Елена Озерова - Ноктюрн для двоих
Бородин поднял брови:
— А знаете, пожалуй, вы правы. Сбежать из отряда почти невозможно, но, думаю, если беглецу удастся перейти границу, он может чувствовать себя в безопасности. Разве что потом чисто случайно столкнется с кем-то из своих прежних руководителей. Значит, ваш Болотов чем-то им здорово насолил, если его и здесь достали.
— Да, наверное… — задумчиво сказала Лена.
— Ну что ж… Больше я вам ничем помочь не могу?
— Нет, спасибо. Хотя… — Лена указала на его правую руку: — Что значит эта татуировка?
— Символическая глупость. Полумесяц для мусульман — то же, что для нас, христиан, крест. Полумесяц, пронзенный стрелой, — значение понятно. Борьба за веру.
— Эту татуировку обязательно делали всем, кто записывался в отряд?
Бородин рассмеялся:
— Да что вы! Все-таки «Двуглавый орел» — не тайное общество иезуитов, а боевой отряд. Это наша собственная дурь. Кто хотел — тот делал.
Итак, кое-что прояснилось. Значит, Игорь точно воевал в Сербии, в составе этого самого «Двуглавого орла». И остался как-то связан с его руководителями. Понятно, почему он так долго сопротивлялся возобновлению их отношений и всячески пытался ее оттолкнуть, — просто боялся за нее. Но ведь Лена уже не та безмозглая глупышка, какой была четыре года назад, когда ее так легко одурачил Артуро Джаннини! Теперь она вполне может за себя постоять. Не только за себя, но и за свою любовь.
Вечером она снова попыталась дозвониться до Игоря. Телефон был безнадежно занят. Лена два часа подряд крутила диск — сплошные короткие гудки. Может быть, он просто испорчен? В конце концов, до конца назначенного им срока осталось всего четыре дня. Они ничего не изменят, можно увидеться и сейчас. Тем более что сомнения физиологического порядка постепенно сменила уверенность: беременность была фактом почти очевидным. Таких долгих задержек у нее еще не бывало.
Лена собралась и поехала в Крылатское. Дверь открыл сам Игорь. Увидев Лену, он изменился в лице.
— Ты с ума сошла!
— Ты мне совсем не рад? — Она остановилась на пороге и выжидательно посмотрела на него. Он шагнул к ней, обнял и прижал к себе с такой силой, что ей стало больно.
— Ты с ума сошла, — сказал он уже спокойнее. — За тобой никто не шел?
— Нет. — Она взяла его лицо в ладони и поцеловала сначала в глаза, потом в губы. — Не волнуйся, со мной все в порядке. Мне очень надо с тобой поговорить.
— Игорь, кто пришел? — В холл вышла Оксана Антоновна. Увидев Лену, она поджала губы и удалилась, на этот раз даже не поздоровавшись. Но сегодня Лена и не расстроилась — радость от встречи с любимым ей никто не мог испортить, даже его мать.
— Пойдем ко мне. — Игорь обнял ее за плечи и повел в свою комнату.
Как только за ними закрылась дверь, они бросились друг к другу так же стремительно, как умирающие от жажды бросаются к воде. Однако Лена взяла себя в руки и отстранилась:
— Подожди… Нам надо поговорить.
— Потом… — Игорь не мог от нее оторваться, — потом.
— Нет. — Она решительно убрала его руки со своей талии, отошла от него подальше и села на диван.
— Ну хорошо. — Он покорился. — Давай.
— Почему ты не спрашиваешь, зачем я пришла?
Он удивленно взглянул на нее:
— Соскучилась. И я очень соскучился. Разве нет?
— И это тоже. — Лена старалась сохранить самообладание, но это ей удавалось с трудом. Господи, так хочется вскочить, обнять его и целовать без конца! — Но есть и еще причина.
Игорь помрачнел.
— Что? Что-то случилось?
— Не надо сразу предполагать плохое.
— Ну говори же!
Лена набрала полные легкие воздуха и выпалила одним духом:
— Я, кажется, беременна.
Сказала и ждала его реакции. Игорь сначала оторопел, а потом по его лицу медленно поползла блаженная улыбка. Он присел перед ней на корточки и заглянул в глаза:
— Нет, правда?
— Правда.
— Ты была у врача?
— Еще нет, но я почти уверена.
— Ленка! — Он схватил ее на руки и закружил по комнате. Она смеялась и колотила его кулачками по спине:
— Сумасшедший! Отпусти меня!
Однако эйфория продолжалась недолго. Игорь померк и словно спустился с небес на землю. Он осторожно посадил Лену на диван и сам сел с ней рядом, опустив голову. Она попыталась заглянуть ему в лицо:
— Что с тобой?
— Ах, Ленка, все так сложно… Ты не понимаешь.
— Кажется, понимаю, — осторожно сказала она. — «Двуглавый орел»?
Он отшатнулся:
— Откуда ты знаешь?
— Неважно. Вычислила и догадалась.
Он смотрел на нее так, будто увидел впервые.
— И что же ты… вычислила? — спросил он после паузы.
— Ты был в Сербии. И за тобой оттуда тянется какой-то «хвост». Но, может быть, ты сам наконец все расскажешь?
— Ох, ты сама не понимаешь, во что ты хочешь впутаться. — Он покачал головой. — Или уже впуталась… Что тебе известно?
— Сегодня днем я говорила с одним из тех, кто тоже там воевал.
— С кем?
— Он тебя не знает. Я думаю, ты его — тоже. — Лена умоляюще посмотрела на Игоря: — Пожалуйста, не надо ничего от меня скрывать! Тем более теперь.
Он прошелся по комнате из угла в угол. Потом остановился перед ней:
— Четыре года назад я сделал грандиозную глупость. В общем, я был одним из создателей этого отряда. Все мои деньги ушли на финансирование: покупку оружия, обмундирования и так далее. Кроме того, через меня шли и другие денежные пожертвования. В общем, сейчас меня обвиняют в том, что я растратил средства, собранные для «Двуглавого орла» среди православных общин Западной Европы. Это гигантская сумма.
— А ты их не тратил?
— Разумеется, нет! Я эти пожертвования и в глаза не видел.
— Тогда почему же…
— Меня подставили. — Игорь схватился за голову. — Боже мой, я ведь считал себя неплохим бизнесменом! Но когда имеешь дело с такими людьми…
— С какими?
— Создатели «Двуглавого орла» — люди двух категорий: фанатики и подлецы. Фанатиков действительно волнует только свобода Сербии. А подлецы на этом набивают свои карманы. В один из таких карманов и ушли эти пожертвования.
— И ты не знаешь, в чей именно?
— Откуда? Одно я знаю точно — не в мой. Но доказать это не могу. Правда, есть один способ…
— Какой?
Игорь устало посмотрел на нее:
— Этого я тебе не скажу. Способ на крайний случай, и мне не хотелось бы его применять. Но, видно, придется. Иначе я никогда не смогу жениться на тебе.
— Почему?
— Неужели непонятно? Тогда эта тень накроет и тебя. А я не переживу, если с тобой что-нибудь случится, да еще по моей вине.
