Падший шут - Девни Перри

Проведя с дочерью еще одну минуту, я оставил ее одну спать и обыскал дом в поисках Кэсс, найдя ее в спальне.

Она спала не спокойно.

Ее красивое лицо было искажено от боли. Ее рука сжимала уголок подушки. Я бросился к ней и потряс за плечи.

— Детка, проснись.

Она ахнула, ее глаза распахнулись.

— Лео?

— Что не так? — Я убрал волосы с ее лица, когда она моргнула, приходя в себя от своего кошмара.

— Просто плохой сон. — Она села. — Что ты делаешь дома?

— Скучал по тебе. — Я притянул ее к себе и поцеловал в макушку. — О чем был твой сон?

— Ни о чем. — Она отмахнулась и встала, но я поймал ее за руку, прежде чем она успела убежать.

— Он был о похищении.

Ее тело напряглось.

Прошло больше года, и, насколько я мог судить, она не говорила об этом. Ни со мной. Ни с девочками. Ни с Клаудией или Дейлом. Она держала все это в себе, и я не давил, потому что до сих пор это, казалось, ее не беспокоило.

Как долго она скрывала эти кошмары? От каких еще побочных эффектов она страдала в одиночестве?

— Тебе нужно поговорить об этом. В какой-то момент тебе нужно будет поговорить об этом.

Плечи Кэсс поникли, но она позволила мне усадить ее к себе на колени.

— Легче притвориться, что этого не было.

— Тебе часто снятся такие сны? — Я не видел этого ночью, хотя я крепко спал.

— Только когда тебя нет рядом.

Меня утешило знание, что я держу демонов на расстоянии. Но я не хотел, чтобы она боролась с ними в одиночку. Я знал грубые подробности от Скарлетт, но мне нужна была история Кэсс. Я хотел от нее всего.

Я обещал Дейлу, что буду защищать ее. Даже от нее самой.

— Расскажи мне, — взмолился я. — Пожалуйста.

Глава 19

Кассандра

— Расскажи мне. Пожалуйста.

Нет. Моим первым побуждением было сказать «нет» и сбежать из этой спальни. Но мольба в этих прекрасных зеленых глазах погубила меня, поэтому я осталась в объятиях Лео.

— Я не люблю говорить об этом.

— Детка, я понимаю, но меня убивает, что ты борешься с этим в одиночку.

Я глубоко вздохнула, прижимаясь к его груди, когда его руки крепче обхватили меня. Если и был человек, которому я могла бы рассказать, то это был он.

— Это нечестно. Я оказалась не в том месте и не в то время. Ничего больше. Но… — Боже, я не могла этого сделать. Я не хотела возвращаться в тот подвал и говорить об этом.

Лео не пошевелился. Он не давил и не просил меня продолжать. Он просто держал меня, окутывая своим теплом. Его аромат кедра и специй стал моим якорем.

— Почему это так сложно? — прошептала я.

— Потому что к плохому всегда труднее всего вернуться.

Да. Именно.

— Я просто… это несправедливо.

— Да, не справедливо.

— Я была дома, чтобы заниматься. Вот и все. Просто учиться и работать над рефератом. В те выходные, когда мы встретились в «Бетси» я тоже приехала ради того, чтобы учиться.

Какое-то время я была так зла на себя за то, что пошла в бар. Даже будучи беременной, я в какой-то степени сожалела об этом. Но сейчас не могла. Та ночь изменила мою жизнь. Без той ночи у меня не было бы Серафины.

У меня не было бы Лео.

— Вместо учебы я отвлеклась на горячего байкера.

Он ухмыльнулся.

— Это твоя вина. Ты первая отвлекла меня.

Я слегка улыбнулась ему и прислонилась к его плечу. Это было такое сильное плечо. Он носил Серафину на этом плече, и мне нравилось, что она всегда могла на него положиться. В глубине души я знала, что Лео будет хорошим отцом. Грехи его прошлого не должны были определять его будущее.

Сейчас, я думаю, что он тоже это осознал.

После ее рождения словно щелкнул выключатель. В ту ночь он держал ее на руках. Или, может быть, он начал меняться, когда я съехала. Какой бы ни была причина, я была благодарна. Потому что Серафина была не единственной, кто мог опереться на его сильные плечи. Я тоже могла, особенно в этом.

Что плохого в том, чтобы рассказать о похищении? Это произошло. Это не исчезнет волшебным образом, чем дольше я буду это игнорировать. Если уж на то пошло, становилось только хуже. Когда его не было рядом, когда я не отвлекалась на Серафину, воспоминание подкрадывалось ко мне так быстро и пугающе, словно фигура в капюшоне выскакивала из-за угла, чтобы напугать меня.

Поэтому, я сделала глубокий вдох. И выдохнула. Все это.

— Я ненавижу садиться в свою машину, особенно когда я у мамы с папой. Каждый раз, когда я стою у двери, меня трясет. Не думаю, что я даже осознавала это в то время, но в ту ночь, когда ты попросил меня переехать к тебе, часть меня согласилась, просто чтобы я могла сбежать с той улицы.

— Детка. — Его рука провела вверх и вниз по моей спине.

— Я либо замираю и оглядываюсь по сторонам, убеждаясь, что я совершенно одна. Либо сажусь и захлопываю дверь так быстро, что однажды ударила ею себя по ноге.

Я чувствовала себя дурой, боясь. Всего.

— Я рада, что мне никогда не приходится никуда ходить одной, — сказала я. Угроза опасности с Воинами была благословением. Это означало, что мне не нужно было выходить из дома одной. Кто-то всегда был со мной или наблюдал. — Я не думаю об этом, пока не останусь одна.

— Тогда ты не будешь одна. Когда я тебе понадоблюсь, просто позови. Я все брошу и провожу тебя до машины.

— Разве это не звучит нелепо? — Я села прямо и встала, начав расхаживать по спальне. — Мы не можем так жить, Лео. Я не могу так жить. Прошел год. Почему это не проходит? Я просто хочу, чтобы это прошло.

Он уставился на меня с выражением полного понимания на лице, затем похлопал себя по колену.

Я снова опустилась к нему на колени.

— Вот почему я не говорю об этом. Даже со своими родителями. Я знаю, они волнуются, но я просто хочу, чтобы это прошло.