Ловелас для брюнетки - Илона Шикова
Заодно и придумаю план действий, как вернуть свою строптивую красавицу!
Глава 47
POV Карина
– И что мне делать? – с надеждой получить дельный совет, заглядываю в глаза маме, перед этим полчаса прорыдав у нее на плече. Так тошно, хоть волком вой, и хочется биться головой о стену от бессилия. Но родные руки, которые гладят по голове, и ласковый голос успокаивают похлеще любых психологов и успокоительных:
– Дочка, я думаю, для начала отдохнуть, – мама целует меня в висок, продолжая водить рукой по волосам. – Ты же давно хотела полететь за границу? – приподнимает одну бровь, а я в ответ лишь тяжело вздыхаю. – Давай помогу купить путевку, если…
– Хотела, мам, – тяжело вздыхаю, не зная, как ей правильно объяснить. – И путёвку могу купить сама, тут не в этом дело, – пытаюсь улыбнуться, однако получается криво и слишком печально. – Отдых за границей не решит всех моих проблем, лишь оттяну время, которого у меня остается слишком мало.
– Не согласна, – мама снова прижимает меня к груди, как в детстве, и продолжает гладить по голове. – Просто обещай, что подумаешь.
Конечно же, я обещаю, чтобы успокоить близкого человека, однако от переизбытка эмоций и постоянных мыслей уже голова идет кругом.
С самого утра у меня все валилось с рук – сосредоточиться не могла, думать о работе тоже не получалось, поэтому я решила плюнуть на все и сбежать. В место, где меня ждал очень близкий человечек, который за последние полтора года стал мне родным.
Я познакомилась с Анечкой в одну из своих благотворительных поездок в детский дом. Милая и скромная девочка четырех лет, которая стала моей неизменной спутницей. Сначала просто ходила за мной хвостиком, однако я и сама не поняла, как девочка поселилась в моем сердце. От нее отказалась мама, решив, что дочь ей не нужна, так как малышка мешает ей устраивать свою личную жизнь – как можно быть такой тварью, я до сих пор не понимаю, но благодарна неизвестной мне женщине за Анютку.
Удочерить я ее не могу, потому что не замужем, но и директор, и воспитатели идут мне на уступки, иногда позволяя забирать малышку на выходные, а так же проводить с ней время наедине.
– Я нашла тебе мужа, – однажды заявила моя строгая мамуля, зная о моем желании забрать девочку из детдома. – Фиктивного, конечно же, – добавила, когда мои глаза начали вылезать из орбит. – Толковый паренек, работает у меня в банке, – произнесла довольно строго, но внушительно, чтобы я окончательно успокоилась.
За определенную плату Олег согласился помочь нам, однако заявил моей маме, что озвучит сумму только при личном общении со мной.
– Сколько?! – мои глаза не то, что округлились, они вот-вот готовы были убить этого наглого идиота прямо в кафе одним взглядом.
– Полмиллиона рублей, – видимо, он наслаждался произведенным эффектом, потому что спустя несколько секунд добавил с победоносной улыбкой на устах: – За фиктивный брак и помощь в усыновлении.
Я встала со своего места, взяла чашку с недопитым кофе и выплеснула остатки прямо в физиономию напыщенного павлина. Это ж надо быть таким высокомерным кретином, чтобы спекулировать на эмоциях других людей, используя при этом ребенка, который при всем желании не может за себя постоять!
– Ублюдок! – вопила моя мама, когда я поведала ей о встрече с Олегом. – Я его уволю к чертовой матери!
Попытки найти мне фиктивного мужа, правда, не оставила, но так до сих пор и не подобрала нормальной кандидатуры. Я тоже не теряла надежды встретить достойного мужчину, который поймет мои чувства и примет мой выбор, правда, так и не встретила…
Анечка сидела на скамье вдали от детей, просунув свое крохотное личико между решеток забора – при виде меня малышка расплылась в улыбке и резво подскочила.
– Карина! – девочка сорвалась с места и полетела ко мне навстречу.
– Привет, моя сладкая, – я присела, чтобы обнять свою крошку, наслаждаясь прикосновениями крохотных пальчиков к шее.
– Тебя не было вчера, и я решила, что ты меня бросила, – малышка отстранилась и заглянула с опаской мне в глаза. Наверное, страх, что я её брошу, ещё до конца не прошёл, и она ждала с нетерпением моего ответа.
– У меня были дела, – я дотронулась пальцем до кончика ее носа. – А ты глупости больше не говори, потому что я тебя никогда не брошу.
Она слишком крошечная для своего возраста, поэтому многие считают, что ей не более трех лет. Пять месяцев назад я не спала две ночи, вся извелась и уже мысленно попрощалась с девочкой, так как в детский дом приехали потенциальные родители, чтобы на нее посмотреть.
– Мы ничего не можем сделать, Карина, – директор детдома разводила руками, переживая за меня вместе с воспитателями.
Болело сердце, душу рвало на части, я не могла работать и на чем-либо сосредоточиться, нервно ходя по квартире из комнаты в комнату, даже не догадываясь, что крошка уже стала моей окончательно. Пусть не по документам, но все равно моя!
Анютка закатила истерику – билась в конвульсиях, рыдала и ни в какую не желала иди к будущей маме. При таком раскладе органы опеки временно отказали в удочерении девочки, правда, через пару недель дали будущим приемным родителям второй шанс. И снова девочка не подкачала, напрочь отказавшись идти на руки к опешившей женщине и немного потерянному мужчине, поэтому через некоторое время они усыновили другого ребенка, а Анечка осталась в детдоме.
После встречи с девочкой мне стало еще хуже – два часа в кафе мы ели мороженое, дурачились и веселились, однако, как только я села за руль своего автомобиля, у меня началась самая настоящая истерика. Как же так, Господи – ну почему вечно все слишком сложно в моей непутевой жизни?!
– Мамуль, можно я приеду? – выла я в трубку, заранее зная ответ.
– О, Боже, девочка моя! – причитала моя самая любимая в мире женщина, перепугавшись вида моих слез. – Глупее вопроса я в жизни не слышала! Быстренько успокоилась, – мама, как обычно, включила грозную начальницу. – Взяла себя в руки, сделала парочку дыхательных упражнений и приехала ко мне. Я на больничном, так что жду тебя дома.
Ее тон не подразумевал возражений, да я и не собиралась что-либо возражать, тем более сама хотела увидеться с родным человеком. Раньше я не понимала, какая она у меня замечательная. Вечно боялась, что не поймет, не простит, будет ругать и обвинять меня во всех смертных грехах.
Зря я так думала, потому что мама всегда понимала, поддерживала и давала дельные
