выпустив кошмары. Замкнутый, сука, круг.
Когда я ее трахаю, когда кончаю в нее без резинки, загораюсь идеей, что она моя женщина и что я хочу ее наполнить собой всю. Инстинкты обостряются, жажда становится нестерпимой, а чувства — какими-то щемяще-чистыми. Я дурею, вдыхая ее запах, смакуя вкус. Двигаюсь не просто в унисон с партнершей, я как будто живу эту жизнь по-настоящему, и то удовольствие, которое испытываю, не могу с чем-то другим сопоставить. Хочется еще и еще, хочется больше.
Но как же взять больше? Эта мысль пульсирует в голове с бешеной скоростью. Как соединиться с человеком, как без запретов и оков присвоить женщину себе, связаться с ней на всю жизнь? Теневая сторона требует единения, я взрываюсь каждой клеткой в диком, безумном кайфе, когда наполняю Кристину собой, словно у этой любви может быть физическое продолжение.
Блядь.
Секс и зачатие я всегда успешно разграничивал. Тысячу лет не кончал в женскую вагину без резинки. С птенцом как-то само собой вышло, она разрешила, и понеслось. И как-то хорошо было, естественно, что ли. Да и сам понимаю, что не следует совсем уж загоняться. Но мне не нравится, что я так много и часто думаю об этом. Как бы там ни было, Ася Гришина в моей жизни была, и ластиком такое не сотрешь. Поэтому, дабы окончательно рассудком не поехать в этой ситуации, мы с птенцом попробуем поставить поезд на привычные безопасные рельсы. И добавить огня в секс другим способом.
Я вновь тру глаза. Пора поспешить в ресторан, девчонки могут заскучать вдвоем. Именно в этот момент код срабатывает, и я попадаю в файлообменник.
Застываю. Опа. Вот это неожиданно.
Там всего один документ, подписанный на английском: «Прочти».
Зависаю на несколько секунд. Манит, конечно, манит. Умеют эти засранцы спровоцировать интерес.
Ну окей.
Открываю и в первую секунду ощущаю разочарование: в файле одно только предложение. Но затем я внимательно перечитываю текст и все понимаю. Да твою мать! Попался. Вычислили.
В файле написано на английском: «Медведь, который напал на человека — подписал себе приговор».
Пульс разгоняется, адреналин фигачит.
Я захожу в чат и пишу Равскому: «Они знают, кто я. Нужна помощь».
Алекс тут же отвечает:
«Как понял?»
Когда я работал на Звезд, мой ник был Гризли. Главного босса все звали «Человек».
Медведь, который напал на человека — подписал себе приговор.
Придется поведать Алексу о моем противозаконном опыте, иначе правда вылезет с другой стороны.
«Они мне угрожают».
«Еще бы, надоело отсасывать. Я позвоню генералу».
Вдох-выдох. Что ж, переходим на новый уровень в нашей войне. Отступать поздно, время готовиться к нападению.
Пишу в файле: «Вот только Человек об этом узнает уже на том свете. Гризли агрессивны».
Допиваю воду в бутылке. Закрываю ноутбук, поднимаюсь и иду к выходу.
Мы максимально укрепимся и будем готовы к новой атаке. Сдать спутники нельзя. Если Звезды не остановятся, это будет их последняя битва.
Я сажусь в машину, давлю на газ. Перед завтрашним днем нужно
