Элейн Ричардс - Магнат
— Мне нужна ваша помощь, — произнесла Сэнди, стараясь перекричать шум, поднятый репортерами.
Глаза Эдры на секунду встретились с глазами Сэнди, она кивнула и с непроницаемым видом продолжала идти мимо журналистов. На следующий день Сэнди получила записку с приглашением в дом Эдры в Лонг-Айленде. И вот она сидит у нее в саду и пьет арабский чай. Эдра выглядела более собранной, чем тогда, в отеле на Манхэттене. Блестящие черные волосы мягко скользили по ее плечам. Она тоже пила чай.
Во всей сцене был оттенок безмятежности, светской беседы и женственности. Будучи в безопасности в этом саду, обе дамы наслаждались ленивым покоем летнего полдня. Ничто не напоминало об опасности и риске.
Тем не менее, произнося каждое слово, женщины рисковали жизнью.
Сэнди знала это и чувствовала, что ее нервы натянуты, как тетива лука. Она понимала, что предлагает этой загадочной женщине предать своего мужа и пойти на риск. И если Эдра согласится на предательство, Сэнди тоже будут мстить.
Однако пути назад не было. Сэнди начала издалека:
— Я знаю, что вас уже об этом спрашивали, но я не слежу за новостями. Как вы познакомились с вашим мужем?
На лице Эдры появилась легкая улыбка.
— Я родилась и выросла в Катаре, но я не мусульманка. Мой отец, инженер-нефтяник, был американцем, а моя мать арабского происхождения. Мы жили среди американцев, и я получила западное воспитание. Но все-таки я впитала многое из культуры Катара. Со временем мы приехали сюда.
— Когда?
— Мне было семнадцать лет. Я училась в колледже, интересовалась историей дипломатии. Кажется, я намеревалась стать дипломатом.
— Но встретили Али…
Эдра очаровательно засмеялась:
— Неужели все это звучит так банально? Конечно, Али прежде учился в Гарварде. Его отец пришел к власти в Катаре в результате кровавого военного переворота и пытался стабилизировать положение в стране. Но там было слишком много группировок, которые боролись за власть. Али обучался прицельной стрельбе, военной стратегии, ближнему бою — ему тогда не было еще и пятнадцати. Из него вырос суровый воин, а затем он учился в Америке, чтобы стать опытным государственным деятелем.
— Похоже, он опасный человек.
— Он вынужден быть опасным, чтобы противостоять своим врагам. — Она медленно отпила глоток чая. — Али вернулся в Америку, чтобы читать курс по мусульманской культуре, а я в то время как раз училась в колледже. Теперь я понимаю, что он приехал для того, чтобы провернуть какие-то дела, а преподавание было просто прикрытием. Тем не менее я прослушала его курс и сидела, как влюбленная студенточка, грезя об этом прекрасном льве.
Сэнди улыбнулась:
— Как же случилось, что из всех поклонниц он выбрал именно вас?
Эдра тряхнула волосами:
— Я была родом из Катара. Думаю, что настоящая мусульманка наскучила бы Али. Он любит покорность, но предпочитает заслужить ее. Женщина в чадре, которая рабски следовала бы за ним просто потому, что ее так воспитали… — Она пожала плечами. — Я думаю, он подверг бы ее пытке просто для того, чтобы посмотреть, как она ее перенесет. Но я была воспитана на западный лад, у меня был характер, независимость… и я кинулась ему на шею просто сломя голову. Мы встречались, потом он сделал предложение. Я согласилась.
— А как в Катаре восприняли ваш брак?
— Народ любит Али. — В ее голосе послышались напряженные нотки. — Любил его отца. Народ верит моему мужу, поэтому приняли и меня. Думаю, что без особой охоты. Но у меня есть одно преимущество: я могла служить мостиком между мусульманами и христианами, выступать их представителем. Али и я были очень влюблены друг в друга, а он сильный человек.
Она улыбнулась, и Сэнди восхитилась необычностью и романтикой этой королевской четы. Как грустно, что под сказочной красотой так часто скрываются неприглядные побуждения и мотивы. Али Барак посвятил свою жизнь разрушению, а его жена, несмотря на всю ее интеллигентность, хладнокровно старалась отвести глаза американцев от реальной политики мужа.
И все-таки Сэнди почувствовала симпатию к Эдре. В ней было что-то неподдельное и высоконравственное, даже если ее деятельность направляли в ложное русло.
Она спросила:
— Эдра, всегда ли вы согласны с политикой Али? Она довольно… взрывоопасна.
Ее собеседница поставила на стол чашку и заметно напряглась.
— Когда я встретила Али, он был мечтателем. Он хотел превратить пустыню в цветущий сад, как израильтяне. В Катаре раньше царило беспросветное невежество и бедность. При Али и его отце были построены школы, больницы, дороги, морские порты. Приняты были программы по мелиорации, по борьбе с малярией. Вместо караванных троп появились шоссе, железные дороги и реактивные самолеты. Али продавал нефть, чтобы купить все, что было нужно стране, и использовал свою силу на благо своего народа.
— Но он призывает к уничтожению врагов.
Глаза Эдры затуманились.
— Да, это правда. Пока он трудился и жертвовал всем ради блага Катара, США предавали одну арабскую страну за другой. Они получают нашу нефть, но делают вид, что не замечают наших бездомных и беженцев. Али видел, что толстые жадные шейхи охочи до женщин и до дорогих автомобилей. В последние десять лет Али стал исламским фундаменталистом, он одержим желанием освободиться от дьявольского западного влияния и изгнать порок из стран Персидского залива.
Она подняла на Сэнди глаза, ее взгляд был печален.
— Да, теперь он сумасшедший. Если можно считать сумасшествием абсолютную преданность идее. Он проехал по улицам нашей столицы после израильского налета; он видел руины, дым, машины, смятые, как игрушки. Он слышал крики и стоны, видел валявшиеся вокруг трупы и женщин, склонившихся над обуглившимися останками своих детишек. Он видел, как за два часа хладнокровной, безжалостной бомбардировки был разрушен город. Они сказали, что мы укрываем террористов. Какие террористы? Мой муж никогда не предоставлял убежища таким людям. Но это не имело значения, погибло триста человек, две тысячи были искалечены, лишились зрения. Дома были разрушены, жизни поломаны. И все это ни за что. Он видел, как другие арабские государства, наши соседи, ведут переговоры с США о закупке систем противовоздушной обороны, ракет и танков. Соседям были нужны наша нефть, наши порты и стратегические высоты. Али видел, что его предают и продают со всех сторон. Он ожесточился, Сэнди, он стал фанатиком. Он хочет войны. Он хочет огнем очистить Персидский залив.
Сэнди, потрясенная, пила чай. Какой Эдра замечательный оратор!
— Тогда почему вы выступаете повсюду от его имени? — спросила Сэнди.
