Давай останемся никем - Элла Александровна Савицкая
Пусто.
Мне даже ни капельки не жаль, что мы больше не поедем на фильмы в открытом кинотеатре. Сердце не щемит, воя от боли, горло не спирает.
Неужели я на самом деле ничего к нему не чувствовала? Я же была уверена, что влюблена по уши. Глаз с него не сводила, готова была на всё пойти… а что получается? Что это только потому что я сама себя в этом убедила?
Или… зажмуриваюсь, осознавая истинную причину.
Причину, у которой серо-зеленые глаза и валяющиеся уголки от Твикса в машине.
Рой был для меня идеалом, которого я не знала. Я нарисовала себе его достоинства, придумала какими будут наши отношения, вкладывала в эту мечту собственные ожидания, а реальность оказалась гораздо прозаичнее…
А Скайлер… его не пришлось рисовать. Он сделал все сам. Был рядом, когда мне это было необходимо, поддерживал и не заставлял делать то, что мне не нравится. Учил быть собой. Рядом с ним я не была глупой дурой, я была счастливой, уверенной в себе. Такой, с кем не была никогда.
Сердце тоскливо сжимается, а на глаза наворачиваются слезы. Вместо того, чтобы отправиться в класс, несусь в уборную. Горло рвёт ком, а грудь спирает…
Включаю кран и быстро умываюсь холодной водой.
Хочется вернуть время назад на неделю. Когда я ещё ни о чем не знала. Тогда мне было хорошо, и он был рядом. Пусть так, как брат, но я могла к нему прижиматься, брать за руку, видеть, как он улыбается мне и переносит встречи с другими…
Боже, я вру сама себе! Не хочу я всего этого. Хочу большего. Зажмуриваюсь, вспоминая наш последний поцелуй, от которого у меня всё тело судорогой всё еще сводит. Я хочу ещё раз такой. Нет, не раз. Много-много таких с ним. Чтобы рядом был, а не непонятно где, как каждый вечер теперь. Чтобы я в любую минуту могла прижаться к нему и почувствовать, как он утыкается подбородком мне в макушку, как он часто делал, когда я пряталась на его плече при просмотре фильма.
Пальцы крепко сжимают раковину. Белеют, хрустят…
И кричать хочется так сильно, что лёгкие горят.
Страшно. Дико страшно от того, что будет если я рискну. Как потом в глаза родителям смотреть? А другие? Никто же не поймет.
Глава 47
- Ну и программа, - вымученно выдыхаю, когда мы с Тарой вываливаемся из здания танцевальной школы.
Я измотана, от усталости дрожит каждая мышца, но дикий восторг затмевает все эти мелочи. Я наконец вернулась в свою группу! От души обняла каждую девчонку и поняла, что несмотря на то, что я пропустила почти месяц занятий, я вливаюсь в выученный танец как по маслу. Потому что ХОЧУ запоминать движения. Мне нравится музыка, нравится то, как они поставили номер. Мне здесь нравится буквально всё, даже лампочки в зале доставляют удовольствие.
- А ты как думала. На месте не стояли. Слушай, тебя сегодня кто-то забирает? – интересуется Тара, закидывая на плечо спортивную сумку.
- Нет.
Как бы мне ни хотелось, чтобы машина Скайлера стояла у входа, но ее нет.
- Тогда не против, если мы пройдемся до торгового центра? Хочу себе новые легинсы спортивные купить. Эти уже износились. Я поднакопила кое-каких денег. Может, еще чешки присмотрю.
- Конечно пойдем!
Домой всё равно идти не хочется. Там даже стены давят, и звенящая пустота.
- Я с Роем рассталась, - признаюсь только сейчас, потому что мы еще не успели поговорить сегодня.
Тара резко тормозит, но удивленной не выглядит. Взгляд подруги на несколько секунд задерживается на мне, а потом она усмехается.
- Я думала, ты дольше продержишься, - произносит, возобновляя путь.
- В каком смысле?
- Лив, милаш, ты не обижайся, но этот Рой только назад тебя тянул. Да и в последнее время, кажется, ты нацелена на кое-кого другого.
Теперь моя очередь останавливаться. Сердце стопорится, когда я понимаю, что она знает…
- О чём ты?
- О Скайлере, конечно, - смеется Тара, повисая на моем локте и таща меня дальше. – Ты думала, я слепая что ли?
Мгновенно краснею.
- Неужели это так видно?
- Другим, может, и нет. Но я же тебя знаю давно. И вижу, когда ты влюбляешься. Ты на него на уроках голову скручиваешь так часто, что я иногда боюсь, чтобы она не отвалилась.
Боже… Закрываю лицо ладонями. Радость, что я впервые могу это с кем-то обсудить, взрывается в груди.
- И что ты думаешь об этом? Что я ненормальная?
Идеально черные брови подруги ползут вверх.
- Почему это ненормальная?
- Ну… он же мой сводный брат.
- И что? Не родной же! Там было бы уже сложнее, - Тара хихикает, а мне не до смеха.
- Тар, ты сама мне как-то говорила, что отец совершает ошибку, взяв взрослого парня из интерната, - напоминаю ей ее же слова, которые когда-то вызвали у меня смех, а теперь отдаются болью в груди.
- Тогда я не знала Скайлера. Думала, он отморозок и без принципов, как многие из интернатов. Сейчас я могу тебе сказать с точностью, что он надежный, честный, в нем чувствуется опора, которой абсолютно не было у Роя.
Вздыхаю…
- А родители?
- А что родители, лап? Тебе с ними жить еще год, а дальше ты свободна. И он тоже. Уедет и уже не вернешь. Локти кусать будешь, что даже не попробовала.
Утыкаюсь взглядом в асфальт. В груди снова жжет. Я даже не знаю, где он проводит время и с кем. Понимаю, что сама привязывала его к себе при каждом удобном случае, потому что так мне было проще – он был рядом, а мне было так хорошо с ним. Сейчас же эта неизвестность убивает, а я даже права написать ему и спросить где он – не имею.
И тут словно в ответ на мой вопрос раздается громкий хохот.
Резко вскидываю голову и понимаю, что мы проходим по той же улице, где я встретилась со Скайлером впервые. При виде большой компании, сидящей на тех же скамейках, я вся превращаюсь в напряженный комок, а потом… потом вижу его. Скайлер сидит на спинке одной из скамеек. Рядом с ним слева какая-то девушка, и если судить по тому, что она то и дело
