Амира. Наследники - Екатерина Орлова
– Когда ты рядом, мне легче, – шепчу в ее приоткрытые губы. – Хочу поцеловать тебя просто до смерти. Мне можно? Или этим я нарушу какой-то из законов?
– Нельзя, Мал, – шепчет она в ответ. – Брат и твой отец смотрят. Давай потом, в комнате.
– Это какая-то пытка, – шепчу, все же решившись оставить целомудренный поцелуй на ее соблазнительных губах.
Амира тут же отскакивает, словно обожглась, и накрывает ладонями пылающие красным щеки. Я улыбаюсь и подмигиваю ей.
После осмотра врача отец помогает мне принять душ, смыть с себя песок, пыль и испарину и укладывает меня в кровать. Сам присаживается рядом спиной ко мне и складывает руки перед собой, упершись локтями в колени.
– Вот почему я не хочу, чтобы ты ездил на все эти операции, – говорит он. – Именно по этой же причине мы с мамой даем возможность получить образование каждому из своих детей. Потому что я не помню, когда в последний раз спокойно спал. Не у каждого человека сердце выдержит такую нагрузку, сын. Сегодня я умер ста смертями, пока на тебя был направлен пистолет. Одно дело, когда ты теоретически знаешь, что нечто подобное может случиться. И совсем другое, когда видишь, как твой сын находится на волосок от смерти. Даже врагу я такого не пожелаю. – Он поворачивается ко мне. – Я не могу тебе приказывать, но могу посоветовать. Когда поправишься, забирай свою жену и строй с ней нормальную жизнь. Ты достаточно зарабатываешь компьютерными играми и инвестициями, чтобы вы с Амирой ни в чем не знали нужды.
– Мне предстоит еще один бой, – говорю я, а отец приподнимает вопросительно бровь. – С шейхом за Амиру.
Папа криво усмехается и качает головой.
– Считай, он уже отдал тебе ее.
– Он что-то говорил?
– Поблагодарил за тебя, потому что ты спас Омара.
– Думаешь, это его убедит?
– Понимаешь, сын, для такого человека, как Заид, важно знать, что избранник дочери будет способен позаботиться о ней, защитить. До операции в пустыне ты себя показывал только взбалмошным и импульсивным человеком, хоть мы и знаем, что это не так. Но твои поступки показывали тебя не с лучшей стороны, из-за чего шейху ты казался ненадежным.
– Может, я такой и есть? – бормочу задумчиво, впервые в жизни допуская, что не подхожу своей принцессе. Вдруг я и правда слишком импульсивный и эгоистичный, а ей нужен настоящий мужчина, который будет соблюдать традиции ее страны? Который сделает все правильно, а не украдет ее у семьи в угоду своим желаниям?
– Ты не такой, и мы оба это знаем, – твердо отвечает отец. – Но почему-то поступил так безответственно. Думаю, твоя любовь к Амире временно отключила тебе мозги. Ты только самому себе честно ответь на вопрос: действительно ли ты готов быть мужем такой девочке, как Амира? Она ведь не эти твои подружки-серфингистки. В качестве примера приведу твою любимую компьютерную тематику. Они, как мышка, а Амира – как процессор: намного сложнее и требовательнее. И дороже, конечно. Так что прежде, чем нырять в омут с головой, рекомендую тебе хорошенько все обдумать.
Я серьезно киваю, потому что признаю правоту отца. Он сжимает мою руку и выходит из комнаты, а я прикрываю глаза.
Папа действительно озвучил серьезные вещи, которые имеют под собой основание. Амира на самом деле, как процессор, и ей нужен муж, который не будет проще нее самой. Ей нужна скала, за которой она спрячется от невзгод внешнего мира. Смогу ли я стать такой скалой для нее? Все юношество мужская сила ассоциировалась у меня с оружием, потому что отец часто вывозил меня в тир, рассказывал об оружии, учил им пользоваться и не бояться. Когда-то он сказал, что сила не в оружии, которое ты держишь в руке, а в умении управлять своими мыслями и инстинктами именно в этот момент. Но как можно было верить такому утверждению, когда, взяв пистолет в руку, ты чувствовал себя царем и богом? Мне казалось, что мне все по плечу, если я умею стрелять. Сейчас, стоя перед серьезным выбором: продолжить свои отношения с принцессой или разорвать их, позволив ей найти более надежную кандидатуру, – я понимаю, о чем говорил папа.
Засыпаю, все еще мечась в своих мыслях, как только пульсирующая боль в руках успокаивается. А просыпаюсь от того, что чувствую, как на меня смотрят. Приоткрываю глаза и любуюсь своей принцессой. Она невероятно красивая, даже когда напугана. Сидит на краю кровати, внимательно всматриваясь в мое лицо.
– Привет, – произношу хриплым ото сна голосом.
– Папа сказал, что в тебя сегодня не стреляли, – говорит она грустно.
– Нет, маленькая моя, не стреляли, – улыбаюсь.
– Но порезали.
– Рана неглубокая, даже шить не пришлось.
– Мал, пообещай, что больше ты ни в чем таком участвовать не будешь. Иначе в следующий раз я сойду с ума.
– Откуда ты знаешь, в чем я участвовал?
– Подслушала разговоры, – со вздохом раскаяния отвечает Амира и опускает взгляд.
– Кто-нибудь говорил тебе, что подслушивать некрасиво? – хмыкаю я.
– А как иначе я буду добывать информацию о том, что происходит?
– Зачем она тебе? Женщины твоего дома, насколько я знаю, прекрасно живут и без нее.
– Перестань, ты ведь знаешь, что я от них сильно отличаюсь.
– Правда?
– Мгм. Мама, например, посвятила себя семье. Ей главное, чтобы отец каждый вечер возвращался домой и спал в своей постели.
– А тебе этого недостаточно? Чтобы твой муж ночевал дома.
– Я хочу знать, чем живет мой муж, – твердо заявляет она.
– Может, я тебе не подхожу, принцесса? – выдыхаю свой страх и только сейчас понимаю, что не стоило его озвучивать. Это лишь мои сомнения. И, если сейчас Амира скажет, что хочет расстаться, я сойду с ума только от мысли, что ее тело будет ласкать кто-то другой. Целовать, получать все ее улыбки, смех. Сглатываю твердый ком, глядя на то, как меняется лицо Амиры. – Не бери в голову, это все лекарства, которые мне вкололи, я брежу.
– Ты хочешь расстаться со мной? – шепчет она, и я вижу, как дрожит ее губа.
Преодолевая боль в плече, поднимаю руку и провожу ладонью по ее щеке.
– Никогда, моя принцесса. Я буду достоин тебя, обещаю. Сделаю все, чтобы твоя жизнь была радостной, чтобы ты никогда ничего не боялась рядом со мной.
Амира молча кивает, глядя на меня так внимательно, как будто пытается прочитать мои мысли. Я перехватываю ее за затылок и заставляю наклониться к моему лицу.
– Никому тебя не отдам, – шепчу в ее губы за мгновение до поцелуя.
