Вне игры - Рейна Каллипс
— Мальцева, тебе чего? — спрашивает он. По его лицу я понимаю, что он тоже не ожидал меня увидеть. Я пришла одна, без подруг, хотя обычно всеми силами стараюсь избегать их обоих.
— Я… Я просто хотела… — останавливаюсь напротив парня.
— Что ты хотела? — он смотрит на меня сверху вниз.
— Нам нужно поговорить, — произношу я как можно твёрже.
— Говори.
— Наедине, — я перевожу взгляд на Эда.
— Окей, я подожду тебя снаружи, — говорит он Альберту и уходит.
— И дверь прикрой, — бросаю я ему вслед. — Это… важный разговор.
Островский смотрит на меня с недоумением и слегка хмурится.
Надеюсь, я не пожалею об этом.
Когда в аудитории не остаётся никого, кроме нас, я придвигаюсь к парню ещё ближе, отчего он хмурится ещё сильнее.
Ну что ж, погнали. Дальше я действую быстро, чтобы он ничего не успел понять. Встав на цыпочки, я тянусь губами к его губам, одновременно пытаясь сфотографировать этот момент на телефон, ведь Элиза потребует доказательств. Я даже не закрываю глаза. Так и стою, не шевелясь, с широко раскрытыми глазами, и вижу глаза Альберта так близко, что могу разглядеть каждую серую крапинку.
В следующее мгновение я отстраняюсь и, развернувшись, разве что не галопом несусь к выходу.
* * *
— Ну что? — Я складываю руки на груди и пристально смотрю на своих подруг, которые с любопытством изучают мой телефон. На экране крупным планом отображается фотография, на которой запечатлён наш поцелуй. Качество снимка оставляет желать лучшего, но всё же можно различить, что на нём изображены я и Островский.
— Я выполнила все условия, — говорю я, — и теперь от меня больше ничего не требуется.
— Ну и ну, — Дина, не веря своим глазам, смотрит на снимок.
— Ну ты даешь, Мальцева, — изумлённо произносит Симона.
— Он тебе голову не открутил после этого? — интересуется Кира, глядя на меня с тревогой.
— Нет, — качаю я головой, — он не успел ничего сделать. Я сразу же сбежала.
— М-да, Эрви, теперь ходи и оглядывайся, — усмехается Элиза.
— Ой, заткнись, — я закатываю глаза, — сама придумала это задание, а мне теперь оглядывайся. Хорошо, что у парней в нашем здании не так много пар.
В аудиторию входит преподаватель истории, и мы занимаем свои места. Как правило, занятия по этому предмету включают в себя выступления с презентациями и обсуждение прочитанного материала. В нашем учебном заведении действует балльно-рейтинговая система, поэтому мы тщательно готовимся к каждому занятию и стараемся как можно чаще отвечать на вопросы. Всем хочется иметь в конце семестра высокие баллы.
Алина начинает свой доклад по первой теме. Я знаю, что моя очередь скоро, поэтому не слушаю её внимательно, а погружаюсь в подготовку к своему выступлению.
Не замечаю, как одногруппница заканчивает свой доклад, как ей задают вопросы, и как все студенты активно включаются в обсуждение.
Наконец наступает моя очередь.
— Хорошо, неплохо, — оценивает Татьяна Георгиевна, даже не глядя на Алину. — Следующая тема, пожалуйста.
Я беру с собой флешку, встаю с места, подхожу к компьютеру, вывожу на экран презентацию и начинаю свой доклад.
И пока я медленно и размеренно рассказываю, в дверь стучат.
— Прошу прощения, — в дверном проёме появляется какой-то студент, — Эрвину Мальцеву вызывают в деканат.
Вся группа мгновенно обращает на меня свои взгляды, и я сама нахожусь в состоянии крайнего удивления.
— Что натворила-то? — задаёт мне вопрос Татьяна Георгиевна.
— Не знаю, — качаю я головой в растерянности.
— Хорошо, иди, — разрешает она, — тогда перейдём к следующему докладу.
И пока Регина идет отвечать, я направляюсь к выходу, переполненная вопросами.
Зачем меня вызывают в деканат? Я ничего не сделала, ни плохого, ни хорошего. Я абсолютно обычный студент. Да и мои родители вовремя заплатили за обучение. Значит, меня не собираются исключать. Но тогда что?
Как только я покидаю аудиторию и закрываю за собой дверь, меня тут же прижимает к стене крепкое мужское тело.
— Ну привет, Птичка, — шепчет мне на ухо Альберт, и я сразу же вся покрываюсь мурашками, часто дыша. — Расскажешь, что было на перемене?
— О чём ты? — делаю вид, что не понимаю. — Ничего не было.
Красивые губы мажора искажаются в кривой улыбке, и в следующую секунду он хватает меня за руку и куда-то ведёт.
— Куда ты меня тащишь? Меня вообще-то в деканат вызывали, — пытаюсь я освободить руку из крепкого захвата.
— Я тебя вызывал, — бросает он мне на ходу.
— Я тебе не шлюха, чтобы меня вызывать, — огрызаюсь я.
— Хорошо, как скажешь.
Нет, ну это нормально вообще? Кто так делает? Снимать посреди занятия, ничего не объяснить, да ещё и куда-то вести. Ладно ещё бы с лекции, но прямо среди моего же собственного выступления… Я ещё раз дёргаю руку, но бесполезно.
— Разве ты сейчас не должен учиться?
— Сейчас есть дела поважнее.
Мы подходим к какой-то аудитории. Альберт открывает дверь, проверяет, есть ли там кто, а после буквально впихивает меня внутрь. Заходит следом и, закрыв за собой дверь, разворачивается ко мне и задумчиво смотрит.
Находиться с ним в одном кабинете, да ещё и запертой, не входит в мои планы, и я начинаю немного паниковать.
— Зачем ты меня сюда привёл? — осторожно спрашиваю я, отходя от него подальше. Сейчас я ощущаю себя добычей в лапах свирепого хищника.
— Продолжить наш разговор, — отвечает Альберт, изучая меня потемневшим взглядом. А потом подходит ко мне и, взяв за руку, дёргает на себя, впечатывая в своё тело. И в следующее мгновение его губы накрывают мои.
Наш первый настоящий поцелуй погружает меня в состояние, близкое к нирване. Моё тело будто пронзает электрический разряд, ноги становятся ватными, а в голове абсолютная каша. По венам вместо крови течёт раскалённая лава. И вот я уже отвечаю на его поцелуи.
Его язык уже касается моего. А сердце пропускает удар.
Я слышу тихий стон, но не могу понять, кому из нас он принадлежит. В конце концов, это уже не имеет значения.
Альберт делает со мной что-то нереальное. То, что находится за пределами моего понимания.
Мы отрываемся друг от друга, смотрим друг другу в глаза, и моё сердце пускается вскачь.
Я отвожу взгляд, не в силах больше выдерживать это напряжение, и пытаюсь унять дрожь в руках.
Я смотрю в темные глаза Альберта, и туман перед глазами рассеивается. В этот момент я кое что осознаю.
Поспорив тогда с Элизой и согласившись поцеловать Островского в знак поражения, я запустила цепочку событий, которая привела меня сюда, в этот
